Разломщик (СИ) - Эл Лекс
Вернулась ко мне она с градусником, металлической лопаткой, стетоскопом и каким-то пузырьком из темного стекла.
— Начнем, тэр Оникс. — сказала она, улыбаясь и поднося к моему рту ложечку. — Скажите «а»!
Я послушно открыл рот, внаглую направив взгляд в ее декольте, в котором из-под белого халата выглядывал кусочек красного кружева.
После осмотра горла и замера температуры, доктор Мила сказала:
— На первый взгляд все хорошо. Но я бы проверила еще кое-что. Раздевайтесь.
Я стянул футболку и положил ее на стол рядом с крысом. В руках у доктора Милы появился стетоскоп, и мне внезапно стало крайне интересно, сможет ли она что-то услышать в него, если приложит его к камню в моей груди? Как-никак, он располагается как раз на том месте, куда обычно прикладывают стетоскоп.
Мила приложила холодную металлическую блямбу прямо на середину камня. Я даже услышал, как металл тихонько звякнул. Несколько секунд доктор Мила сосредоточенно слушала, а потом нахмурилась и вынула стетоскоп из ушей:
— Хм, странно… Я практически не слышу сердцебиения.
— Это все мышцы. — улыбнулся я, картинно напрягая все мышцы в теле. — Не дают звуку пройти. Ну, там, плотная структура, сами знаете…
— Мышцы да… — Мила с интересом посмотрела на меня. — Мышцы они такие, тут не поспоришь… Но все равно что-то не так. Секундочку…
Она переместила стетоскоп чуть в сторону, послушала еще, и ее лицо слегка разгладилось:
— У вас сердце не смещено случайно? Знаете, бывает такая особенность развития.
— Точно не смещено. — я помотал головой. — Не может быть смещено то, что похищено.
Мила оставила мою фразу без ответа, только плотоядно улыбнулась и продолжила елозить по моей груди стетоскопом.
— Что такое… — еще больше нахмурилась она спустя несколько попыток. — Никак не могу нащупать…
— Возможно, вы просто плохо прижимаете. — улыбнулся я, глядя в ее разноцветные глаза. — Стетоскоп, наверное, старый, мембрана такая себе.
— Хм… Может, вы и правы. — нахмурилась Мила. — Пойду возьму другой…
И она отшагнула назад, не глядя.
И умудрилась наступить на собственный же пушистый тапочек с помпоном!
Взмахнув руками, Мила завалилась на спину, но я успел раньше. Я подшагнул, завел руки ей под спину и удержал от падения, чуть наклонившись. Мы замерли в позиции, очень похожей на знаменитый прогиб из танго, разве что ногу Мила не задрала, как танцовщицы.
Она не пыталась вырваться, не пыталась убрать мои руки. Все прекрасно все понимали.
— Какая быстрая реакция… — прошептала Мила, глядя на меня блестящими глазами. — Скажите, а вы во всем такой… быстрый?
— Все зависит от того, о чем конкретно идет речь. — глядя ей прямо в глаза, проникновенно произнес я. — Например, есть я предпочитаю подольше, чтобы еда усваивалась лучше.
— Очень… похвально. — выдохнула Мила и прикусила нижнюю губу.
Это уже было откровенное приглашение. Откровеннее этого было бы только, если бы она прямо сейчас рванула на себе халат, тихо пришептывая «Возьми меня!»
Я нагнулся еще ниже, практически касаясь губами губ Милы…
И сдул с ее щеки выбившуюся из косички прядь волос.
— Вы хотели взять стетоскоп? — напомнил я, разгибаясь и поднимая Милу.
Она посмотрела на меня взглядом, в котором смешались подозрительность и растерянность. За все время нашего знакомства такой взгляд я вижу впервые.
Один-один, сучка. Может быть, раунд в больнице остался за тобой, но теперь я взял реванш.
Не скрывая ухмылки, я наблюдал, как она прошла к шкафчику, взяла новый стетоскоп и вернулась ко мне. За эти несколько десятков секунд она успела переварить моральное поражение и снова вернуться в свое обычное ехидное настроение. Она приложила новый стетоскоп к моей груди и принялась искать сердцебиение.
— Сердце работает как часы. — наконец произнесла она, отрывая стетоскоп от меня. — Насколько я могу судить, вы полностью здоровы, тэр Оникс. Но хочу вам сказать…
Что именно она хочет сказать, она так и не успела сообщить. Потому что в дверь лазарета внезапно загрохотали так, словно там снаружи рота барабанщиков была, которая перепутала дверное полотно с барабаном.
— Да-да, войдите! — крикнула доктор Мила, и накинула на скавенджера, который все еще лежал на столе, невесть откуда взявшуюся тканевую салфетку. — Тэр Оникс, прошу вас, одевайтесь.
Я не спеша подобрал с пола футболку, глядя, как дверь лазарета открывается и в нее входят двое незнакомых мне парней — курса так с третьего, на вид. Один прыгал на одной ноге, а второй тащил его под руку, потому что второй ноги у бедолаги не было. Вернее, нога была, но не человеческая. Ниже колена из короткой, кажется, оборванной, штанины, торчала нога какого-то животного — кажется, козья. Она была слишком коротка, чтобы доставать до земли, и сам идти бедолага не мог.
— Помогите! — заорал он, хотя, судя по его лицу, никакого дискомфорта его «увечье» ему не приносило. — Я на уроке!..
— Спокойно, спокойно, пациент. — своим обычным грудным голосом произнесла Мила, сверкнула глазами, и «пациент» тут же заткнулся. — Сейчас всех и все вылечим. Присаживайтесь пока, я сейчас закончу и займусь вами.
Пока новоприбывшие усаживались на кушетку, Мила взяла пузырек, который принесла вместе со всем остальным, и подошла с ним ко мне. Близко подошла, намного ближе, чем положено по этикету.
— Вы, тэр Оникс, конечно, удивительны… И вроде показываете все признаки здорового… Хм… — ее взгляд на мгновение скользнул ниже, на уровень моей ширинки. — Мужчины. Но на всякий случай я назначаю вам вот это.
Она протянула мне пузырек:
— Это универсальное средство, которое помогает от большого количества болезней. Оно не лечит их, конечно, но оно очень сильно замедляет их развитие, поэтому, если вдруг вы почувствует себя плохо, у нас будет достаточно времени для того, чтобы определить, что это за болезнь и вылечить ее. Просто пейте по глотку каждый вечер, и все будет хорошо.
— Я надеюсь, оно не горькое? — усмехнулся я, забирая пузырек. — А то я горькое не люблю. Если горькое, надо бы чем-то подсластить его.
— Нет, тэр Оникс, оно не горькое. — Мила стрельнула глазами. — На вкус оно никакое, как вода. Но, если вам так хочется подсластить… Хм… Можно и подсластить. Уверена, такой умный молодой человек, как вы, справится с этой несложной задачей.
И она снова на мгновение закусила губу, подмигнула, а потом отвернулась и пошла к козлоногому бедолаге.
Я подобрал майку, аккуратно взял со стола скавенджера, завернутого в салфетку, и вышел из лазарета.
До спальни я добрался без приключений. Я даже никого не встретил, кто мог бы удивиться, чего это я мотаюсь по коридорам с каким-то свертком в руках, да еще и полуголый. Одеваться-то я тоже не стал,
