Геннадий Башунов - Чёрные перчатки

Но сейчас войны не было, к ней даже никто не готовился. А готовились к чему-то другому. На башнях вывесили разноцветные флаги, на которых красовался герб, изображающий василиска пронзённого копьём, площадка, на которой можно было разместить большой отряд, кишела бардами, фокусниками, факирами, гадалками, базарными магами, шлюхами и прочим сбродом, и даже солдаты ландграфа, занятые всеми перечисленными сразу, выглядели как-то празднично.

- Какой-то праздник? – перекрикивая шум толпы, просил Велион у толстяка.

- Король даровал сегодня утром графу Олистеру герцогское звание, - крикнул тот. – Так же три соседних графства стали вассалами моего сеньора.

«Значит, король был в курсе, - подумал Велион. – Вчера Олистеру принесли вещи с гербом, а сегодня утром он уже стал герцогом. Вот так так... могильщик, куда же ты залез...».

- Не думаю, что это им понравилось, - сказал тотенграбер вслух.

- Они ещё не знают, - расхохотался толстяк. – Но ты прав, им это не понравится. Поэтому ты как никогда вовремя.

- Рад слышать.

Могильщик и слуга Олистера миновали толпу и прошли в замок мимо изнывающих от зависти и скуки стражников. То, что они вошли в какое-то вспомогательное помещение, Велиона насторожило, но внимания этому он не придал. Не будет же герцог нанимать его прямо за праздничным столом.

И первым человеком, кто им попался на дороге, был никто иной, как сам новоиспечённый герцог.

Кралинн показывал Велиону гравюру, изображающую Олистера, и, на удивление, она не очень-то лгала. Герцог был высоким, сухощавым, тонкогубым, горбоносым, у него была горделивая осанка и хищные цепкие глаза. Оригинал и гравюра различались только в том, что под глазами у герцога виднелись тёмные мешки, говорящие о бессонных ночах, проведённых за работой, а никак не за выпивкой. А так же, седина, серебрящая виски и бороду Олистера, но тут гравюру упрекнуть было нельзя – она была десятилетней давности. Сейчас Олистеру около пятидесяти.

- Я ладнгр... герцог Олистер, - представился он. – Я всё видел из окна донжона, без подробностей, конечно, но видел. Надеюсь, они живы?

- Только вывихи, - ответил могильщик, делая низкий поклон. – Я – Велион. Хотел бы работать у вас.

- Велион, - медленно проговорил Олистер. – Благородное имя, но очень распространённое, даже среди простолюдинов, к сожалению. Поговорим за столом, обед уже подан, я ждал только вас. Это, кстати, моя правая рука – граф Моргран.

- Граф, - склонил Велион голову.

- А ты держишься достойно, - заметил герцог. – Не раболепствуешь, молодец. Ладно, сейчас будет обед, все дела после обеда.

Стараясь сохранить спокойное выражение лица, могильщик поклонился.

Что-то с глухим звуком ударило его в темя. Мир вдруг поблек и раздвоился, в ушах загудело. Тотенграбер поднял голову и попробовал сделать шаг вперёд, но что-то твёрдое будто толкнуло его в затылок, и Велион повалился на пол.

Вот идиот...

Могильщик дёрнулся, но цепь, свисающая с потолка, крепко держала его скованные руки. Вторая железная змея тянулась от кандалов на его ногах к стене. Щурясь, тотенграбер едва разглядел свою камеру. Мокрый грязный и вонючий закуток три на три шага, едва освященный светом факела, пробивающимся через открытое зарешеченное окошко. Ни скамьи, ни отхожего места. Впрочем, зачем они человеку, подвешенному за руки к потолку? А отхожее место Велион сделал себе сам, пока был без сознания. Хоть не вздёрнули к потолку, и он мог стоять...

Могильщик хрипло выругался и закрыл глаза. Голова болела жутко. Но, к счастью, только болела – корки запёкшейся крови, которая обязательно чувствовалась бы, не было. Наверное, его хотят допросить, прежде чем убьют. Спросят, например, кто его послал, чтобы убить новоиспечённого герцога. Кого бы придумать поправдоподобней? Маркграф Ульский? Пойдёт. Не заявлять же, что он племянник Олистера, пришедший отомстить за своих родителей и двух могильщиков в придачу. Впрочем, это наверняка повеселит палача и самого герцога. Возможно, они даже убьют его быстро прямо в этой камере, а не колесуют на площади. Или завернут в собственную кожу. Какие нынче в чести казни? В последний раз Велион видел, как какому-то известному убийце отрубали по частям руки. Начали с фаланг пальцев, потом по кускам отрубили кисти. Кажется, бедняга умер ещё до того, как дошли до локтей. Причём, умер он не от потери крови – на казни находился маг, прижигающий раны каким-то порошком, запирающим кровь. Во время таких прижиганий убийца вопил куда сильнее, чем во время экзекуции.

Интересно, что бы сказал Халки? Старый учитель всегда говорил, что придти к нанимателю и назвать ему свою профессию лучше всего. Если юлить, выходить на него через других людей, веры в такого убийцу меньше – его могут перекупить до того, как он поступит на службу. Если же придти и прямо сказать, то после проверки наниматель будет практически полностью ему доверять. Наверное, это действует только для охотников за головами. Или Олистер просто об этом не знал.

За дверью послышались шаги. Велион дёрнулся ещё раз, скорее рефлекторно, он знал, что высвободиться не получится. Облизнув пересохшие губы, могильщик попробовал расслабиться. Он боялся боли. И когда его будут пытать... Не всё ли равно, что рассказывать? Итог-то всё равно один.

Дверь в камеру открылась, и в неё вошёл сам Олистер.

- Кончился обед, господин, и вы пришли делать свои дела? – буркнул Велион.

- Вообще-то, уже кончился ужин, - хмыкнув, ответил герцог. – Ты довольно долго валялся в отключке.

- Наверное, теряю форму. Раньше после ударов по голове я бегал, как молодая лань.

Олистер рассмеялся. Кажется, он был пьян. Хотя, почему бы человеку, которому сегодня пожаловали герцогский титул, не быть пьяным?

- Ты наглый парень, - сказал герцог. – И это мне нравится. Ты знаешь, почему к тебе пришёл я, а не палач?

Могильщик попробовал пожать плечами, но у него не вышло, поэтому он мотнул головой. Разговаривать ему не хотелось. Особенно после упоминания о палаче.

- Потому что ты пришёл сегодня, - пояснил Олистер. – Не завтра и не послезавтра, а сегодня. Ровно через час после того, как я объявил о том, что мне пожаловали герцога, что произошло ещё за час до этого и через семь часов после того, как я получил кое-что. Все, кто умеет слушать, знали, что я ищу могильщиков до одного дела. Ты, например, знал?

- Потому и пришёл, - буркнул Велион.

- Да? Ну-ка давай поподробней.

Тотенграбер перевёл дыхание. Когда нет смысла во лжи лучше говорить правду. «Чёрт возьми, хорошо, что я закопал перчатки по дороге».

- Вы искали могильщиков для поиска какой-то геральдической хрени. И, судя по всему, нашли. Гризбунг так стал королём, а вы станете... уже стали герцогом.