Лилия Касмасова - Инферняня (СИ)

— Еще чего. Она и сама прекрасно дойдет. А если устанет, есть я.

— Но ты не летаешь, — сказал Гермес пренебрежительно.

— Гермес, — обратился к нему Томас. — Вы не могли бы доставить до верха Алисию? Она выбилась из сил.

„Доставить“! Я — вещь, посылка, письмо??

Гермес увидел меня и произнес сочувственно:

— Алисия, ты упала в болото?

— Да, — сказал Томас.

— Конечно, я донесу, — сказал Гермес, а потом снова обернулся к Вивиан: — Я могу по очереди донести обеих.

Швайгер сжал кулаки и шагнул к нему.

— Тогда вторым донесешь меня! — сказал Зевс.

— Ты слишком тяжелый, папа, — сказал Гермес с милой улыбкой.

А я вспомнила и сказала Зевсу:

— Но вы же тоже летаете!

— Только не здесь, — хмуро ответил Зевс. — Над островом только он может, — он кивнул на Гермеса, — потому что посланник.

Гермес шагнул ко мне.

— Я не хочу, — сказала я.

Он забросит меня к чокнутым, кровожадным старухам, которые нас чуть не утопили, и улетит за своей милой Вивиан. Такая перспектива меня не привлекала.

— Алисия, но идти далеко, а потом очень крутой подъем, — сказал Томас, — надо обрывом. По лестнице, которой тысячи лет.

— Я вообще никуда не хочу идти, — сказала я. — Я домой хочу.

И я вдруг всхлипнула.

Зевс сказал:

— Мы пока пойдем. А вы догоняйте.

Вивиан и Швайгер вместе в Зевсом направились к горе. Гермес стоял неподалеку и ждал моего решения.

— Надо было сказать об этом раньше, — сказал Томас. — Я бы вызвал другого агента. А теперь уже поздно. Надо идти.

— Ты обманул меня… Ты сказал, там лягушки…

— Иначе ты не прыгнула бы, — сказал Томас.

— Ну и что!

— И мы все бы утонули.

— Ну и что! — я заревела.

— Алисия… — ласково сказал Томас. — Нам нужен второй свидетель от Корпорации.

Ага. Как я нужна, так ласково!

— Хлип — хлюп, — только и смогла произнести я. Хотя хотела сказать: „Катись ты к черту!“

Но Томас, похоже, понял. И сказал:

— Другого свидетеля от Корпорации вызывать уже поздно. Зевс не захочет ждать. И может передумать.

Я только помотала головой.

— Хорошо, — сказал он, повернулся к Гермесу и пожал плечами: — Не хочет. Летите.

Гермес тут же исчез, видимо, спеша к своей дорогой Вивиан.

И что? Они меня тут оставят? Или Томас думает уговорить меня потопать пешком? Пусть и не надеется!

И я принципиально скрестила руки на груди, чтобы было понятно, что вот я сижу и даже шевелиться не собираюсь. Только редкая икота нарушала мой торжественно — мстительный вид.

Томас шагнул ко мне, схватил за талию, поднял и перекинул через плечо.

Я, понятное дело, завопила. А потом заколотила кулаками его по спине. Но не то что бы сильно, потому что драться в таком положении было, я вам скажу, совсем несподручно.

Чертов Томас! Вот как можно заставить его нести себя на руках: не обязательно ломать или подворачивать ноги. Можно просто заупрямиться.

Хорошо. Отлично. Пусть себе мучается!

Но мне тоже было не очень‑то комфортно. Живот сдавило, дороги не вижу. И как там выглядит мой тыл, обтянутый грязным и мокрым атласом, неизвестно. Не думаю, что так, как мне бы хотелось.

— Томас! — сиплю я. — Отпусти. Я сама пойду.

Он сразу же поставил меня на землю.

И я сразу же влепила ему плюху. Ух, как славно получилось — он аж пошатнулся, несмотря на весь свой высокий рост.

— Квиты? — говорит и щеку трет морщась.

И мы пошли вслед за всеми. Потому что Гермес не улетел, а предпочел нарезать круги по воздуху вокруг остальных.

— Не мельтеши! — услышала я бас Зевса.

И Гермес опустился на землю и зашагал рядом с Вивиан.

— И не воображай, — сказала я Томасу, — что это ты меня заставил. Я иду из‑за Петера!

— Хорошо, — сказал он кротко.

Конус приближался и уже можно было разглядеть, что по краю его вкруговую вьется лестница.

Похоже, любимое развлечение богов — мучить тех, кому они понадобились.

— Сколько же мы будем до них добираться? — пробормотала я себе под нос.

— Долго, — отозвался Зевс страдальческим голосом.

Швайгер вышагивал бодро, Вивиан почти висела на его руке, Гермес время от времени спрашивал участливо, не помочь ли ей, на что Швайгер отвечал каким‑нибудь нехорошим словом.

Ну вот и гора, и лестница.

Прямо перед первыми ступеньками с двух сторон стояли железные столбики, на которых держалась ажурная железная же калитка высотой по пояс. Светло — голубая краска на железе облупилась. Зато на одном столбе сиял никелировкой новехонький домофон.

— Что это они еще придумали? — проворчал Зевс и нажал на первую попавшуюся кнопку — а их было неисчислимое количество и все без каких бы то ни было опознавательных значков — просто металлические гладкие кружочки.

Динамик затрещал, потом раздался не менее трескучий старушечий голос:

— Не угадал! — а спустя мгновенье объявил пророческим тоном: — Первая твоя любовь вдруг появится.

Зевс отшатнулся в ужасе:

— Только не это! Только не она!

Динамик выключился.

— Что? — не поняла я.

Томас только пожал плечами:

— Похоже, они сообщают кое‑что о будущем того, кто жмет кнопку.

— Нет, — сказал Гермес. — Они макают нить в краску.

— В какую краску? Какую нить? — это я, конечно же.

— Смотря какую кнопку нажмешь, — ответил Гермес.

— Нить судьбы, — ответил, содрогнувшись, Зевс и поспешил добавить, к тому же отходя на шаг от столбика с домофоном: — Я больше не жму.

— А мы не можем просто обойти калитку? — сказала я.

Честное слово, это же смешно: стоит калитка сама по себе, вокруг сколько угодно места, чтобы пройти на лестницу сбоку, а мы стоим и боимся кнопок.

И я шагнула влево. Но Томас схватил меня за рукав кожаного пиджака:

— Стой! Все это неспроста.

Он подобрал с земли ветку и кинул туда, куда я собиралась пойти.

Из левого столбика, ослепительно сверкнув, в летящую еще нарушительницу ударила молния. И уже обугленная, дымящаяся ветка упала на землю.

Ну что за привычка у богов? Как что, так сразу молнии!

— Значит, — сказала я немного дрожащим голосом, — надо просто угадать нужную кнопку, и калитка откроется?

— Но пока угадаешь, — боязливо сказал Гермес, — они так твою судьбу разукрасят, мало не покажется.

— А нельзя сломать эту их игрушку ко всем чертям? — сказал Швайгер, оглядывая домофон со всех сторон.

— Я бы не рискнул, — сказал Зевс.

Ну, знаете, если бессмертный молниеметатель боится, то я бы тоже и пальцем эту вещь не тронула.