Светлана Ушкова - Запретный ключ

— С кем это ты там разговариваешь? — настороженно поинтересовалась мама из кухни. — Что еще за принцессы?

— Никнейм у девушки в чате такой, не бери в голову! — крикнула в ответ я и начала набирать текст, опровергающий все розовые мечты и представления читателей о совершенстве другого мира.

В дверь позвонили, тревожно и коротко.

— Это, наверное, отец, — в очередной раз, не покидая кухни, прокомментировала мама. — Открой.

Распаленная гневом, я подлетела к двери и, даже не спросив, кто пожаловал, открыла. И лишь потом поняла, что совершила роковую ошибку!

Сердце в панике попыталось в очередной раз проломить грудную клетку. Я же мертвой хваткой вцепилась в дверную ручку.

На пороге моей квартиры стоял Ровал.

Он выглядел точно так же, как в нашу первую встречу. Черная куртка, рубашка и штаны в тон, неизменные сапоги. Сам мрачный и сосредоточенный, как есть темный колдун. Вот только большой букет крупных белых цветов, чем-то напоминающих ромашки, запакованный в кричаще розовую бумагу, выбивался из образа. Паника неуловимо сменилась удивлением. Я смотрела на герцогскую ношу и пыталась осознать: что происходит?

— Можно войти? — спокойно поинтересовался Ровал.

Ступор слетел мгновенно.

— Нет! — рявкнула я и хотела захлопнуть дверь, но мужчина ловко перехватил ее и вопреки запрету двинулся вперед.

Ничего не оставалось, кроме как отступить. Надо ли напоминать, что коридор у меня узкий? В итоге, когда Ровал вошел, мы оказались очень близко. Аромат цветов заполнил все пространство. Недавно стучащее как бешеное сердце сжалось и затихло в предвкушении, а колени предательски ослабли.

— Это тебе. — Ровал протянул букет, и я механически его взяла.

— Зачем? — Собственный голос показался очень далеким эхом.

— Нам надо поговорить, и я хочу, чтобы ты меня выслушала.

Даже если бы у меня была возможность выставить герцога вон, теперь, пожалуй, не смогла бы отказать. Я посмотрела в его невероятные, полные решимости глаза и согласно кивнула.

— Прости, я вел себя как последний трус, — выдохнул Ровал. — Надо было сразу признаться, а не мучить тебя.

Разноглазый замолчал, собираясь с мыслями. А я ждала, затаив дыхание, и боялась, что сейчас почувствую фальшь в словах колдуна, и это все окажется лишь мастерской игрой. Но мои опасения не оправдались.

За время нашего общения Ровал был разным — холодным и отстраненным, откровенно злым, даже заботливым и нежным, — но он никогда не сожалел и не раскаивался! Я честно полагала, что подобные чувства ему незнакомы. Да, признать ошибку и исправить ее Ровал мог, но точно не переживал бы по этому поводу.

Осознав это, я едва сдержалась, чтобы не прижаться к любимому и одновременно ненавистному мужчине. Необходимо было выслушать его до конца, узнать то, что развеяло бы всякие сомнения.

— Ты потрясающая, — вновь заговорил Ровал и собирался продолжить, но его перебили.

— Родная, кто там? — выплывая из кухни, поинтересовалась мама и, увидев разноглазого колдуна, настороженно замерла.

Пока я подбирала слова для объяснений, колдун меня опередил.

— Добрый вечер, — поздоровался он и представился: — Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский.

Мама удивленно хлопала глазами, что-то соображая, а после задумчиво пробормотала:

— Герцог? Это кличка? Или как вы там называете, никнейм?

Я чуть цветы не выронила от шока и закашлялась. Ровал обвил рукой мою талию и легко притянул меня к себе.

— Кличка? — с угрозой переспросил колдун у моей родительницы.

Мама в ответ одарила разноглазого недоуменным взглядом, а я поторопилась вмешаться, дабы не допустить конфликта.

— Мама! — пискнула я и, состроив виноватое лицо, пояснила: — Помнишь, я тебе рассказывала про Хранителя артефакта? Это он.

Мгновения тяжелой тишины показались вечностью. Мама еще раз внимательно осмотрела Ровала с головы до ног, потом оценила наши объятия и многозначительно протянула:

— Ясно…

После чего стремительно удалилась на кухню. Энергичный перестук металлической посуды, и родительница вернулась… со сковородой наперевес!

— А ну, отпустил ее! Быстро! — рявкнула мама, зло сверкая глазами.

Я вздрогнула, а колдун саркастически заломил бровь, оглядев боевой арсенал угрожающей ему особы.

— Мама! — умоляюще возопила я и замахала свободной рукой в попытке утихомирить родительницу.

Ну где это видано? Темному магу угрожать сковородкой!

— Света, молчи и не мешай! — прошипела она, едва ли не прожигая взглядом в Ровале дырку.

Короткий жест свободной рукой, и в пальцах родительницы вспыхнул огненный шар!

Моя мама создала фаербол!!!

— Мама?.. — взвизгнула я, не в силах оторвать взгляда от сюрреалистичного зрелища.

— Твоя мама — маг третьей ступени? — раздался озадаченный голос Ровала.

— Втор-рой! — прорычала родительница в ответ. — Света, отойди от него. Один раз этот тип тебя уже попытался использовать, а потом убить! Второго шанса у него не будет. Я не допущу!

— Мама, подожди! — взмолилась я и взглянула на колдуна в поисках поддержки. — Ровал, она просто…

Остаток фразы застрял в горле, просить понимания у человека, который смотрит на тебя с угрожающим прищуром, невозможно.

— Убить?! — вкрадчиво уточнил Ровал. — Интересно, как бы я это сделал?

— Ну сначала никак, а потом вполне… — нервно сглотнув, попыталась отговориться я.

И тут очнулась гордость, а за ней и злость. В конечном счете во всем произошедшем виноват он!

— А что я должна была ей сказать?! — моментально взвилась я. — Мама, я тут немножечко в рабстве побыла и по уши влюбилась в своего хозяина?

— Что ты сказала? — хрипло проговорил Ровал, и объятия стали еще теснее.

— Что слышал, — смутившись и отведя взгляд, буркнула я.

За оговорку ругала себя самыми последними словами. Ну как я могла так бездарно погореть с признанием?! Ведь он уже говорил, что я потрясающая, еще немного, и услышала бы…

— Люблю тебя.

Я неверяще посмотрела на Ровала. Он тепло улыбнулся и повторил:

— До безумия тебя люблю.

Абсолютно не заботясь о сохранности цветов, Ровал еще крепче обнял меня. Жар его ладоней обжигал через тонкую ткань халата, но поцелуй оказался куда горячей. Я буквально таяла от нежных прикосновений, не в силах остановиться.

Требовательное покашливание прервало нашу идиллию. Мама по-прежнему стояла в проходе между коридором и кухней. Огненный шар, правда, уже исчез, но суровое выражение ее лица по-прежнему не сулило ничего хорошего.