Роман Канушкин - Последний варяг
Выше по реке находился брод, и на нём очень хорошо бить острогой замешкавшуюся рыбу. Там, у брода, были купальни, и там женщины стирали белье.
Авось поставил свой кораблик на воду, ветерок дул с порогов, но с косым парусом опять что-то не вышло, и ладью прибило к берегу. Может, отец и прав, так ничего и не получится.
На другой стороне реки был запретный и сумрачный лес, простиравшийся до порогов и ещё дальше. До самого горизонта. Говорят, что там живёт Злая Баба. Всех мальчиков племени рано или поздно отцы отводят туда и оставляют одних. Когда-нибудь придёт черёд Авося. Говорят, что некоторые никогда не возвращаются. Ещё говорят, что Злая Баба живёт в тёмном тереме, и стоит он на границе страны мертвецов. Там она варит свой котёл, и в нём плавают человеческие тела. И что не терем это вовсе, а слепой курий бог, и прячет он во влажной тёмной земле свои птичьи лапы. И даже сам косматый бог Велес обходит это место стороной. И только Ярило может беспечно волочиться по запретному лесу. Много чего говорят. Но Авосю нравился Ярило. Почему-то он казался ему весёлым.
— О, Авось! Наш великий мореход, — услышал мальчик. — Из дружины самого Рюрика.
Ну вот, Незван пожаловал со своей ватагой великовозрастных шалопаев. Они уже были во тьме запретного леса, и многие бежали оттуда, как зайцы. Но, конечно, об этом они предпочитают не вспоминать.
— Да, Незванушка, рад я твоим словам, — смиренно согласился Авось, — но не преувеличивай. Незаслуженно ты меня считаешь таким старым, мудрым и опытным.
Незван несколько бестолково захлопал глазами, так и не сообразив, за кем осталось последнее слово. Его компания бессмысленно лыбилась, ожидая следующего слова своего вожака, и Незван заявил, указывая на другой берег:
— Там, в лесу, сила тёмная, Злая Баба. Чует свою еду. Знаешь, что у неё на ужин?
— Что? — Авось изобразил испуг.
— Мальчик белобрысый с его корабликом.
Ватага заржала. Авось вместе со всеми. Потом он спросил:
— А ты, Незван, откуда знаешь? Уже побывал, что ли, её едой?
Все снова заржали. Кроме Незвана. Тот побагровел, и Авось понял, что пора делать ноги.
— Ах, так! — взревел Незван и бросился на мальчика. Но Авось уже проворно вскарабкался по тонкому стволу дерева, повисшего над рекой. Грузный Незван подпрыгнул, но, не сумев ухватиться даже за ближайшую ветку, оставил свои попытки.
— Ладно, — сказал он Авосю. — Вот там она тебя и заберёт.
Потом взял кораблик и забросил его на середину реки, где ладью подхватил поток и понёс её к порогам.
— Вот и сиди там, — довольно заключил Незван. — А мы пойдём купаться.
Авось с грустью посмотрел на своё судёнышко, уносимое водами реки, и вдруг с самоубийственной смелостью сказал:
— Дурак ты, Незван.
Тот ухмыльнулся:
— За это мы с тобой отдельно разберёмся. Как споют твои друзья-варяги. — И Незван, изображая игру на арфе, вдруг заголосил высоким голосом: — Бу-у-ду-у-т бить! И б-у-у-дет много слёз.
Его ватага осталась довольна представлением. Незван восстановил своё верховенство. И позвал:
— Ладно, айда к бродам. Водичка хороша. А ты там сиди, сиди.
И они направились к бродам, а Авось снова с грустью вздохнул, глядя им вслед.
В этот момент быстрые тени уже скользили по сумрачному лесу, почти не производя звуков. Лишь тихий и тревожный шорох, похожий на еле различимое змеиное шипение.
Отец Авося поставил связку охотничьих копий у стены избы и посмотрел, как молоденькие девушки плетут венки из цветов. Да, для молодёжи сегодня тайная ночь…
Вождь вздохнул и, усмехнувшись, негромко пробубнил:
— Дружина варягов…
Потом его лицо несколько помрачнело. Он смотрел на ряд охотничьих луков у частокола. Эти луки, конечно, хороши на охоте, но разве могут они сравниться с огромными луками-убийцами древлян. И это очень верно, что совет принял сторону вождя и род Куницы перешёл под покровительство князя Олега.
