Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга - Анна (Нюша) Порохня
- Зачем? – мне не очень хотелось затевать игры с неведомым.
- Что, если светильник поможет нам разобраться с этим вот? – она кивнула на портрет, торчащий из корзины. – От гранда просто так не отделаться… Думаю, даже Белладонна не сможет тягаться с ним.
- Мы не знаем, как работает артефакт… – уже не так уверенно заявила я. – А если такого наворотим, что потом не расхлебать?
- Риск – дело благородное, - заявила моя неугомонная “сестра”. – Главное – не бояться.
- Легко сказать…
- Займемся этим в полночь. Уверена, это то самое время для таких экспериментов, – Варежкина, похоже, ничего не боялась. – А пока давай разберем остальное.
Полистав книги, мы поняли, что все эти трактаты не для дилетантов. От непонятных терминов рябило в глазах, и я отложила алхимические фолианты в сторону. Следующим на очереди был темный брусок. Но сколько бы мы его ни рассматривали, раскрывать свою тайну он тоже не спешил.
- Ты видишь, как он смотрит на нас… - прошептала Варежкина, кивая на развернутый портрет, лежащий перед нами. – Глаза будто живые. Мистика какая-то…
Я не стала смотреть на копию гранда и разгладила карту, о которой мы совсем позабыли в последнее время.
Пока мы пытались хоть что-то разобрать на карте, время плавно приблизилось к полуночи. Мягкий бой каминных часов поплыл по комнате, и потревоженные им щенки лениво заворочались.
- Ну что? Приступим? – Варежкина поставила светильник перед нами. – У-ух, как волнительно!
Она налила в резервуар масло, опустила фитиль и поднесла к нему спичку. Слабый огонек затрепетал, заискрился, вытягиваясь в длинный язычок. Кожа на моих руках моментально превратилась в гусиную.
Мы минут пять точно просто таращились на светильник, ожидая непонятно чего. Но он просто светился золотистым светом.
- Мне кажется, это просто сказка, легенда… В нем нет ничего сверхъестественного, - предположила я, чувствуя облегчение. – Люди любят придавать обычным вещам мистические свойства.
- Кто знает, может, ты и права, - в отличие от меня, Варежкина выглядела разочарованной. – Тогда жаль.
Она склонилась над светильником, чтобы задуть огонек, но в этот момент тихо зарычала Вельвет.
Мы посмотрели на щенков и увидели, что они подняли свои лохматые головы. Их взгляды были устремлены на дверь.
- Что происходит? – прошептала я, холодея от страха.
- Не знаю… - Лида подползла ближе к камину. – Давай-ка поближе к огню…
Мы не сводили глаз с двери. И когда вокруг нее образовался сероватый туман, собаки резко вскочили на лапы.
От ужаса у меня пропал дар речи. Я просто тупо смотрела, как из дымки, пронизанной серебристыми всполохами, появляется женское лицо. Нежные черты лица, большие грустные глаза, наполненные светом…
- Помогите мне-е-е-е… - прошелестело в воздухе. – Помогите-е-е-е мне-е-е-е… Сильва Гилмо-о-ор… Сильва-а-а-а…
- Да ты голова, Фунтикова! – обрадовалась Варежкина. – Так и Лицо начало исчезать, но тут произошло нечто совершенно невероятное. Портрет плавно перевернулся, и на его обратной стороне проступила карта. Вот только она была темного цвета со светлыми извилистыми линиями. Наша карта медленно поплыла по воздуху и соединилась с ней. Огонек светильника ярко вспыхнул, после чего погас, оставив после себя струйку черного дыма.
- Мама дорогая… - протянула Варежкина, глядя на карту огромными глазищами. – Ничего себе…
Мы склонились над ней, пытаясь понять, что это такое. И тут меня осенило.
- Да это же карта подземелья! Та, что у нас, изображает поверхность острова, а та, что на портрете – его внутренности! Смотри, вот маяк, вот колодец. И именно на этом месте карты соприкасаются. Помнишь дверь в туннеле? Видимо, с нее и начинается путь к тому, что спрятано под землей!
- Да ты голова, Фунтикова! – обрадовалась Варежкина. – Так и
есть!
- Но что нам пытался сказать призрак? Как мы можем спасти леди Сильву? – я вспомнила грустные глаза, в которых плескалась боль.
- Возможно, она имела в виду ее душу? – Лида аккуратно засунула светильник обратно в фонарь. – Я же теперь не усну! Меня просто распирает от эмоций!
Я чувствовала то же самое. Жажда узнать правду становилась все острее. Щенки же, наоборот, успокоились. Они снова развалились на своих матрасах, подставив шелковые животики теплу, идущему от камина.
* * *
- И что ты думаешь обо всем этом? – герцог с интересом взглянул на своего друга. – Закари, в доме гранда происходит нечто странное… Как бы я ни старался придать подслушанному нами разговору другое значение, увы, у меня ничего не получается. Лаура была напугана. Она обвиняла своего отца… И похоже, совсем небеспочвенно. Скажу тебе откровенно, я точно не ожидал узнать мрачные тайны семьи де ла Серда. Вот тебе и спустились к завтраку…
- Думаю, гранд что-то скрывает ото всех. Недавно он похоронил свою сестру, которая скончалась от продолжительной болезни, но мы ее никогда не видели… А судя по тому, что говорила его дочь, де ла Серда не имел сестры. Он выдавал за нее другую женщину, которая, по всей видимости, была убита… - ответил маркиз, не сводя глаз с пляшущего в очаге пламени. - Как и незнакомые нам Патриция, Далила и иже с ними.
- Я хочу разобраться с тем, что происходит. Если гранд де ла Серда – злодей, то он должен поплатиться за свои преступления, - сказал Гарольд. – Но прежде чем предъявить ему что-то, нужно найти неопровержимые доказательства. Один подслушанный нами разговор – не повод обвинять Карлоса.
- Во всем этом каким-то боком замешаны сестры Гилмор. Они рыскали ночью по дому гранда, потом подслушивали под дверью… Хорошо, что они не заметили нас в нише у спальни Лауры, - маркиз не смог сдержать улыбки. – Девицы не так просты и, похоже, раскусили Карлоса. Но разве можно быть такими беспечными? Лезть в заведомо опасную авантюру?
- Да они сами не понимают, что делают! Взбалмошные девицы… - раздраженно произнес герцог. – Для них это похоже на сюжет женского романа!
- Карлос положил глаз на Гвендолин. Но мне почему-то не верится в его искренние чувства к ней, – Закари, сам того не ожидая, разнервничался. – Но какую выгоду можно поиметь с сестер?
- Может, остров? – предположил герцог. –
