Идеальный слуга (СИ) - Ахметова Елена

— Что, яда не успела накопить? — поинтересовался он и тут же коварно щелкнул фотоаппаратом.

— Ты что творишь?! — праведно возмутилась я.

Посмеивающийся Итан предъявил мне экран фотоаппарата, откуда на меня с непередаваемым возмущением уставилась моя злая копия: вытянутые к вискам графичные стрелки превратились в ритуальный макияж темной ведьмы, каштановая волна волос растрепалась, и выбившиеся из укладки пряди вздымались надо лбом, словно под ними скрывались чертовы рога.

— Ты же говорила что-то про здравый смысл? — с ухмылкой напомнил Итан. — Что ни говори, ты навка. Для покойницы выглядишь свежо, но истинная натура просвечивает сквозь любой флер.

Я одарила его хмурым взглядом исподлобья, и подлец не замедлил снова щелкнуть фотоаппаратом. Второй снимок оказался еще хлеще первого: если поначалу «ведьма» выглядела возмущенной чьей-то наглостью, то теперь — откровенно разъяренной. Я открыла было рот, чтобы высказать все, что думала о только что открытом антиталанте Итана… и не произнесла ни слова.

Фотографии были живыми. Женщина на них казалась близкой и понятной, и солнечный свет подчеркивал ровно то, что нужно, — колдовской кулончик-кристалл, скрепляющий «замочную скважину» декольте, и парные серьги под сенью растрепанных волос. Оставалось только пустить снимки серией, чтобы золотистые лучи играли на гранях украшений, и публикация соответствовала бы тематике страницы практически идеально.

Черт, да я сама не смогла бы сделать лучше!

Итан на мгновение замер, явно ожидая если не выволочки, то, по крайней мере, симметрично ядовитого ответа, — и снова нажал кнопку фотоаппарата. На этот раз у «ведьмы» было куда более сложное выражение лица — не то недоумевающее, не то завистливое, не то счастливое; солнце над головой короновало ее золотом, и блики на воде бросали отсветы на скулы и плечи.

— Ты… — я осеклась, сама не зная, что хотела сказать. — Черт с тобой. Фотографируй.

Глава 3 Страшная история с хвостиком

Внемли, о дитя! Этой трагической саге, этой страшной истории с хвостиком тысяча лет!

Л. Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»

Итогом сотрудничества с Итаном стала добрая сотня снимков. Черт его знает, как это у него получалось, но фотографии были экспрессивными, контрастными и яркими. Они цепляли взгляд и приковывали внимание.

— Полоснуть тебя поверх старых шрамов, что ли… — рассеянно пробормотала я, склонившись над экранчиком фотоаппарата.

Женщина на снимке небрежно придерживала взметнувшиеся из-за сильного ветра волосы, и в ее отстраненном лице было что-то не от мира сего. Зеленоватые тени деревьев и блики на водной глади пруда добавляли изображению какую-то зловещую глубину, и я засмотрелась — а потому не сразу обратила внимание, что тишина стала какой-то напряженной.

Итан машинально потирал левую половину груди, отвернувшись. Тонкая ткань футболки под грубой кожей куртки сминалась все сильнее с каждым движением. Итан не пытался ни протестовать, ни горячо поддерживать идею, и если это я еще могла как-то понять, то вот молчание в мои представления о русалочьем вдовце не вписывалось.

— Разве кто-то из вас может? — спросил Итан прежде, чем я сумела подобрать правильные слова. — Стать хозяйкой тому, кто уже помечен навкой? — говорил он спокойно, но злосчастная футболка уже просилась под утюг.

— Ты это с надеждой или с ужасом? — скептически уточнила я. — Забрать тебя от покойной навки может только та, кто окажется сильнее ее. Сколько лет твоя хозяйка была мертва?

— Не знаю. — Итан взъерошил себе волосы на макушке и напряженно ухмыльнулся. — Она меня не для разговоров выбрала.

Такая постановка вопроса отчего-то царапнула, но тут я покойную навку понимала. Итан, чего греха таить, притягивал женские взгляды. Еще он делал отличные снимки и оперативно решал поставленные задачи, но в топ самых приятных собеседников я бы его включила разве что следующей строкой после тех типов, которые бросили меня в Уфимку со связанными руками.