Отец Авося направился в дом. Следовало забрать свой меч. Праздник праздником, а оружие всегда должно быть при вожде.
2Авось подождал ещё какое-то время. Затем, убедившись, что Незван с ватагой окончательно отчалили, спрыгнул с дерева. Посмотрел вслед своей уносимой течением ладье — она была уже почти у порогов.
— Ладный был кораблик, — вздохнул Авось. Затем вытащил свой небольшой охотничий нож, подарок отца. Кивнул. — Что ж, смастерю новый.
Мальчик начал искать подходящую ветку, затем прислушался. В лесу всегда было очень много звуков. Лес был полон жизни. Дятел стучал по сухой коре. Кукушка отмеряла кому-то срок жизни. Белки гонялись друг за другом, прыгая с ветки на ветку. Жужжали пчёлы, собирая мёд. Где-то мог закричать олень, и всегда в кронах деревьев галдели птицы.
Сейчас всего этого не было. Лес словно онемел. Лишь река несла свои журчащие воды.
Авось замер. И посмотрел на ту сторону реки. И возможно, мальчику просто показалось. Только показалось, что там, в сумраке запретного леса, он уловил какое-то движение. Крадущееся движение теней.
— Злая Баба, — звонко позвал Авось, пытаясь отогнать страх, что навёл Незван своей болтовнёй, — я тебя не боюсь!
В ответ мальчик услышал только тишину, ещё более глухую, почти вязкую.
— Ну и пожалуйста. Прячься! — сказал Авось, но и сам предпочёл схорониться за стволом. Он посмотрел на свой нож, острый и довольно грозный, потом всё же выглянул из-за дерева.
Что-то было не так. Эта тишина ползла оттуда. Из запретного леса. Там, на другой стороне реки, что-то таилось. И оно приближалось.
Мальчик Авось не ошибался. Сумрачные тени с тревожным шершавым звуком скользили по лесу всё быстрее. Они спешили к броду.
Авось раздумывал. Деревня далеко. До брода гораздо ближе. Стоило позвать людей. Ну, и что он им скажет?.. Что не слышно птиц? Его поднимут на смех. Первый конечно же Незван. Сын вождя испугался теней запретного леса, испугался Злой Бабы. Ну и путь поднимут! Авось двинулся к броду.
В этот момент человек в сером уже шёл через брод.
Незван сейчас плюхнулся с берега на мелководье, потому что плавал плохо; водица в реке оказалась освежающе-приятной, и Незван раздумывал, какую б ему месть уготовить для Авося. Когда он вынырнул, его глаза округлились от удивления. Приближающийся к Незвану человек был явно волхвом, судя по одежде, бороде и, главное, — по тяжёлому посоху, но почему-то он водрузил на голову оскаленную волчью пасть. Рядом с волхвом шёл, скорее всего, мальчик в чёрной шкуре и пастью волчонка на голове. Незвану захотелось что-то сказать, но он лишь растерянно раскрыл и закрыл рот. Потом Незван увидел, как из-за спины волхва выступила громадная фигура, как будто старец каким-то непостижимым образом прятал её, в такой же чёрной шкуре и со звериным черепом на голове. Незван снова раскрыл рот, да так и застыл, лишь подняв руку с оттопыренным указательным пальцем. Тот, кто показался из-за спины старца, конечно, не был громадным — просто очень большим. Но необычным оказалось оружие, которое тот сейчас поднимал. Незван никогда не видел такого: короткий лук крепился к деревянной палке, и эту палку человек в чёрной шкуре прижал сейчас к своему плечу. А потом Незван увидел и услышал то, от чего кровь застыла у него в жилах. Из сумрака запретного леса выползли грозные тени: словно лесные призраки выступили из-за деревьев люди, много людей с огромными луками в руках. Незван, хоть и не был особо смышленым, узнал их сразу — эти луки были созданы не для охоты. Они служили убийству людей. И в этот же момент над бродами, над рекой и над бескрайним сумрачным лесом пронёсся одинокий и тоскливый волчий вой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});