Форт-Хоэн (СИ) - Велесов Олег

Мне всё-таки удалось встать — сначала на колени, потом на четвереньки. Поочерёдно вытягивая ноги из трясины, я пополз к берегу и, выбравшись, упал на сухую траву. Дизель продолжал заниматься вивисекцией, препарируя жабу топором. Нравилось ему это занятие.

Минут через пять чваканье прекратилось. Дизель подошёл ко мне, его штаны и сапоги были забрызганы жабьей слизью.

— Видал какая хреновина? Тебе такие ещё не попадались?

— И слава богу.

— А я встречал.

— И чё выпало?

— Не знаю. Я сдох, — Дизель расхохотался. — Глянь, чё мы там заработали.

Я подошёл к лягве, склонился над ней, совместил интерфейсы.

— Ну? — Дизель подрагивал от любопытства.

Лут выпал хороший. Я начал перечислять:

— Одна серебряная монета, язык Царь-жабы, четыре каменных стрелы, две огненных стрелы, крепкая лягушачья куртка, четырнадцать медных монет, опыт пятьдесят ХП.

Опыт делился на всех участников группы, куртку я перекинул в мешок Дизеля, язык рассмотрел более внимательно. Он одинаково мог сойти за пояс и кнут. Я прочитал характеристики: меткость +3, ловкость +3, урон 15–20. Это уже кое-что, а то мой ржавый ножик всего 5–7 единиц урона даёт. Один недостаток — возможность использования с четвёртого уровня. Тоже что ли Дизелю отдать?

— Диз, у тебя топор какого уровня?

— Топор? Это настоящая боевая секира!

Я показал ему кнут. Дизель отрицательно замотал головой.

— Не, дерьмо. Бабский шнурок.

— Как знаешь.

Дизель примерил куртку. Своим фасоном от прежней она не отличалась, только на плечах и локтях лепились дополнительные кожаные нашлёпки, и цвет поменялся с серого на бледно-зелёный. Дизелю она пришлась по душе. Он несколько раз повёл плечами, будто красуясь передо мной, и сказал:

— Старую продам, обмоем.

— Не торопись с обмыванием. Я предлагаю накопить денег и приобрести нормальный шмот. Подберём железо, купим заточки.

Моё предложение ему не понравилось.

— На кой нам твой шмот? Во, глянь, — он вновь повёл плечами. — Удобно же. И к силе бонус. Ещё пара таких жаб, с ног до головы оденемся.

Согласен, если бить каждый день по царице, то больше ничего не надо. Кушать будем одни рульки, а пить одно игристое. Но, во-первых, я сильно сомневаюсь, что такого царского добра по болоту прыгает достаточно, во-вторых, клановые не любят, когда обычные подёнщики хапают лут безоглядно. Рано или поздно они придут и потребуют свою долю, и доля эта будет немалая. Поэтому до поры до времени сидеть надо тихо, одеваться скромно, а весь шмот прятать.

До вечера мы подняли трёх жаб помельче, добрали недостающие стрелы и дополнительно апнулись на пятнадцать ХП каждый. Рейд, в отличие от всех предыдущих, выдался удачным. Мешки наши отяжелели от лута, а души — от хорошего настроения. В сумерках мы выбрались из чапыжника, и вышли на тропинку к городу. Замок казался всё такой же красивой картинкой, только уже не туман служил ему фоном, а горячий закат.

— Червивые, — предупредил меня Дизель.

По дороге шла группа человек пятнадцать в доспехах. Возвращались с набега на деревни самосадов. Шли понурые, с пустыми руками. Мы остановились, пропуская процессию. Прогрохотала колёсами повозка, за ней, клацая железом, шли люди. Жалкое зрелище. После глупой попытки уйти за Перевал во время штурма, в клан вернулось не более половины бойцов, а после сегодняшнего набега осталось и того меньше. Не удивлюсь, если ночью нубы и голые, сговорившись, накроют кланхолл червивых и вынесут всё ценное. И честно говоря, это будет справедливо.

— Впустую сходили, — не без злорадства шепнул Дизель. — Глянь, как повозка на кочках скачет. Это им, уродам, за штурм.

— Поделом, — кивнул я.

— Чё вы тут вынюхиваете, маломерки?

Один из бойцов, проходя мимо, повернулся к нам. Небритый, лупоглазый, похожий на драную кошку. Его так и звали — Кот. Штатный палач червивых. За спиной круглый щит, на поясе полуторный меч, на голове шлем с нащечниками и поперечным гребнем. Все доспехи из разных сетов, что, впрочем, не мешало ему быть в топе фехтовальщиков города. Это он насаживал Шурку на кол. Мог бы просто срубить ему голову, ан нет, решил провести показательную казнь. Вся площадь бесновалась в экстазе, когда он устанавливал кол на лобном месте, а у меня в ушах до сих пор Шуркины крики стынут.

