Девочка и луна - Марк Лоуренс
Пройдя через внешнюю комнату Яз подошла к хранилищу, все еще заваленному обломками разрушенной стены. Она чувствовала, как сила звезды давит на нее, несмотря на буфер сигилов, покрывающих комнату. Позади нее шаги Атоана замедлились.
Вместо того, чтобы возиться с запертой и окованной железом дверью, Яз позвала звезду к себе через отверстие, которое ранее проделала в стене. Золотой свет хлынул наружу перед ней, и Атоан с тихим проклятием отступил назад. Железная клетка вокруг звезды выбила еще несколько кусков штукатурки, проходя через отверстие. Четыре прикрепленные цепи с грохотом проложили себе путь через дыру вслед за корабль-сердцем. Звезда приблизилась, оказалась в ярде от нее, затем в футе, затем в нескольких дюймах. Ее сила обжигала кожу Яз, она сверкала так ярко, что свет было невозможно долго выносить — уколы пронзали кожу и плоть, ища кости. В глубине сознания Яз зародился шепот, в голове забурлили непрошеные мысли. Темные и недостойные мысли. Неужели Куина только притворялась, скрывала свою истинную сущность за фасадом дружелюбия на случай, если Яз найдет ее? Была ли она в сговоре с Йелной и Сеусом уже несколько недель? Может быть, уже на льду. Возможно, Куина была испорчена во время одного из путешествий через Тумз-врата. Сеус мог сбить ее с правильного пути, заманив в свой замерзший лес и соблазнив обещанием власти. Куина знала, в чем заключаются ее наилучшие интересы. Она всегда была слишком умна для себя самой
— Послушница?
Яз вздрогнула и собралась с мыслями. Она обнаружила, что смотрела в белизну звезды, ее рассудок заблудился в воспоминаниях о льде.
— Яз? — снова позвал Атоан.
— Со мной все хорошо, — солгала она. — Я работаю.
В свете корабль-сердца все стало прозрачным, как алмазный лед. Река, текущая сквозь все сущее, расширилась до грохочущего водопада, и нить-ландшафт, который пенился вокруг нее, каким-то образом стряхнул с себя привычную путаницу и открылся взору. То, что раньше было непостижимо, теперь кричало о своем значении. Она хотела найти нить, соединяющую ее с Куиной, но не могла выделить такую тонкую связь среди мириада волокон нить-ландшафта. Но теперь, когда корабль-сердце погрузило ее разум в огонь, Яз сразу же увидела нужную ей связь. Это была не тонкая нить, а кабель, состоящий из тысячи переплетенных нитей. Были нити воспоминаний, нити дружбы, нити, которые вели назад к моменту их встречи и к каждому последующему моменту, нити, которые вились сквозь абстрактные углы в будущее, которое ждало своей очереди. Она увидела в коридоре за Атоаном путь, по которому Куина вошла в зал, и другой, ведущий обратно.
Яз потянулась к пучку ниток Куины и взяла его. Она оттолкнула звезду от себя, задыхаясь от внезапного облегчения.
— Теперь я могу ее найти. — Нить-пейзаж несколько поблек, но Яз продолжала держать в руках пучок Куины. — Я забираю корабль-сердце с собой. Вы должны убрать своих людей с дороги.
— Оно мое! И ты не можешь вывезти его в город! Ты вызовешь хаос. Граждане запаникуют.
— Да. — Яз двинулась вперед, ведя звезду за собой, держа ее на расстоянии пары ярдов. — Если бы они знали, что происходит, они бы запаниковали. Сеус дотянулся до вашей Академии. Он дотянулся до вашей семьи. Скоро он дотянется до вашего города. Вы должны хотеть, чтобы я с ним сразилась. И для этого мне нужны ваши звезды.
Атоан шел перед ней, ничего не отвечая и выглядя смущенным, его яркие одежды мерцали в свете корабль-сердца. Другие, идущие позади Яз или в коридоре впереди, видели или чувствовали присутствие звезды и быстро меняли направление, не желая приближаться, как если бы коридор был полон пламени.
Яз решительно шла вперед, сохраняя устойчивый темп, несмотря на желание бежать. Цепи с шумом волочились по коридору позади нее.
Атоан решил выглядеть так, как будто он возглавляет атаку, а не отступает перед послушницей. Он зашагал впереди, призывая всех освободить дорогу. И когда они подошли к большим дверям, он снял с них засов взмахом левой руки, прежде чем широко распахнуть их взмахом правой. Яз подозревала, что — как и на мебели в его комнате — на дверях были железные пластины, облегчающие манипуляции магистра.
Яз вышла из Зала Академии под пристальными взглядами дюжины магов, обжигающими ее затылок. Она знала, что ее защищало только присутствие Атоана. Корабль-сердце не смогло бы отразить огненный шторм, летящий камень, острую как бритва тень или любое другое магическое насилие.
Оказавшись снаружи, она отправила корабль-сердце в полет над головой на такое расстояние, чтобы его аура не беспокоила никого на земле. Цепи и клетка стали помехой и опасностью для движения. Яз потянулась к звезде, сосредоточившись на сигиле тепла, первом сигиле, который она когда-либо видела. Она впечатала его в белую поверхность, и через несколько мгновений железная клетка начала светиться красным. Она почувствовала, как первый импульс тепла достиг ее, несмотря на двадцать ярдов между ней и звездой.
— Что ты…
Брызги расплавленного металла, падающие на камень, прервали Атоана, за ними последовал звук падающих цепей, а затем грохот клетки. Арка была права. Все плавится, если его достаточно хорошо нагреть.
Яз пошла осмотреть красную звезду времени, которая тоже лежала в путанице цепей. Любопытно, что каменные плиты вокруг него были усеяны ржавчиной и осколками керамики.
— Звезду держали в фарфоровой клетке. Непрочная, но невосприимчивая ко времени. Любое железо, которое оказывается слишком близко, ржавеет. — Атоан наблюдал за ней отстраненным взглядом, возможно, размышляя о предательстве жены.
Яз подобрала кусок цепи и бросил его на звезду. Цепь, казалось, ускорялась по мере приближения к звезде, и участок, соприкоснувшийся с ней, взорвался дождем ржавчины. Сама звезда оставалась неподвижной.
Она подошла к время-звезде, обернулась всего в ярде от нее и увидела: мир вокруг нее замер, Атоан превратился в статую, ее широкая аудитория затаила дыхание, птица в полете застыла на месте, крылья болят в ожидании следующего удара. Она вышла за пределы времени. Она могла состариться раньше, чем птица пошевелит крыльями. Однако она не была в ловушке. Это была противоположность синей звезде, которая держала Мали и остальных. Те, если бы повернулись, увидели бы мчащийся мир, и, возможно, он состарился бы прежде, чем они
