Елена Малиновская - Убить кукловода

— И оно говорит вам, что я лгу? — Я с показным раздражением вздернула брови.

— Нет. — Вериаш покачал головой и мягко поправил: — Оно говорит мне, что вы не до конца откровенны со мной. Вы что-то утаиваете, Доминика. Что-то очень важное. Я буквально чувствую, как замирает ваше сердце, когда вы вспоминаете об этом. Но что вас так сильно тревожит?

Голос дознавателя звучал так успокаивающе и обволакивающе, что мои веки невольно стали смыкаться. Это было как колыбельная песня. Так и тянуло откинуться на подушки и слушать Вериаша, пока вокруг меня вновь не расплескается тьма забытья.

А в следующее мгновение я с силой ущипнула себя за локоть. Резкая боль отрезвила меня, развеяла тончайшую паутину заклятья, которое накладывал на меня дознаватель. И тот огорченно вздохнул, когда я взмахнула рукой, разгоняя последние ниточки его чар, которые упорно липли к моему телу.

— Нехорошо, господин Вериаш, — процедила я, укоризненно зацокав языком. — Ой как нехорошо! Насколько я понимаю, прежде чем воспользоваться этим заклинанием, вы должны были получить или мое разрешение, или же соответствующее постановление свыше.

— Простите. — Он покаянно склонил голову, однако я готова была поклясться, что слышу в его голосе лишь досаду, но не искреннее извинение. — Простите, Доминика, я не должен был так поступать… Но я точно знаю, что вы что-то недоговариваете! И эта загадка злит меня. Зудит, словно свежий укус комара. Что же на самом деле произошло в музее? Если вы ударили себя ножом в живот, то куда делась рана? Нет, я не сомневаюсь, что она действительно была. Иначе откуда взялось столько крови на полу? Да и вы некоторое время балансировали на грани гибели, хотя целители не обнаружили никаких видимых или невидимых ран. Они не смогли разгадать это противоречие, хотя я битый час добивался от них хоть каких-нибудь объяснений. Но куда больше меня волнует судьба Луциуса. Куда он исчез? Получил он или нет то, за чем пришел в музей?

Я невольно вспомнила ледяные глаза своей загадочной собеседницы. Да, думаю, Луциус получил секрет всемогущества и на краткий миг стал богом. Все-таки, как ни крути, но жертвоприношение было совершено по всем правилам. Однако первым же делом после этого он попытался вырвать меня из лап смерти, не подозревая, что тем самым нарушает какие-то правила, не пойми кем установленные. И жестокое наказание не замедлило последовать. Конкуренты не нужны даже богам, а точнее, тем, кто нашел способ стать ими.

Правда, меня не оставляло чувство неясной тревоги. Далеко не все детали сходились в этой картине. Если верить словам той же посланницы игроков, то я и не должна была погибнуть. Ведь не зря же она вручила мне некий подарок в самом начале нашего путешествия. А из этого следовало, что Луциус ничего не нарушал. Его просто завлекли в хитроумную ловушку из неписаных правил и недоговоренностей. Но если Луциус догадался, как обстояло дело в действительности — то он обязан был выкрутиться. Я не сомневалась, что кто-кто, а он нашел бы выход из любой ситуации, даже самой безвыходной на первый взгляд.

— У вас очень выразительная мимика, Доминика, — неожиданно проговорил Вериаш, который все это время неотрывно следил за мной. Опомнившись, я попыталась нацепить на лицо непроницаемую маску, но он лишь усмехнулся и продолжил: — Вы так забавно хмурились сейчас. Понятия не имею, что вы скрываете. Однако не сомневаюсь, что рано или поздно, но я разгадаю эту загадку.

— Звучит как угроза, — пробормотала я, невольно передернув плечами.

— О, нет, что вы! — Вериаш негромко рассмеялся. Подался вперед и с заговорщицким видом шепнул: — Никаких угроз, честное слово. — Сделал паузу и вдруг подмигнул мне: — Видите ли, чтобы раскрыть эту тайну, мне надо получше узнать вас. Быть может, вы согласитесь поужинать со мною?

— Поужинать? — машинально переспросила я, слегка сбитая с толку столь внезапным поворотом разговора.

— Обещаю, что не буду приставать к вам, — с лукавой улыбкой заверил меня Вериаш. — И потом, насколько я понимаю, ваше сердце все равно занято. Если я позволю себе что-нибудь лишнее, то все семейство Райен во главе с единственным наследником старого Крагена сотрет меня в порошок. Поэтому я не рискую предложить вам свидание. Просто ужин и разговор по душам в неофициальной обстановке. К тому же вам надо определиться, вернетесь ли вы на Хекс или останетесь в Микароне, и если верно последнее — то в каком качестве.

— Хорошо. — Я кивнула, не отводя взгляда от улыбающегося мага. — Будь по-вашему. Ужин так ужин. Меня долго еще здесь продержат?

— Вы вольны уйти хоть прямо сейчас. — Вериаш пожал плечами. — Как я уже сказал, целители не обнаружили у вас каких-либо видимых или невидимых ран. Вашему здоровью ничего не угрожает. Правда, вы наверняка чувствуете сильную слабость из-за потери крови. Поэтому я бы посоветовал вам быть осторожнее, если не желаете лишиться чувств в самый неподходящий момент.

— Нет, все в порядке! — поспешила я заверить собеседника, обрадовавшись, что никто не собирается держать меня в палате невесть сколько. — Слабость — это ничего. Как-нибудь справлюсь.

— Даже не сомневался в таком вашем решении. — Вериаш хмыкнул с едва уловимой иронией. — Поэтому не буду настаивать на том, чтобы вы остались под наблюдением еще хотя бы на сутки. Полагаю, и Стефан, и Элмер не отойдут от вас ни на шаг, следовательно, вам не грозит разбить себе лоб при неудачном падении. В любом случае, дома и стены помогают. Вне больничной обстановки вы наверняка быстрее почувствуете себя лучше.

После чего встал и наклонил голову, прощаясь.

— До скорой встречи, — проговорил он, с каким-то странным выражением разглядывая меня.

Я не успела ему ничего сказать. Не дожидаясь моего ответа, Вериаш развернулся и быстрым шагом, почти бегом, покинул палату, словно вспомнил о каком-то весьма неотложном деле. Я проводила его изумленным взглядом. Чудной он все-таки какой-то. С одной стороны, что скрывать очевидное, симпатичный и приятный в общении. А с другой… Хм-м, тяжело выразить словами. Но он словно изо всех сил сдерживается, чтобы не продемонстрировать истинного себя. Понять бы еще, дурную или хорошую сторону своей натуры он так тщательно скрывает.

А еще через минуту мне стало не до размышлений о загадочном поведении Вериаша Дахкаша. В палату шумной толпой ввалились мои друзья. Здесь был и Элмер, и Стефан, и даже Альтас. Последний, к слову, увидев меня в больничной рубахе, мгновенно залился горькими слезами и вновь принялся каяться во всех своих прегрешениях. А затем рухнул на колени перед моей кроватью и долго молил стать его очередной женой, шестой, что ли, по счету. Мол, после того, как он услышал про наши невеселые и опасные приключения, в результате которых я едва не погибла, то понял, как на самом деле любит меня.