Александра Черчень - Дипломная работа по обитателям болота

И пусть это по-детски, зато очень искренне.

— Мечтательница, — ворвался в мысли голос Леля. — Смотрю и любуюсь.

— Ты тоже замечательный. — Я с хитринкой взглянула на музыканта. — Ну что, где мои крылышки, волшебник?

— А что мне за них будет? — коварно осведомился Лельер.

— Тебе сейчас будет со мной весело!

— Аргумент! — со смехом сказал блондин и резко развел ладони, а между ними возник шарик света, который стал расти, становясь менее плотным, пока наконец не превратился в туманную дымку… с какой-то петелькой наверху.

— Так, это средство, чтобы ты не упала, — деловито проговорил наш маг-изобретатель, и дымка окутала меня с ног до головы, а потом… подбросила немного вверх. Всего на пару сантиметров, но это было ощутимо! — Я подвесил кокон на силовой канат, который натянул еще пару лет назад. Это мое любимое место и используется не в первый раз.

— Су-у-упер! — восторженно выдохнула я и подпрыгнула… тут же оторвавшись на метр от крыши! Как на батуте! — А где мои крылышки?!

— Вот такую уже я тебя обожаю! — И в мою сторону полетела лиловая дымка, которая преобразилась в большие полупрозрачные черные крылья.

И тут мне в голову что-то ударило.

— Хочу беленькие!

— Юль, ты… ты!.. — влюбленно уставился на меня шут. — Я хочу тебя предупредить!

— О чем? — подпрыгнула еще раз, но сильнее и с радостным визгом подлетела уже гораздо выше.

— Если ты не выйдешь замуж за Кика, то я сам на тебе женюсь! — торжественно пообещал этот ненормальный.

— Мы с тобой будем жить счастливо, но недолго, убившись в какой-нибудь авантюре в один день! — Я уже утирала слезки смеха.

Обернулась, довольно оглядывая посветлевшие крылья, и нахмурилась:

— А почему кожистые?! Я хочу с перышками!

— Зачем? — неподдельно изумился мужчина и выразительно ткнул пальцем в небо. — ТУДА тебя даже по блату не возьмут!

— Тоже Настя?

— Ага.

— Так. — Я с предвкушением оглядела соседнюю крышу. — Ну, полетели!

— На счет «три»! — согласно кивнул шут. — Раз, — начал, очаровывая меня искренней, светлой и радостной улыбкой.

— Два! — ответила ему такой же я.

— Три! — дружно выкрикнули мы и бросились к краю.

А дальше было круто! Нет, это не то слово!

Дальше было восхитительно, волшебно и невероятно! Прыгать так высоко, что, казалось, пальцы сейчас дотронутся до края луны, ощущать секунды полета, слышать полубезумный радостный смех и с удивлением понимать, что это мой, и бежать, бежать, бежать! Вперед, с крыши на крышу, навстречу ветру, который удивленно целовал щеки жгучими прикосновениями, и кричать, уже даже не вспоминая, что на улице ночь.

Вперед, выдувая из головы все мысли! Не только плохие, а вообще все! Я — это Я! Просто я! Без обязательств, без проблем, они все остались там, внизу, и в эти короткие моменты полета я была свободна! От любых чувств, кроме восторга, от любой боли, кроме той, которая сжимала сердце, когда подошвы не чувствовали твердь под ногами, от любых иллюзий, кроме крыльев за спиной!

Важны только ночь, только я, только небо, только луна и только та опора, которая нужна, чтобы снова воспарить над миром!

Сумасшедший бег закончился до обидного быстро, просто в очередном прыжке меня перехватили чьи-то руки, и я подняла глаза на обнимавшего меня Лельера, зависшего между небом и землей.

— Хватит на сегодня, — покачал светловолосой головой мужчина. — Кокон тянет силы. Я, конечно, добавляю, но ты сегодня и так моей «кровью» напитана.

— «Кровь»? — Я непонимающе вскинула бровь.

— Магическая сила… кровь, — пожал плечами Хинсар. — У моей расы это почти синонимы, вот иногда и сбиваюсь.

Мы медленно поднимались все выше, и теперь я видела даже леса и горы на горизонте. Луна и звезды были так близко, что у меня дыхание перехватывало.

— Спасибо, — шепнула одними губами, запрокидывая голову и счастливо улыбаясь небесам.

Он погладил меня по щеке и очень серьезно сказал:

— Знаешь, я ведь не шутил.

— Когда? — почти неслышно выдохнула в ответ, закрывая глаза, наслаждаясь запахом влажного ветра и ночи, ощущением невесомости… и хваткой крепких рук на талии.

— А всегда, наверное, — через миг ответил шут. — И когда говорил о том, что женюсь. И знаешь, я бы даже шанса не стал давать Феликсу и уж тем более моделировать ситуации, но… Но я не уверен, что ты не потеряешь себя рядом со мной. — Его губы скривила горькая усмешка, и он почти неслышно закончил: — Я… я сам себя найти не могу, а значит, что я смогу дать женщине? — Он окинул меня внимательным взглядом и хмыкнул: — Что-то я разболтался, солнечная леди. А тебе пора… Ну, и я не смогу отказать себе в маленьком капризе на прощание.

Не успела я спросить, о чем это он, как блондин склонился, накрывая мои губы очень нежным и даже трепетным поцелуем, сжимая руками талию… И я ощутила, как одновременно с ним меня покидает сила, а на ее место возвращается нечто иное… и разум меркнет.

Что сегодня было?

Полночь, луна, ветер и шут.

И все это сегодня было для меня болезненно важно.

В небе над Изумрудным городом

В это позднее время уже никто не видел парящего над городом мага с бессознательной девушкой на руках. Спустя пару кварталов блондин опустился на землю. Резерв его сил был небесконечен, это раз, а… ноша — слишком приятной для того, чтобы с ней быстро расставаться. Это два. Основательное такое «два».

Когда Лельер Хинсар, тот, кого считали шутом при дворе его величества Гудвина, подошел к высокому темному дому на Аллейной, его уже ждали.

Занавеска на втором этаже едва заметно дрогнула, но этого хватило, чтобы синеглазый вскинул голову и по тонким бледным губам скользнула едва заметная усмешка. Перехватив солнечную поудобнее, он толкнул носком сапога калитку, через которую они с Юлей ушли несколько таких бесконечно долгих и… хороших часов назад.

Шагая по дорожке, Лель хмурился от осознания того, что будет. Он знал, что сейчас скажет, но не был уверен, стоит ли это делать.

Ладно, в таком случае остановиться следовало еще до того, как поцеловал девочку.

Дурак. Эгоистичный дурак, что страшнее.

К Нефритовому он подошел почти одновременно с Феликсом Ла-Шавоиром.

Хинсар с иронией оглядел невероятно усталого друга и поприветствовал:

— Отвратительно выглядишь.

— А ты почти цветешь, как я наблюдаю, — напряженно откликнулся Кик.

— Так есть причины, — без малейшей тени сарказма ответил шут.

— Верни-ка мне эту «причину», — велел кикимор, подходя очень близко и требовательно глядя на блондина.