Алексей Егоров - Вор Города. Ренегат

Галент вернулся к сторожке и тщательно ее осмотрел. Внутри отыскались лишь мелочи, часть из которых заинтересовала Галента. Должностные записки содержали ряд предписаний для служителей культа, кому и где следовало бдеть всю ночь. В бумагах шла речь о внешнем охранении, которое Галент и так проскочил, но и эта информация могла пригодиться во время отхода.

Чтобы скрыть следы, Галент отошел за сторожку и помочился. Пусть думают, что это дело… рук убитого охранника.

Дорога, ведущая к жилым строениям, хорошо освещалась, но никто за ней не следил. Галент без боязни добрался до стены. Арка, разделяющая жилища служителей и собор, освещалась яркими газовыми фонарями. Галент не стал рисковать и с помощью снега затушил один фонарь, разбив стекло. Теневая дорожка открыла путь Галенту в закрытый мир служителей Церкви.

Прямо напротив арки располагалось здание кухни, совмещенной со столовой. Там же был погреб, где хранились запасы продовольствия. О назначении этого здания красноречиво говорил запах вареной капусты.

— О, братию витаминами балуют, неплохо живут, — хмыкнул Галент, притаившись в тени.

На кухне делать ему было нечего, не будут же монахи лопать из серебряных блюд с помощью золотых столовых приборов. Скорее уж глина да дерево их инструменты. Но в этом строение было тепло и из него можно было незаметно перебраться в соседнее. Там располагались кельи и, так сказать, администрация храма.

Справа от столовой был небольшой дворик с декоративным колодцем в центре. Кельи представляли собой почти П-образный дом, который обхватывал двор со всех сторон. Даже из своего укрытия Галент видел украшавший стены резной декор: какие-то пасторальные сценки, пухленькие человечки и глупенькие вычурности. Галент впервые видел в церковном убранстве столь… своеобразные изображения, слишком уж они неуместны в суровых стенах храма.

Похоже, что местный епископ был прогрессивной личностью, возможно, он даже еретиков не отправлял на костер, а всего лишь укорачивал ровно на голову. Человеколюбие теперь в почете, да.

Галенту было недосуг пялиться на резьбу, созданную знаменитым художником, который при жизни содержал фабрику по производству фарфоровых статуэток и слыл неплохим художником. Тем более вор просто не мог знать этого мастера живописи и рисунка, приближенного к правящей элите Города. Монахов вообще держали подальше от культуры, которая часто изображала пухлолицых дев, лишенных всякого стыда.

Сами кельи так же были довольно интересно построены: карниз крыши опирался на колоннаду, по которой наверняка приятно гулять и размышлять о вечном. Сами колоны так же украшались растительным и пухло-ангельским орнаментом. В общем, на храм Святого Кёра денег не пожалели. Галент припомнил, что он был построен на средства какого-то торговца — что-то вроде покупки индульгенции. Построил храм — инквизиция сидит на цепи. Обычная практика. Но вкус у архитектора был, конечно, да еще какой! Этот собор и кельи не могли сравниться с тяжелым храмом Сайленса.

Галент усмехнулся, припомнив пьяницу-священника.

Вор направился к столовой, окна в которой были открыты. Вонь там прописалась до страшного суда, так что как бы люди не старались, они не могли изгнать ее. Помещение и проветривали, и подвергали обработке улучшающими воздух веществами, и даже банально жгли костры, но ничего не могли поделать. Следовало изменить диету служителей, чтобы этот аромат навсегда покинул строение. Галент не сомневался, что тут обедало и завтракало только низшее духовенство. Начальство церковное не опустится до того, чтобы вкушать ароматы капусты вместе со всеми. Тем более что внутри кельи наверняка были декорированы и того краше! Дабы в отцах пламя веры крепчало, а так же и аппетит.

Через открытое окно Галент легко проник в столовую, где у большого камина расположилось несколько человек. За треском полыхающего огня сложно было расслышать появление незваного гостя, никто не заметил вора. Зато все сидящие были у Галента как на ладони. Он отряхнул обувку и чуть постоял на месте, чтобы снег растаял. Оставлять следы в помещениях так же было противопоказано.

Столы и лавки, за которыми обедали служители, давали достаточный простор для маневра. Галент двинулся вдоль стены, оставаясь в тени, никто не смотрел в его сторону, а если бы и посмотрел, то не увидел бы. Сидящие у камина были заняты тем, что мрачно смотрели на огонь, грея руки кружками с каким-то питьем. Галента укололо чувство жалости к этим созданиям, утратившим человеческий облик. Он и сам когда-то был таким, так что мог понять всю безнадежность их положения.

Впрочем, жалеть этих господ не стоило, они ничего не сделали для изменения своего положения, так что Галент подавил приступ человеколюбия. Он добрался до двери, которая вела на кухню, за которой вовсю гремели посудой повара. Она была не заперта и, прислушавшись, Галент чуть приоткрыл ее.

Кухня представляла собой целый ряд очагов, над которыми маялись огромные котлы. Аромат капусты и чеснока тут был во сто раз сильнее, наверняка повара утратили способность различать запахи. А вот на Галента запах навалился как пьяная базарная девка, желающая продать свое тело и как можно скорее. Вор поспешно закрыл дверь и перевел дух.

Часть очагов была погашена, но некоторые освещали кухню. Впрочем, как заметил вор, тени было достаточно, чтобы спокойно проскочить мимо нескольких толстяков-поваров. Они слишком неповоротливы, и их слух ограничен, так что у вора была возможность пройти этим путем. Столы и мойки располагались в дальней части поварни, там же был проход, соединяющий кухню со вторым помещением. Судя по звуку, там кто-то усиленно орудовал ножом. Развлекался с картошкой, как пить дать.

Туда как раз и следовало пройти.

Приоткрыв снова дверь, Галент прикинул маршрут движения, последний раз бросил взгляд на хмурых монахов и, взяв арбалет в руки, вошел на кухню.

Вор пригнулся, чтобы стать незаметнее, и набросил на голову капюшон. Ему даже показалось, что он втянул живот и щеки. Галент заставил себя расслабиться, излишнее напряжение могло лишь помешать.

Галент нырнул под ближайший стол, дождался, когда повар принесет порезанные овощи к котлу и сбросит их туда. Пока повар отвлекся на свой суп, Галент проскользнул у него за спиной и спрятался под соседним столом.

"Я мышка, мышка", — пронеслась у него веселая мыслишка.

Арбалет не был снаряжен, Галент взял его в руки только, чтобы не цепляться за выступы. С этой штукой было неудобно бродить по узким коридорам жилых домов, но без оружия Галент чувствовал себя неуверенно. Ведь смерть его могла поджидать буквально за углом, а до сумки на поясе, вполне можно было не дотянуться. В ней лежали лекарства, снотворное и другие воровские мелочи — все вперемешку.