Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя

Роман продолжал работать, не обращая внимания на холод и подступающие сумерки. Усталость и болезненные мозоли сильно замедляли дело. Не успел Факелов допилить бревно до середины, как накатила тьма.

«– И правда придется спать на полу», – сказал он.

Роман перекинул через плечо телогрейку, собрал инструменты и двинулся к избе. Не дождавшись ответа Чета, он добавил:

«– Но это все-таки лучше, чем сидя на ветке».

Внутри дома горела короткая лучина. Несмотря на непоздний вечер, старики уже спали. Факелов оставил инструменты и сапоги в сенях, а сам лег на полу недалеко от двери. Что-то жалобно проурчал желудок. Но Роман решил отложить выполнение его просьбы до утра. Свернув телогрейку на подобии подушки, Факелов подложил ее под голову. Не снимая штанов, рубашки и портянок, он почти мгновенно уснул.

День начался с приятного запаха свежеиспеченного хлеба. Роман сел на полу и оглядел заспанными глазами комнату. За столом сидел Владимир и размачивал поджаристую корку хлеба в кружке. А рядом с Романом стояла юная девушка. На вид ей Факелов дал лет шестнадцать.

– Доброе утро, я Настя, – сказала она мелодичным голосом и слегка зарумянилась.

– А я Рома, – потягиваясь, ответил Факелов. – Доброе утро.

После вчерашней работы мышцы ныли, но Роман поборол ломоту и встал.

– Вы хоть бы лежанку взяли! – воскликнула девушка.

– Где же я ее возьму? – удивился Факелов. – Тем более я работал до самой ночи.

– Я тебе принесу, – сразу перешла на ты Настя.

– Буду благодарен, – улыбнулся Роман, затем показал на хлеб и спросил: – Можно?

– Конечно, – ответила Настя, хотя Факелов спрашивал у Владимира. – Я пекла и для старейшин и для гостя.

– Спасибо, – отрывая четверть круглой буханки, сказал Роман.

– Кушайте, – едва не пропела Настя и вышла из дома.

– В сенях два ведра, – сказал Владимир. – С грязной водой вылей под дерево, а пустое набери из колодца. Когда поешь.

– Хорошо.

«– Будущий бог – служанка у старикашек», – ехидно проговорил Чет.

«– Ничего зазорного. Да и для дела нужно», – спокойно ответил Роман. Мысли его были заняты Настей.

Чем-то она его задела: знакомым, пугающим и… стыдным. В голове вспыхнула очевидная мысль, словно с нее сняли толстую непрозрачную упаковку. Черные глаза. Такие же, как у княжны. Прошло немало времени, а обиженные черные глаза изнасилованной девушки по-прежнему царапали душу. Роман вмиг погрустнел. Дожевав без аппетита корку, он вышел в сени.

Факелов обулся и подхватил ведра. Возле колодца толпились поселенцы и что-то живо обсуждали. Роман, как наказал Владимир, вылил воду под яблоню и отправился с чистым ведром к колодцу. Народ тотчас же замолк и все, как один, уставились на Факелова.

Роман поставил ведро и поклонился толпе из пары десятков человек. Те сразу оживились и приветливо замахали. Кто-то спросил:

– Ну как у нас?

– Отлично. Хлеб вкусный, дом теплый, люди хорошие.

– Ты, главное, не переживай, беда со всяким может случиться.

Роман покивал и встал в конец очереди.

Через четверть часа Факелов стоял на заднем дворе и с тоской смотрел на надпиленное бревно. Роман скинул телогрейку и вставил пилу в деревянную расщелину. Несмотря на боль в мышцах, он работал в быстром темпе.

Двигая ствол по чурбакам, чтобы не испортить подставки для скамьи, Факелов отпилил округлую доску. Подняв, он забросил ее на кучу дров.

– Не помешаю? – спросила вошедшая во двор Настя.

Роман покачал головой.

«– Похоже, ты ей понравился», – сказал ворон.

«– Или ей приказали побольше обо мне узнать».

«– Вот ты будешь подозрительным добром, – сказал Чет. – Если будешь».

«– Я почитаю Срединные силы. А недоверие как раз оттуда».

– Как идут дела? – спросила девушка.

– Потихоньку. Я ж не плотник. А ты чем занимаешься?

– Хлеб пеку. Хотя по весне и осени иногда в поле помогаю. Или в огороде копаюсь, если матушка занята.

– Очень вкусный хлеб, – неуклюже похвалил Роман.

Настя заулыбалась.

– Я тебе лежанку принесла.

– Спасибо, – сказал Факелов и внимательно оглядел ее.

– В доме уже, – засмеялась девушка.

Роман улыбнулся в ответ и дважды обошел вокруг бревна. Затем взял гвоздь и медленно стал прочерчивать линию.

– А ты как, весь день занята?

– Когда как, но вечером почти всегда свободна.

– Покажешь деревню? – спросил Роман первое, что пришло в голову.

Девушка серьезно кивнула, понимая интерес гостя. Ведь для Насти весь мир – это деревня и окружающие ее поля, речки и леса. А рассказы о больших городах для нее были сродни сказкам. Она махнула рукой и сказала:

– Тогда до вечера.

К середине дня две широкие толстые доски, выровненные рубанком, были готовы.

«– Не торопись ты так, а то новую работу придумают», – посоветовал Чет.

Роман скривил губы и произнес:

«– А ты неисправимый лентяй. Тебе-то что?»

«– Ну, отчасти это и мое тело».

«– Даже не претендуй. Ты здесь на роли друга-паразита».

«– У тебя появились такие возможности! – возмущенно воскликнул Чет. – Из-за меня!»

«– Это всего лишь небольшая оплата за то, что я спас тебе жизнь», – спокойно парировал Роман.

«– Неблагодарный», – буркнул ворон.

«– Есть у кого поучиться», – примирительно сказал Факелов.

Роман подошел к дровам и забрал оттуда доску, покрытую корой.

«– Скреплять же чем-то надо», – объяснил он и начал пилить ее поперек, отступив от края три локтя.

Через час Роман вбивал последний гвоздь в четвертую широкую ножку скамьи.

– Готова, – выдохнул он и отбросил молоток.

Затем Факелов уселся посреди новоиспеченной кровати. Подпрыгнув пару раз на заднице, он проверил скамью на прочность. Доски прогнулись совсем чуть-чуть, и Роман остался доволен.

Скамья весила килограмм тридцать. Факелов неестественно скрючился и понес ее в дом. Стоило Роману выйти с заднего двора, как к нему подошел Арсений.

– Давай помогу, – сказал он и, кивнув на скамью, добавил: – Добротно получилось.

Вдвоем они легко занесли скамью в дом и поставили там, где еще этой ночью Роман спал на полу.

– Спасибо, – сказал Факелов, расстилая тонкую лежанку, набитую перьями. – Так что там с портянками?

– О, я уже и забыл, – с расстройством сказал Арсений. – Пойдем.