— Мне показалось, что Инна Молога тебе симпатизирует, — осторожно заметила я. — Если тебе что-то нужно…

— Не нужно, — отрезал Итан и замолчал.

Но я уже насторожилась, вспоминая, как Инна отреагировала на него, обнаружив у входной двери. Приоткрытые губы, загоревшийся взгляд, непроизвольный прогиб в пояснице, когда она подалась вперед, увидев визитера… справедливости ради, Итан ей не просто нравился. Мужчин, на которых так смотрят, завоевывают и прибирают к рукам даже быстрее, чем те начнут понимать, кто тут на самом деле ведет охоту и на кого.

Но Инна оставила его ждать в коридоре, как приблудного пса, а мне запретила ему помогать. И теперь в ее решениях мне чудилась горькая обида отверженной женщины.

Только вот мы не просто женщины. Чтобы отвергнуть навку, поставившую себе цель заполучить конкретного мужчину, нужно иметь в покровителях кого-то сильнее, старше и злее нее.

— А давно Инна здесь во главе? — поинтересовалась я прежде, чем задумалась о тактичности своего вопроса.

— С полгода, — криво ухмыльнулся Итан, убрав, наконец, руку от груди.

Я прикусила язык, подспудно догадываясь, что тема упокоенной хозяйки для Итана куда болезненней, чем он старается показать. Но отбросить эти мысли было куда сложнее.

Как вышло, что старейшая навка Соколиной Горы мало того что приезжая, так еще и заняла место ушедшей, древней и сильной? Будь Инна Молога мертва дольше, чем хозяйка Итана, она запросто смогла бы нанести на него свои метки, и сейчас он не насмешничал бы надо мной, а смиренно служил новой госпоже. Однако вот же он, с очередной бутылкой минералки, чтоб ей пусто было!

Куда подевались все древние заложные покойники Соколиной Горы? Я не слышала ни о ком, кроме берегини у Яузы и заводского таласыма, да и про тех не была уверена, что они местные. А еще этот неизвестный колдун и новомодные гомункулы в человеческий рост…

— Плюй прицельно, горлышко узкое, — посоветовал Итан, не дожидаясь, пока я вынырну из своих размышлений самостоятельно.

— В следующий раз добудь воронку, — капризно потребовала я, но плеваться, разумеется, не стала — просто взяла бутылку в руки и сосредоточилась.

Навки, увы, не ядовиты. Мы просто мертвы, и дыхание нави сопровождает нас повсюду — только пожелай, и оно вырвется в явь, окрашивая ее болотной тиной и гнилью, неся с собой разложение и тени. Куда сложнее держать смерть в узде, нежели давать ей дорогу; но тех, кто слишком часто дает слабину, забирает навь.

Поэтому я сунула помутневшую бутылку обратно Итану, вытерла тыльной стороной кисти холодную испарину со лба и твердо пообещала себе, что ближайшие несколько дней ни с какой мистикой связываться не стану. Пока что мне хватало дел и без нее.

— Можешь ловить вороненка, — щедро позволила я, поймав скептический взгляд Итана. — В сказках действенность воды обычно проверяют на птенцах, разорвав их на куски и сложив заново, но тут я точно пас.

— В сказках птенцов поливают мертвой водой, чтобы куски срослись, а потом окропляют живой водой, — блеснул эрудицией Итан, хозяйственно запихивая бутылку куда-то за пазуху. — А ее я уже полгода ни у кого не могу выманить, хоть ты и в самом деле воронят лови.

— Имеет смысл, если ты решил заняться поддержанием спортивной формы, — сдержанно заметила я, не без содрогания наблюдая, как мутная вода скрывается за черной кожей куртки, вплотную к живому телу. — В городе ты все равно настоящего ворона не найдешь.

Итан неопределенно хмыкнул, из чего я заключила, что он уже пытался и предсказуемо потерпел неудачу, а длительного выезда в лес пока не запланировал — не то перестал бы намекать мне на возможность нарушить запрет Инны.

Или нет. Целая ванна мертвой воды — многовато ради одной покойницы, будь она хоть тысячу раз навка. Больше походило на то, что Итан собирался сам стать этаким мудрым вороном, который знает, где добыть чудо-зелье. Только ради чего? Не то чтобы я сомневалась в том, что и в двадцать первом веке отыщутся люди, верящие в живую и мертвую воду, но неужели их достаточно, чтобы затевать предприятие по сбыту?..