Кот уставился на меня, как на мышь.

— Ничего не вынюхиваем, — ответил я. — С рейда идём.

— С рейда? И чего набили?

— Чего набили — всё наше, — нахмурился Дизель. Он был выше Кота на голову, и я чувствовал, как ему хотелось взять палача за шею и вытянуть до своего размера…

— Ваша грязь на шее. Мешки показываем.

Я подался назад.

— Это не по правилам, Кот. Это честный лут, ты не можешь его забрать.

— Я могу тебе кол в жопу засандалить. Хочешь? — он взялся за рукоять меча и потянул его из ножен. — Показываем!

Он мог положить нас прямо на этой развилке, и иди потом объясняй, что это не мы сами друг друга из-за лута поубивали. Пришлось открывать мешки. Дизель пыхтел, заливался краской, хотя его мешок был пуст. Все вещи лежали у меня. Кот ухмыльнулся, увидав серебро и жабий язык.

— Царь-жабу взяли? А я думаю, чё наглые такие, — он в два клика забрал нашу добычу. — Ладно, прощаю. Медяки и стрелы оставляю вам, это и будет по правилам. Вякните кому, руки отрублю. Ясно?

Дизель промолчал, я кивнул. В горле пересохло от обиды. Подобный беспредел не был в диковинку, но одно дело, когда забирают ведро клюквы, и другое — серебро. До сегодняшнего дня я и в руках-то его не держал, и уже наметил, что купить можно. Кот, проститутка… Хорошо, стрелы не взял, а то пришлось бы завтра опять по болотам ползать.

— Стрелы я пока тебе перекину, — повернулся я к Дизелю. — И медь тоже. Мало ли… На всякий случай.

— Когда-нибудь я этого Кота… — Дизель сжал кулаки и крутанул, как будто голову отвинчивает.

— Ага, — кивнул я, — все мы когда-нибудь. И не только Коту.

В город мы вернулись в темноте и злые. Судьба подёнщиков — шкериться от клановых отморозков и лелеять мечту вызвать их на ристалище и отомстить. В бараках рассказывали историю, что таймов двести назад один подёнщик так и поступил. Прокачался втихую, взял уникальный сет в лавке и завалил пару клановых на ристалище. Красивая легенда, и закончилась красиво: приехал барон Геннегау и забрал подёнщика в замок. Никто не помнит его имени, никто не знает, что с ним стало потом. Впрочем, никто не знает, что происходит со всеми, кого забирает барон Геннегау. Архип Тектон говорил, что он их ест.

Так это или нет, но мечта держит человека в тонусе. Я кинул на счёт Кота ещё одну монетку, и если доведётся снять проценты с этого счёта, то пусть меня ест хоть барон Геннегау, хоть Царь-жаба, но сердце моё останется довольным.

На окраине нас встретил Курт. Он как будто знал, что мы будем возвращаться этой дорогой, и сидел на обочине на корточках.

— Т-тебя ищут, — подскочил он ко мне.

— Кто?

— К-клановые. Нубы ходят з-злые.

Значит, в драке победили нубы. Вот как. А я ставил на голых. Хотя какая разница от кого нож в брюхо получать.

— Где они?

— На п-п-п…

— …площади?

— Да.

— Что говорят?

— Ч-что г-говорят… Г-говорят, руки отрубят.

Я почесал подбородок. Встрял, так встрял. Перезагрузка меня не страшила, одной больше, одной меньше — плевать. Но если умирать, так лучше сразу, без мучений. Видел я, как подёнщикам руки рубят: заводят на помост, ставят на колени и поочерёдно каждую руку на плаху. Жуть. Меня всего перетряхивает. А культи потом огнём прижигают, чтоб кровью не изошёл. Приходится к реке бежать, топиться. Твари…

Легко я им не дамся. Жалко, Кот язык отобрал, а то бы нахлестал напоследок. Впрочем, какое нахлестал, у языка ограничение по уровню.

— Чё делать-то? — спросил Дизель.

Похоже, это его любимый вопрос, но для того я его в группу и брал, чтоб он других не задавал.

— Доберёмся до трактира, расплатимся по заданию, возьмём следующее. Если цепочка длинная, успеем прокачать уровень, а то и два. Посмотрим, что в конце получим. За хороший артефакт нубы мне любой косяк простят.