Анна Кочубей - Душа архонта

Тусклый сиреневый полог, накинутый на круглый деревянный обод под потолком спальни, напоминал гигантский полупрозрачный цветок. Внутри него безмятежно спал Галар, но Лиандра и не собиралась его будить. По комнате в беспорядке валялись вещи: на комоде лежала лютня, на подоконнике в небо уставилась раскрытая книга, а пол устилала одежда Галара, снятая как попало небрежной рукой. Покрывало из соболиных шкурок, так поразившее вчера девушку своей роскошной мягкостью, скомкалось рядом с кроватью. Из-под него что-то поблескивало. Лиандра вытащила неожиданный предмет — металлический наруч с кожаными ремнями, и примерила себе на руку. До пластины, выступающей в центр ладони, можно было легко достать средним пальцем. Вот так… С резким металлическим скрежетом из наруча выстрелило узкое лезвие потайного кинжала. Девушка вздрогнула от неожиданности. В ту же секунду полог заколыхался и отлетел в сторону.

— Что ты здесь делаешь?! — закричал Галар.

Он сел на постели, прикрываясь одеялом под подбородок, словно испытывал неловкость за свою наготу, но Лиандра и не смотрела в его сторону. Лезвие клинка покрывали бурые пятна. Совсем свежие. Они даже испачкали ее пальцы.

— Чья это кровь? — тихо спросила Лиандра, неприятно догадываясь.

— Ты врываешься в спальню мужчины, не думая о том, что он может быть не один?!

Это гневное восклицание девушка презрительно пропустила мимо ушей.

— Ты кичился своей безоружностью, когда брал нас в плен. За ужином ты уверял меня в своей искренности, пряча в рукаве вот это?

— И что с того?

— Чья это кровь? — повторила она.

— Моя! — солгал было Галар, но передумал, — да, это кровь нелюдя. Разве я не объяснил все вчера? Ты забыла? Он мог бы выжить, но не стал пытаться, таковым было его желание!

— Ты ранил Герванта и оставил умирать в лесу? Это ты называешь «выбором»? — переспросила потрясенная Лиандра.

— Иногда лучше умереть, если жить не за чем. И не страдать.

— Ты не имеешь права это решать, — прошептала она.

— Я и не решал! Вон отсюда!

Лицо Лиандры стало некрасивым: нос заострился, губы побледнели и превратились в узкую линию. Она отбросила наруч, а потом и ширму, освобождая себе выход. Раздался треск ломающегося дерева.

— Дикарка! Животное!

Застигнутый врасплох, Галар испугался. Он не предполагал, что одержимая заметит его примитивную ловушку, более того, маг был уверен, что Лиандра не осмелится войти.

Внизу слышались шаги Галара, позвякивала посуда. Маг не позвал Лиандру к завтраку и ни разу не поднялся в ее комнату. Чувствуя себя запертой в красивой клетке, она нарезала круги по ковру. Галар не заслуживал доверия, примирения — тем более! Промучившись первую половину дня, Лиандра покинула свою спальню и обнаружила, что дом пуст. В покоях мага было прибрано, а сломанная ширма укоризненно стояла у стены. В столовой не нашлось ни единой съедобной крошки. Пленницу бросили в одиночестве.

Спустившись на первый этаж, она подергала входную дверь. Не заперто. Да и зачем вешать замок, если здравый смысл и так не позволит выйти на улицу? Снаружи мело, как и ночью, но стало еще морознее. Эрендол как будто злился на вторжение одержимой, скрывая солнце за тучами.

Встав на пороге, Лиандра сжалась от холода, но, набравшись храбрости, сбежала по ступенькам крыльца. Ее босые ноги ошпарило ледяным ожогом, а в вырез платья на спине швырнуло снежной крупой. «Я только посмотрю», — опрометчиво решила девушка, отбегая от дома Галара. Так вот как выглядят живые дома со стороны! Они похожи на величественные деревья, высаженные руками великана! Устремляясь ввысь колоннадой стволов и смыкаясь в вышине единой кроной, исполины являлись частью удивительного леса, населенного эльфами. Дом мага был самым большим, но и другие жилища выглядели не менее впечатляющими.

Быстро наступая на цыпочки и стараясь как можно реже соприкасаться ступнями с мерзлой землей, будто необходимость могла научить ее летать, Лиандра пошла дальше. У каждого поселения есть крепостная стена и главная дорога, ведущая к выходу. Так было у людей. Но почему-то эльфы придерживались совсем иного принципа. Расчищенные от снега дорожки, мощеные бурым камнем, переплетались, как размотанные нитки из клубка, а ориентиры, на непривычный взгляд Лиандры были все одинаковы: вот крыльцо с тремя ступенями, а вот — с двумя или вовсе без них, следы цветочных клумб у входа или круглое зеленое стекло в двери… И у дома мага было такое же, но другого оттенка. Через некоторое время она заблудилась, а ее ногам стало все равно, куда ступать: на твердый камень или в рыхлый снег — ступни девушки опасно потеряли чувствительность.

Дрожа от озноба, Лиандра прислонилась к стене небольшого дома. Из его полуоткрытой двери веяло теплом, а сквозняк выносил на улицу золотистые завитки. Сбиваясь вместе, они становились одинокими путешественниками по ветреной улице. Девушка подняла тонкую, легкую, как перышко, деревянную стружку и услышала чей-то голос:

— Заходи.

Лиандра не сразу поняла, что невидимый хозяин дома обращается именно к ней и дождалась повторного приглашения.

— Зайди и закрой дверь, мне холодно.

Скользнув внутрь, она с усилием потянула на себя массивную ручку и захлопнула дверь с маленьким оконцем, через которое ее и заметили. Прихожей в доме не было, а плиточные полы первого этажа сплошь покрывали волчьи шкуры. Раскинув лапы, они темнели хребтами и, казалось, вздыбили шерсть при ее появлении, как сторожевые псы. Напротив входа в очаге пылал огонь, над ним в котелке булькало варево. В теплом помещении густо пахло тушеными грибами и чем-то непонятным: то ли кожей, то ли нагретой смолой.

Если судить по разноплановой мебели, комната служила спальней, кухней и мастерской одновременно, хотя наверх тоже вела винтовая лестница. Стены были увешаны луками, колчанами со стрелами и всевозможным инструментом. Вдоль одной из них стоял верстак, заваленный самыми неожиданными предметами, от посуды до деревянных заготовок, а сам хозяин сидел скрестив ноги на низком топчане и что-то вырезал. Он указал Лиандре на место рядом с собой и погрузился в свое кропотливое занятие.

Лиандра натянула на ступни подол платья. Тихонько растирая их, она морщилась от боли и разглядывала хозяина дома. Прежде она никогда не видела настолько старого эльфа. Безжалостное время выжгло все краски его лица: неестественно белая, почти прозрачная кожа не скрывала запутанную сеть кровеносных сосудов, а волосы, потеряв былой оттенок, не поседели, а стали серыми, как пепел. Но девушка то и дело ловила на себе проницательный взгляд блекло-голубых глаз старика, а жилистые пальцы, сжимающие инструмент, были тверды и умелы.