Семейка (СИ) - Ульяна Каршева
— Алик, не сердись, — коротко вздыхая, попросила девушка. — Давай пройдёмся немного? И я успокоюсь, и до дороги какой-нибудь дойдём.
— Твоя куртка на такую погоду не рассчитана, — заметил брат. — А тем более — на такой ветер. Уверена, что хочешь пройтись?
— Так легче успокоиться. — Сказала — и снова в рёв: — Он же со мной дружил! Когда же он успел?! Алик, когда?!
— Ты спрашиваешь у меня так, как будто я им свечку держал! — рявкнул брат. А подумав, вздохнул: — Когда — когда. Когда его родаки увезли во Францию на лето, вот когда! Если посчитать по времени…
А девушка вдруг ахнула со слезами в голосе:
— Алик! А как же мне теперь быть?! Он же в моей группе! Алик!
Она не сразу поняла, что брат странно замолчал, и всё сокрушалась об ужасе каждодневной встречи с бывшим женихом. Пока не взглянула внимательнее.
— Алик, ты же умный! Придумай, что делать!
В ответ услышала неожиданное:
— Ваську Прохорова помнишь?
Наверное, с минуту она молчала, шагая рядом с ним, резко приходя в себя и в грустную реальность, прежде чем откликнуться:
— Ты имеешь в виду нашего одноклассника? Помню. А что?
О том, что она перепугалась, мгновенно решив: брат хочет предложить ей вот так лихо поменять жениха, — говорить не стала.
— Мы с ним позавчера встретились. Оказывается, у него своя автомастерская есть, двумя улицами ниже, в гаражном переулке. Предлагал поработать у него. Зарплата у него больше, чем повышенная стипендия, которую я так и не получаю.
— Но ведь мы мечтали поступить в универ! — ошеломлённо напомнила Алька.
— И что? Мечту-то воплотили — поступили. Только по здравом размышлении что-то я пришёл к выводу, что эта учёба мне нафиг сдалась. За эти три года я так и остался нищим. Что с того, что бегаю на подработки? Этого мало… В основном-то так и сидим у бабули на шее. А что потом? Поступили не туда, куда хотели. Будем работать не там, где хотелось бы…
— Зато на деньги, которые потом получим от той работы, можем купить то, что нужно, — сердито возразила Алька, которая покрывалась мурашками от его то ли рассуждений, то ли предвидения. И прозрела: — Так ты предлагаешь уйти?
— А что ты теряешь? — пожал плечами брат. — Настаивать не буду. Можешь учиться дальше, но я — пас. Кому-то надо и зарабатывать. Только так я смогу обеспечивать и тебя, и бабушку.
— Бабушка плакать будет, — прошептала Алька и задумалась. — А ещё и рассердится, что мы такое натворили, пока её нет.
Бабуля уехала к дальней родне, но деньги присылала, как минимум, на оплату коммуналки. И так-то без неё страшновато, а тут Алик ещё придумал… Хотя, судя по его размышлениям вслух, он думал о том и без встречи с Васькой-одноклассником.
Уходить из универа страшновато. Привыкла к определённому ритму жизни, что маленькие деньги стипендии хоть раз в месяц, но стабильно выдаются. Слабенькая мечта о том, чтобы стать женой Семёна, как-то не давала думать о том, что она станет и сама богатой. Просто представляла, что они будут вместе, не более. Но…
Она украдкой покосилась на зимние ботинки, купленные ещё прошлой зимой. Всё бы хорошо. И выглядят прилично, как бабушка говорит. Вот только под стопой отчётливо ощущается, как проваливается изношенная подошва, особенно под пяткой. А вот если бы она, Алька, работала, могла бы позволить купить себе новые ботинки.
— Алик, — негромко сказала она, — но, ведь если ты пойдёшь к Ваське, там, наверное, надо весь день работать. А как же наша мечта — научиться-таки магии?
Кажется, брат уже обдумывал проблему.
— Понимаешь… Университет — это и без денег, и без настоящей, нужной нам учёбы, — медленно ответил он. — А работа — это уже хотя бы деньги. — И хмуро спросил: — Где твои перчатки? Морозец хоть и маленький, но ведь замёрзнешь.
Алька послушно вынула из кармана куртки перчатки и только хотела надеть их, как внезапно, сама того не ожидая, размахнулась и выбросила их в мусорный контейнер, мимо которого они проходили. Ошалев от неожиданности, Алик встал на месте.
— Ты чего?!
— Это подарок Семёна! — мрачно сказала она.
— Ну и оставила бы себе, — уже спокойнее хмыкнул брат. — С паршивой овцы, типа… Ну, это… Хоть шерсти клок.
Девушка промолчала. С языка рвалось объяснение, что всё связанное с Семёном сейчас вызывало у неё брезгливость. И отторжение.
После выброшенных перчаток молча она шла по заснеженной улице недолго.
— Ну, хорошо, — хмуро сказала она. — Ты пойдёшь к Ваське. А что делать мне? Я даже не представляю, куда мне пойти работать.
— Доучись, — коротко ответил Алик.
— Не хочу, — уже совсем мрачно сказала она. — Там Семён. Не хочу видеть этого предателя каждый день. Да и… ты прав. Лучше работать, чем учиться на того, кем быть не хочешь. А там…
— Что — там? И ты не забыла, что придётся работать тоже не там, где хочется.
— Зато там можно будет накопить на репетитора! — буркнула Алька.
Прошли в поднявшейся снежной метели ещё немного. Защищаясь ладонью от снега в лицо, Алик присмотрелся и кивнул:
— Вон тот дом пройдём — видишь, там троллейбусы ходят? Сориентируемся, доедем до дому, а там посмотрим, что делать. Но насчёт репетиторства ты умно придумала.
Они и в самом деле вскоре вышли к дороге.
Время — пять вечера. А как будто уже поздний вечер. Начало декабря. Что уж…
Сначала брат с сестрой обошли остановочный навес, чтобы посмотреть, где они. Прочитали название остановки. Прочитали, какой здесь транспорт ходит. Переглянулись.
— Для пересадки денег маловато, — сказал Алик, глядя на светящееся табло. — Подождём эти двенадцать минут? Чтобы на студенческий проездной?
— Подождём, — согласилась девушка, хотя её зубы начинали постукивать от озноба. Куртка плохо грела. Тоже — нарядилась ради смотрин… А так бы залезла в старенькую, но тёплую шубку и не мёрзла бы сейчас.
— Иди сюда, — тихо сказал брат, за локоть втягивая её в уголок навеса и прижимая к себе: сразу понял, что сестра замерзает.
Будущих пассажиров на остановке было человек семь-восемь. Кто-то бродил вокруг навеса, кто-то предпочитал сидеть внутри, на скамье, кто-то бросался к дороге, завидя нужный транспорт, и тут же появлялись новые ожидающие. Троллейбусы, автобусы, маршрутки подъезжали полные, в них с трудом протискивались, несмотря на выходящих. Самое время для пассажирского потока…
Какая-то солидная легковая машина скользнула чуть вперёд и приткнулась к бордюру. Алька, еле согревшаяся под руками брата, ещё сердито подумала, что из-за этой машины общественному транспорту будет трудно отъезжать от остановки.
