Redhat - Жизнь замечательных братьев

Последняя фраза в устах Рабастана (которого и за азбуку садили под кнутом) прозвучала так смешно, что Родольфус фыркнул и, потрепав брата по лохматой голове, ушел проследить за домовиками. Младший Лестрейндж удобнее устроился на кровати и открыл книгу с начала.

Следующим утром обитатели замка проснулись рано. Во дворе деловито сновали эльфы, то тут, то там хлопали двери и ставни, из конюшни доносилось беспокойное ржание. Рабастан потянулся и, выпрыгнув из постели, подбежал к окну: сквозь зеленые шторы ярко светило солнце, волны шумели у подножья скалы, приятно пахло соленой свежестью. День рождения обещал быть замечательным.

Выбежав на галерею, Раба стал свидетелем прибытия первых гостей. В свои уже восемь лет младший Лестрейндж прекрасно понимал, что именитые дамы и господа явятся сюда не ради лицезрения того, как он будет задувать свечи на торте, и даже не ради самого торта. Отец старался наладить отношения с бывшими однокурсниками и затевал что‑то непонятное между Родольфусом и Беллатрикс, старшей племянницей давнего приятеля Альфарда. Вспомнив о вчерашних угрозах, Раба немного расстроился: его собственный праздник обещал превратиться в очередной чопорный прием, откуда сурово изгонялись все несовершеннолетние. Взрослые опять сядут за круглый стол в каминном зале, будут тянуть вино и пороть чушь… скука, да и только. Мальчишка шмыгнул носом и сбежал по лестнице в просторный холл, где уже снимали плащи Абраксас Малфой и его сын Люциус.

— О, вот и виновник торжества! – произнес гордый аристократ; несмотря на дружелюбную улыбку, его глаза оставались надменно–холодными. – Подарок тебе вручат после обеда. Благодарю, Родольфус, где ваш отец?

— Он орет на эльфов… то есть, распоряжается, — вмешался Рабастан (чванливые длинноволосые Малфои всегда казались ему дракловски забавными). – Но он скоро придет!

— Раба, сейчас же пойди умойся и оденься по–человечески, — прошептал сквозь зубы старший брат. Молодой Малфой покосился на залатанную холщовую пижаму мальчишки и криво улыбнулся.

— Ладно, мне тут говорят, чтобы я свалил и вымыл рожу, — громко прокомментировал именинник, — но я быстро вернусь! Люц, косичку заплети! – крикнул через плечо Рабастан, топая по ступенькам. Родольфус покраснел и принялся извиняться, но тут в холле появились супруги Розье, их сын Эван и Бертольд Лестрейндж собственной персоной.

— Терпеть не могу аппарировать, вечно кружится голова! Абраксас, где ваша прелестная жена? – ворковала мадам Розье, протягивая руку для поцелуя. – О, как жаль, я давно хотела ее повидать! Передайте ей мою искреннюю любовь! Эван, не ходи туда, стой здесь. Сними шапку и шарф, а не то вспотеешь, дорогой, — тщедушный господин Розье и худенький мальчик одновременно стащили головные уборы и пригладили волосы.

— Бе–э–эрт, как же он вырос! – воскликнула гостья, жеманно указывая на поклонившегося Руди. – У тебя оба сына красавцы, так на тебя похожи – а где же младшенький?

— Он… скоро спустится, — Родольфус взглянул на помрачневшего родителя и запнулся.

— Да, спустится, если найдет что‑нибудь чистое и без дыр, — злобно буркнул мистер Лестрейндж. – Рудольф, поторопи его высочество, а не то мы состаримся, его дожидаючись, — госпожа Розье заливисто расхохоталась и атаковала расспросами юного Малфоя.

Пристыженный Руди бросился в детскую, где обнаружил, что брат снова завалился на кровать с аврорской энциклопедией. Заставив Рабу умыться чуть ли не силой, старший Лестрейндж вытащил мало–мальски приличную мантию и брюки и прошелся щеткой по сапогам.

— Я тебе кто – домовой эльф? – приговаривал Родольфус, возясь с замысловатой пряжкой пояса. – Какого дракла тебе сдался этот ремень?!

— Хочу как в Дурмштранге! – заныл младший.

— Как в Дурмштранге… Там каждый собирается за сорок секунд, к твоему сведению! – ворчал Руди; Рабастан тем временем лениво водил по волосам расческой. – Дай сюда! Не башка, дракон тебя пожри, а сплошной колтун! Да хватит выть, отец услышит и тебя выпорет!

— Не услышит, он Малфою дивные румбы поет, — возразил Раба.

— Дур–рак. Все, готово – ступай вниз и веди себя прилично! Долохов задерживается, не дай Мерлин, они разминулись с мистером Принсом…

Гости, как и следовало ожидать, расположились в каминном зале и выполняли сложнейший ритуал хвастовства собственными детьми. Альфард и Абраксас курили, господин Розье подобострастно внимал их беседе, изредка вставляя словцо. Друэлла Блэк тихо разговаривала с Бертольдом: дама выразительно переводила взгляд с закрытых дубовых дверей на старшую дочь. Люциус безучастно рассматривал фигурку бронзового всадника на мраморной подставке. Маргарита Розье устроилась на диване между барышнями Блэк и болтала без умолку, резко поворачиваясь то к Беллатрикс, то к Нарциссе. Андромеда сгорбилась возле огня, хмуро уткнувшись в книгу – окружающие ее раздражали, мистер Лестрейндж – пугал, а замок будто давил на сердце своей каменной тяжестью. Не менее обескураженный Эван сидел на пуфе напротив девочки – он ежился и болтал ногами, тщетно пытаясь унять урчание в животе.

— Не забудь со всеми поздороваться! – напомнил Родольфус, подталкивая брата к дверям. Мальчишка подтер нос рукавом и набрал в легкие побольше воздуха. В конце–концов, это был его праздник, и Рабастан Лестрейндж не собирался оставаться незамеченным в собственный день рождения.

— Ах, вот и он, маленький анге…

— ЗДРАСЬТЕ!! – гаркнул с порога Рабастан.

— Салазар великий – это же мистер младший Лестрейндж! – добродушно отозвался Альфард Блэк, большой шутник и балагур. – Ну что, когда нам провожать тебя в Хогвартс?

— Еще нескоро, мне только восемь исполнилось! – расплылся в улыбке мальчик.

— А ты рослый! Ну‑ка, встаньте с Эваном спинами! – распорядился мистер Блэк; он трансфигурировал высокий подсвечник в линейку и подошел с ней к ребятам. – Ого, только два дюйма разницы! Гляди, Рабастан, к осени ты его догонишь!

— Эван ест мало каши, — прощебетала Маргарита, — поэтому он такой щуплый.

— Зато я смогу быть ловцом в команде! – не выдержал юный Розье. – Туда выбирают самых стройных и ловких.

— Я запрещаю тебе играть в квиддич! Это слишком опасно – и не смей мне перечить!

— Родольфус, мадам Блэк пожелала посмотреть наши фамильные портреты, — властно вмешался мистер Лестрейндж. Андромеда хмыкнула в книгу – мать никак не могла успокоиться, хотя решение о помолвке старшей дочери с «этим теленком Руди» было принято еще год назад. – Проводи мисс Беллатрикс в галерею, мы поднимемся чуть позже.

Руди тихо вздохнул и, пропустив вперед вздернувшую нос невесту, вышел на лестницу. Не долго думая, Раба плюхнулся на место Беллы, воровато покосился на отца и показал Нарциссе язык.