Тамара Воронина - Игры Людей

– Фарам? – странным тоном уточнил Ли. – Ну и какого черта тебе надо?

– Мне надо поговорить с вами, мой принц.

– Мой принц! – фыркнул Ли со всей возможной презрительностью. – Надо же… Ну давай, говори.

Даже сесть не предложил, нахал. Март придвинул эльфу шаткий табурет. Авось да выдержит, под Мартом скрипит да раскачивается, а этот в кости потоньше, в плечах поуже, так что не должен развалиться на радость Ли. Эльф, однако, садиться не стал, пока Ли с брюзгливой физиономией не позволил этаким царственным жестом… Разве что рука тряслась, очень не по-королевски. Переигрывает малость, но откуда это эльфу знать, если только он не был когда-то собутыльником непослушного юного Линнара.

– Эления ждет вас, мой принц.

Ну держись… Сей час услышишь много хорошего и об Элении, и о себе лично, и обо всех своих родственниках по женской линии. Возможно даже о способах зачатия от самых неэльфийских созданий.

Ли, однако, лишь подпер подбородок кулаком и задумчиво уставился на соплеменника. Тот был не на шутку взволнован, рука, вроде бы спокойно лежавшая на колене (а штаны мало того что целые, еще и отменного качества, Март и забыл, когда они такие носили), иногда вдруг сжималась в кулак, да так, что кожа белела. А на ладони наверняка следы от ногтей останутся. Марта он словно и не видел. Ли, правда, тоже. Пришлось уткнуться в заплатку прикинуться белошвейкой.

– Да ну? – наконец изволил отозваться Ли. – Так уж и ждет?

Эльф на минуту опустил глаза, сосредоточился и не без воодушевления начал:

– Страна близка к гражданской войне. Принцесса… ну что я буду рассказывать вам о Маэйр, мой принц, вы сами знаете, какова она. В королевстве разброд, законы не выполняются, на королевские указы обращают все меньше внимания…

Март навострил уши, а Ли искренне удивился:

– Королевские? Неужто на прелестную матушкину головку возложили Дарсиар? И она это пережила?

Эльф смутился.

– Нет, принц Линнар. Это так… фигура речи. О коронации Майэр и не помышляет, ее вполне устраивает и регентство. Но она растеряла остатки уважения, ее перестали воспринимать всерьез…

– А при мягкости ее характера, полагаю, это чревато неприятностями вплоть до отделения туловища от головы, – насмешливо подхватил Ли. – Март, душа горит, неужели ничего не осталось?

Март отложил свое рукоделие и без слов поставил перед Ли оставшуюся с вечера кружку с чаем. Неполную. Ли присосался к ней с блаженным видом закоренелого пропойцы, шумно выпил, икнул и расслабился. Икать не стоило – перебор. Неубедительно.

– Казни уже начались, – замогильным голосом произнес эльф. – Несколько славных родов уже не существуют. Те, кто осмеливался не повиноваться открыто.

– Ну так свергните ее к черту, раз она уже мало кого устраивает, – предложил Ли.

– Элении нужен истинный Маэйр. Тот, на чью голову можно возложить Дарсиар.

– И что ж сталось с кузиной Филли и кузеном Риаром? – лениво осведомился Ли. Лицо эльфа дрогнуло, а ведь до того напоминало маску.

– Леди Филар умерла родами… и ребенок тоже не выжил. Риар погиб… при странных обстоятельствах.

Ли помолчал.

– Филли жалко. А кто Риара угробил… при странных обстоятельствах? Неужто Маэйр? Побоялась конкуренции… Ну ладно. Что ты ждешь от меня?

– Вы нужны Эле…

– Это ты уже говорил. Скажи, нужна ли Эления мне.

Ага, вот тут, кажется, до эльфа начало доходить, что принц Линнар не так уж отупел, как могло показаться. Ли это тоже сообразил и пригасил блеск в глазах. Эльф, похоже, к вопросу был готов.

– Вы нужны Элении, принц. Как объединяющее звено. Разброд может прекратить только истинный Маэйр, только кандидатура Маэйра устроит всех. Черт возьми, Линнар, мы предлагаем тебе Дарсиар!

Ли целую минуту изучал эльфа, потом перевел взгляд на Марта и удивился:

– Интересно, Март, а почему тебе никогда не приходило в голову щедро предложить мне мои штаны? – Март пожал плечами – я, мол, щедрый, не жалко, носи и так, и Ли продолжил: – Ты предлагаешь мне то, что и так мне принадлежит. Особенно сейчас. Но не хочешь объяснять, зачем это нужно мне. Произнесешь пафосный монолог насчет моего долга и грядущей гибели Элении? Да пусть гибнет. Плевать. Что я должен Элении? Что я от нее видел? Не просыхающего отца? Мать, которая со всеобщего одобрения забрала власть себе и не спешила ее отдавать, даже когда я достиг совершеннолетия? – Он встал и оперся сжатыми кулаками о стол. – Ты всерьез думаешь, что я забуду арену? Забуду ваши лица? Вас были сотни, лучшие семьи королевства, благороднейшие эльфы – и вы сидели и наслаждались зрелищем. Вы не то что не протестовали, вы даже не ворчали. Ведь и ты был там, Фарам? Был?

– Был, мой принц, – признал эльф. – Не стану клясться, но это был худший день в моей жизни.

– В твоей? Интересно…

– С этого и начался разброд. Маэйр перешла все границы разумного…

– Ага, – перебил Ли, – и вам хватило всего десятка лет для осознания мысли о том, что скармливать тиграм истинного Маэйра все-таки нехорошо…

– Принц, вы должны понять…

– Понять? – рявкнул Ли. Март принял позу, из которой проще было бы на разгневанного принца бросаться, чтоб не допустить смертоубийства. – Ты в сторону Марта даже посмотреть не соизволил, а он единственный из всех не думал и не остерегался, а просто прыгнул на арену! Чем кончилась бы тогда Игра богов?

Эльф молчал. А что уж тут скажешь. И правда, сидели и смотрели. Молча. Ну ладно, Март просто дурак, и поступок был глупый, но не смогла бы принцесса всех скормить тиграм или даже просто перевешать. А так для них это стало поводом для раздумий, достойна ли милая маменька целым королевством управлять…

– Вы правы, принц Линнар, – глухо сказал эльф. – Мне нечего возразить. И Элении нечего возразить. Вы просто… вы подумайте. Вот-вот начнется настоящая гражданская война. Эления может погибнуть.

– Может, – уже спокойно согласился Ли. – И если бы Март не прыгнул тогда на арену, Эления погибла бы намного раньше. По ней просто прокатилась бы армия Харта, а так как эльфы не сдаются, то их бы аккуратно перевешали. Так и передай Элении. Пошел вон.

Эльф встал, поклонился и повернулся к двери. Взгляд его упал на Марта и даже немного на нем задержался. И было эльфу очень плохо, стыдно, тошно и противно. И ведь не потому, что надежда Элении предстала перед ним в таком непотребном виде.

Ли опустился на свой табурет и почти жалобно спросил:

– А вина нету? Ну и ладно…

Март сделал последний стежок, оторвал нитку и полюбовался результатом. Аккуратно сделал, почти по-женски. Прилично выглядит, и носить не стыдно.