Майкл Стэкпол - Секретная карта

Май размахнулась и ударила Нирати по лицу так, что голова дернулась в сторону. Она подняла руку для следующего удара, но Келес перехватил ее запястье.

— Не надо!

Май в бешенстве завизжала, выдернула руку и вцепилась ногтями в его щеку. Келес оттолкнул ее, и она отступила. Пальцы на ее руках судорожно сжимались, злоба исказила лицо, превратив его в уродливую маску.

— Ты мне не нужен, Келес Антураси! Ты и твоя семья вечно будете прозябать здесь. Я не собираюсь разделять вашу участь. Наша помолвка расторгнута!

Она стремительно двинулась в сторону ворот, но Нирати скользнула вслед за ней и ухватила за пояс платья:

— Кольцо.

— Что?

— Кольцо. Ты разорвала помолвку, Маджиата. Кольцо останется здесь.

Май повернулась и взглянула на Келеса. Слезы, смешанные с краской, прочертили на ее щеках две темные дорожки.

— Ты ничем не отблагодаришь меня за мою любовь?

Келес смотрел себе под ноги, чувствуя, как внутри ворочается ледяной ком.

— Нирати резко рассмеялась.

— Ты не заслуживаешь ничего, Май.

— Прекрасно. — Она сдернула кольцо с пальца и швырнула в Келеса. Кольцо отскочило от его груди и упало. — Мне ничего не нужно от Антураси. Для меня ты мертв.

Май подождала мгновение в ожидании ответа — но Келес не произнес ни звука. Она тряхнула головой, развернулась и ушла — горделивой походкой, окруженная шелестящим шелком и голубым сиянием одежд. Казалось, сад с ее уходом померк, словно она унесла с собой все яркие цвета.

Нирати нагнулась и подняла кольцо. Медленно выпрямившись, она протянула его брату.

— Она недостойна тебя.

Келес попытался что-то сказать, но не смог — у него пересохло в горле. Он с трудом сглотнул и хмуро посмотрел на сестру.

— Ты поступила очень жестоко.

— С ней? Она и не такое заслужила. Все эти месяцы она хвасталась, что может делать с тобой все, что ей заблагорассудится. Она говорила, что ты будешь вынужден жить в нашем доме, словно в заточении, в то время как она будет наслаждаться свободой и развлечениями при дворе. Она родила бы от тебя детей, но их воспитанием занималась бы ее семья. Она прекрасно знала, что ты не будешь ограничивать ее свободу. Она все распланировала заранее.

Он подавил желание зажать уши руками.

— Почему вы просто не рассказали мне об этом?

— Почему мы не рассказали? — Нирати положила свою ладонь на его плечо. — Ты видел в ней женщину, которой она могла бы стать, если бы не жажда власти, жадность и тщеславие. Ты бы не услышал наших слов. Ты и не слушал. Матушка предостерегала тебя от близости с ней, но ты не пожелал вовремя остановиться и все равно сделал это.

Келес медленно кивнул.

— Знаю, это было глупо и безрассудно. — Он тяжело вздохнул. — Полагаю, это хорошо, что матушка приготовила настойку когтелапки и подкупила слугу, чтобы он давал ее Маджиате.

Нирати рассмеялась.

— Мы не подкупали слугу, и уж, конечно, не давали Маджиате отраву. Я немного слукавила, сказав, что настойку ей подливал один из служителей семейства Фозель. Как ты понимаешь, теперь она не успокоится, пока не отыщет виновного. А это будет невыполнимой задачей…

— Но… — Он махнул рукой в сторону простиравшихся по другую сторону реки владений семьи Фозель. — Маджиата и я… мы и в самом деле были близки. Если она… если вы не… тогда она может быть беременна!

— Келес, дорогой братец, мы ничего не давали Маджиате. — Нирати потрепала его по щеке. — Матушка очень искусна. Ты ни разу даже не заметил привкуса травы-бегунка в вечернем бокале вина, не так ли?

— Мне казалось, что вино просто немного кисловато. В это время года, когда новый урожай еще не снят…

Он уставился на свои пустые ладони.

— Я был круглым дураком, верно? Я убедил себя, что она захочет поехать со мной. Что она любит меня.

— Возможно, какой-то частью души она и любила тебя, Келес. — Нирати погладила его по руке. — Мы с матерью не хотели причинять тебе боль, но знали, что она причинила бы куда большую. Она причинила бы вред всей нашей семье. И хорошо, что за дело взялись мы, а не дед. Он никогда бы не позволил ей поехать с тобой. Ты знаешь это.

— Ну, я подумал, что можно и не говорить ему.

Нирати взяла его за подбородок, приподняла и взглянула в глаза.

— Келес, во время путешествия ты будешь постоянно общаться с ним, твой разум будет соприкасаться с его разумом. Я знаю, что обделена этим талантом, — у меня никогда ничего не получалось, несмотря на упорные занятия. Тем не менее, я знаю, что дед способен проникнуть в твое сознание в любое время, а не только при мысленной беседе. Неужели ты всерьез полагал, что сможешь скрыть от него присутствие Маджиаты на корабле?

Келес поморщился.

— Он не стал бы возвращать нас после выхода в море.

— В одном из приступов неистового гнева? Ты и в самом деле думаешь, что он не пошел бы на это?

— Ты права. Он вполне на такое способен. Или он мог бы просто приказать высадить ее на берег. — Он глубоко вздохнул. — Это был не самый лучший из моих планов.

— Келес, ты умен, дисциплинирован и старателен. Поэтому однажды именно ты сможешь заменить деда. — Нирати подняла кольцо повыше, и алмазные грани заискрились радужными бликами в солнечных лучах. — Маджиата не позволяла тебе думать. Со временем ты сможешь посмотреть на произошедшее нашими глазами.

— Уверен, что ты права. — Келес с трудом сглотнул и снова тяжело вздохнул. — Надеюсь, что у нее все будет хорошо…

— У Маджиаты? — Нирати качнула головой. — Ну, свое мнение я лучше оставлю при себе. С твоей стороны очень благородно все еще беспокоиться о ней, хоть и не стоило бы. Полагаю, милый братец, она оправится.

Лицо Нирати и без всяких слов выражало мысль, которую она предпочла не высказывать вслух. Она считает, что к окончанию Празднества Маджиата найдет нового поклонника. Возможно, раньше…

— Мне придется сказать Капитану Грист, что Маджиата не едет с нами.

Нирати подняла одну бровь.

— Она и в самом деле сказала тебе, что не возражает против присутствия Маджиаты на корабле?

— Она сказала, что найдет способ взять ее на борт.

— Разве что в качестве груза в трюме. Насколько мне известно, Энейда Грист не из тех людей, кто стал бы долго терпеть сумасбродства Маджиаты. — Нирати усмехнулась. — Впрочем, балласт на корабле может и пригодиться, а в случае чего всегда можно отправить его за борт…

— Нирати!

— Прошу прощения, Келес. — Она ласково улыбнулась ему. — Просто я ее не любила, и рада, что все закончилось, — хотя, я в этом и сомневаюсь. Мы еще столкнемся с последствиями… Впрочем, ничего особенного. Нет ничего, с чем мы бы не справились.

— Последствия… — Келес зябко поежился. — Чего мне ожидать от деда и Джорима?