Наталья Щерба - Ведьмин крест

– Спустимся, слопаем чего-нибудь вкусного… Так хочется есть! – Эрис смешно чмокнула губами. – Колдовать теперь можно: пока все будут переваривать плохие новости, нас никто не тронет.

– Наверняка вечером соберется совет, – поддакнул Патрик. – Будут заседать до утра.

– Так что пожарим мяса, грибов… или картошку запечем?

– Я бы сказал: всего понемногу. – Рядом с Эрис тут же оказался Шелл и мигом предложил ей руку. – Как насчет поджаренной кукурузы или хлеба с салом?

– Может, лучше зефир? Или сосисок бы достать…

– И черничного чаю…

Слушая их голодные фантазии, Патрик поднял глаза к небу и скривился.

– Может, коньяку с лимоном? – вдруг предложил он. – Нам еще отчитываться по мыслеканалу перед госпожой Карой за сегодняшнюю неудачу с Мольфаром.

Предложение о коньяке было встречено с одобрением.

Лешка не выпускал ее руку из своей, будто боялся, что Татьяна вновь куда-нибудь убежит. Она испытывала некоторую неловкость из-за открытого проявления его чувств. Но в то же время была счастлива, что можно вот так стоять на краю обрыва, смотреть вдаль и держать его за руку. Просто так…

– А что это там за гора? – спросила она, уловив знакомые очертания ближнего хребта. – С двумя холмами?

Лешка приложил ладонь козырьком ко лбу.

– А, эта… Кровуша. По легенде, проклятая гора. Когда-то там находилась древняя сокровищница одного правящего клана… Золотой ковен, как у нас его называли. Эта магическая семья была очень богата. Все завидовали их силе и достатку. Поэтому однажды на Золотой ковен напали и всех перебили. Золото забрали, а сокровищницу засыпали землей. С тех пор там нечисто: пропадают люди, всегда плохая погода… Но вообще-то на самом деле там не очень интересно: гора красивая, много пещер и водопадов, но магического влияния мало. Волшебные существа там не обитают… Разве пара затюканных леших.

– Понятно… – Таня вздохнула. Ей вдруг опять померещилось, будто гора движется: вдох-выдох, вдох-выдох… как же занятно.

Вечером, возле костра, обсудили план действий.

Завтра утром все, кроме Тани, пойдут на Дракон-гору, на самую вершину. А Таня останется у подножия. Наверх ей нельзя. А Венец…

А Карпатский Венец, конечно, принесет Алексей Вордак. Отец не пойдет против сына, а уж с Лютогором два Вордака справятся. Это самый простой и, пожалуй, единственный выход. Лишь одно тревожило Танину душу: полудух знал о том, что Венец понесет Лешка. Как будто хитрый Чародольский Князь заранее все рассчитал… Особым женским чутьем Таня догадывалась, что полудух действительно испытывает к ней симпатию, а это может напрямую навредить Лешке. Но какого рода у полудуха к ней интерес? Да и разве можно помыслить, что Чародольский Князь держит Алексея Вордака за соперника? Нет, это вряд ли…

Будто в подтверждение ее мыслей Эрис произнесла:

– Не хочу показаться ехидной сплетницей, однако… мне кажется, что Стригой положил глаз на Каве. Это очень опасно для нее.

Таня, которая как раз склонила голову на Лешкино плечо, почувствовала, как при этих словах парень вздрогнул. Невольно она отстранилась.

– Наверняка так оно и есть, – вдруг произнес поляк. Он насадил на палочку ломтик хлеба и копченой грудинки, по куску сыра и помидора, после чего принялся поджаривать сей сложный бутерброд над пламенем костра. – Хотя странные у него чувства: ну кто бы отдал свою возлюбленную в лапы такого маньяка, как Лютогор…

– Да уж, – не удержалась Таня. – Поэтому вопрос можно посчитать…

– А что, неплохая партия, а, Каве? – продолжил хитрый поляк, делая вид, что не замечает предупреждающего взгляда друга. – Все-таки – Истинный Чародольский Князь. Мало какая баба не соблазнится.

Возле костра стало тихо.

Эрис с Патриком оба раскрыли рты, словно близняшки.

– Да-да, – продолжил, как ни в чем не бывало, поляк. – Князь Чародола – единый и неповторимый. К тому же наверняка он пообещал жениться на мисс Каве. За такие-то заслуги.

– Шелл!!!

Лешка вскочил на ноги. Его лицо перекосило от гнева, а черные глаза, казалось, метали настоящие молнии.

– А что я сказал? – Поляк поднял невинные очи. – Все девушки хотят стать принцессами. Королевами. Ну или там княгинями. Для разнообразия. А тут – получить такой шанс. Никто не устоит. – Последнюю фразу поляк адресовал Тане. Его глаза излучали холод. И Татьяна совершенно растерялась.

– Стригой – Истинный Князь Чародола?! И он хочет жениться на Каве? – В голосе Эрис неподдельное изумление переплеталось с восхищением. Таня же не сводила с Шелла подозрительного взгляда: польский колдун сошел с ума? Или на него порчу навели?

Шелл поднялся и встал напротив Лешки. Некоторое время они обменивались холодными яростными взглядами. Таня забеспокоилась и невольно тоже поднялась с бревна, на котором они все до этого сидели. Патрик и Эрис последовали ее примеру.

– Что на тебя нашло? – наконец произнес Вордак. Его голос прозвучал тихо. – Ты рехнулся?

– Я всего-то хочу тебя, дурака, защитить, – ответил Шелл, не опуская глаз. – А ты идешь прямо в ловушку!

– Я знаю, что делаю.

– Нет, не знаешь! – вдруг взорвался Шелл. – Этот Истинный Князь ведет тебя прямо в ловушку! И она, – он безжалостно ткнул в Таню пальцем, – она ему помогает! Что завтра скажет твой отец, когда увидит тебя в Круге Силы? А Лютогор? Ты будешь слабым звеном в тройке и сразу погибнешь!

Больше Таня выдержать не могла: она развернулась, в один прыжок перескочила бревно и побежала с поляны.

Лешка тут же кинулся ее догонять, но она остановила его криком:

– Оставь меня! Я должна побыть одна, – сказала девушка тише. – Вы, все, дайте мне эту возможность.

И ее фигурка скрылась между деревьями.

Глава 22

Кровуша

Молчаливые сосны обступили полукругом каменный обрыв. Девушка лежала на большом плоском валуне, над самой пропастью и, заложив руки за голову, смотрела на звезды.

То и дело к ней прорывались чужие мысли:

«Каве, возвращайся!» – это Эрис.

«Таня, где ты есть? – Лешка. – Не вернешься – пойду на поиски…»

«Хватит вымахиваться! Давай обратно!» – О, это Патрик.

«Таня, ну где же ты?»

Девушка злорадно усмехнулась. Да, не так-то просто ее найти. Она шла просто, без ультрапрыжков, поэтому выследить ее будет нелегко. Кажется, Лешка уже это понял, но упорно пробовал достучаться до ее мыслей.

И вдруг – голос Рика:

«Плохо стараешься, Каве».

Заслышав мысленный укор полудуха, Таня тут же села.

Над обрывом разлилось невиданное безмолвие: чернели горы вдали, по сторонам нерушимо высились деревья. Меж расщелинами камней таился бесформенный в темноте кустарник, стелились по склону пушистые побеги альпийской сосны, и над всем этим царила тревожная и зловещая, словно бы притаившаяся диким зверем, тишина.