Камли Брайт - Талисман мага

— Скажи, а где ты взял ключ? — Карлос кивнул в сторону двери.

— Вытащил у брата С'анти.

«Ничего себе…» — Карлос даже присвистнул.

А ведь ему самому было немногим больше, чем сейчас С'торну, когда он, спасаясь от Дэвида, нанялся ухаживать за больными оспой…

— Я знаю, почему ты пришел, — наконец, решился Карлос. — Ты сам скоро это поймешь. А сейчас открой сознание, и не сопротивляйся… Правильно. Вот так… Не шевелись…

Все прошло даже быстрее и легче, чем предполагал Карлос. И теперь, всматриваясь в лицо С'торна, бывший глава Серебряного Круга боялся лишь одного: какова будет реакция мальчика в тот момент, когда он осознает…

— Можно воды?

— Конечно.

Поразительно: никакой истерики — только слегка дрожат руки.

— Как тебя зовут?

— Торн. — Парнишка поставил на место кувшин.

— Та-ак… — уже одно то, как он представился, говорило о многом. — Ну, и что ты теперь собираешься делать… Торн?

— Бежать.

Карлос засмеялся.

— Вот это по-нашему. А где находится потайной выход, знаешь?

Торн покачал головой.

— А как обмануть стражей острова, знаешь? Тоже нет? Ничего, зато знаю я…

Карлос проснулся оттого, что кто-то открывал дверь в его камеру.

«Кого это опять…»

— Спишь?

«Ага, теперь Дэвид…»

— Спал — до того момента, как ты меня разбудил. — Карлос нехотя сел. Потер ладонями лицо, нарочито громко зевнул.

Дэвид с грохотом двинул креслом.

— Ну, сейчас, сейчас. Это вам, молодым, все легко, — ворчливо откликнулся Карлос. — Кстати, ты извини, но мне нужно… э-э-э… — Он показал в угол, где стояла бадья.

— Ты никак меня стесняешься? — с каким-то странным ехидством поинтересовался Нечистый.

— Как знаешь, — пожал плечами Карлос. Он не спеша дошел до угла, поднял крышку. Так же не спеша стал развязывать брюки…

Губы Дэвида продолжали кривиться в непонятной улыбке, но он молчал. Только когда Карлос, не закрывая бадьи, сходил за кувшином и начал ополаскивать руки, Нечистый не выдержал.

— Да опустишь ты, наконец, эту крышку!

— Я же тебе и говорю: старый я, мне бы…

— Ой ли? — перебил Дэвид. — Насколько ты стар, я имел удовольствие наблюдать менее чем пару минут назад. Так что не прибедняйтесь, господин Великий Магистр…

«Это Алекс… Они вскрыли сознание Алекса: кроме него, из десантников подробности о Серебряном Круге не знает никто…»

Карлос сосредоточенно завязывал брюки.

— Притворяешься, будто не понимаешь? — от нетерпения Дэвид чуть не выпрыгивал из кресла.

— Почему же, я понял: ты, верно, хочешь поговорить о Серебряном Круге?

— Точно, — азартно согласился Нечистый. — А еще о том, каким образом ты освободился от моего сознания; ну и, конечно же, о твоем сыне…

— Ого! Я вижу, ты времени зря не терял. — Карлос сделал вид, что восхищен, причем намеренно переиграл, тем самым еще больше разозлив Дэвида.

— Так ты будешь говорить? — едва сдерживаясь спросил Нечистый.

— Ладно. Серебряный Круг практически перестал существовать после подземного взрыва. От твоего сознания меня освободил Ральф, поэтому лучше было бы спросить это у него, но поскольку он в данный момент покинул Канду…

— Значит, говоришь, покинул Канду… — задумчиво повторил Дэвид. — Предположим.

— На твои вопросы я ответил, — продолжал Карлос. — Теперь могу я задать свой?

— Задавай.

— Мне принесут чего-нибудь пожрать?

Дэвид посмотрел в лицо собеседника долгим, внимательным взглядом.

— Так я и знал.

— Чего? — не понял Карлос. — Что я тоже иногда бываю голодным?

— Я так и знал, что это твоя работа, — договорил Нечистый, пропустив мимо ушей откровенно издевательское замечание собеседника.

— Работа? Никакой работы, сидя здесь…

— Заткнись! — вдруг не выдержал Дэвид. — Послушник, который приносил тебе еду, сбежал. Ты ведь именно это на самом деле хотел узнать?!

— Да.

Как ни странно, после подобного откровения Нечистый успокоился.

— Карлос, а ты, оказывается, жесток: отправить юношу — почти мальчика — одного в Тайг, где он может заблудиться, где его могут разорвать дикие звери…

— На его месте я бы тоже предпочел Тайг.

— Или барак с зараженными оспой, — темные глаза Дэвида сделались почти черными. — Значит, говоришь, покинул Канду? — без всякого перехода вернулся он к предыдущей теме.

— Да.

— Как могло случиться, что мое сознание проявилось в тебе на целый год раньше?

— Из-за аварии.

Дэвид молча ждал подробностей.

— Замкнуло в системе защиты Дома Серебряного Круга. Мой мозг практически вышел из строя; тогда ты и взял управление на себя. Все.

Некоторое время оба молчали: разведчик — потому что у него не было выбора, Дэвид же, видимо, что-то обдумывал.

— Карлос, — наконец, снова заговорил он, — у тебя в сознании находится кусок моей памяти. Если ты отдашь мне его добровольно, я, так и быть, забуду, что где-то поблизости бродит твой сын. Если же ты будешь продолжать упорствовать, то клянусь, я переверну весь Тайг, и тогда… — Нечистый многозначительно замолчал. — Подумай, ты ведь не хуже меня знаешь, что умеют здешние умельцы…

Да-да. Только еще лучше Карлос знал человека, который сидел напротив: Дэвид, наверняка, уже приказал во что бы то ни стало отыскать Михаэля. Его будут искать вне зависимости от ответа Карлоса, и если найдут…

— Ну так как?

— Напрасно теряешь время.

— Значит, нет?

— Нет.

— Тогда жди.

Тяжелая железная дверь бесшумно закрылась. Где-то через четверть часа она снова распахнулась, и Карлос с трудом поверил своим глазам: на пороге с подносом в руках возник С'анти.

«Вот это да-а-а…»

На лице темного брата читалось глубочайшее оскорбление, и неудивительно: обслуживать всяких там узников — при его-то высоком ранге! Похоже, после истории со С'торном Дэвид не решался допускать до Карлоса никого, за исключением элиты. С грохотом поставив свою позорную ношу на пол, С'анти забрал вчерашнюю посуду и, так и не произнеся ни слова, удалился.

«М-да…» — однако не успел Карлос дожевать свой хлеб… Хвала Господу, зубы пока, вроде, не собирались выпадать. Зубы у хайлендера менялись примерно каждые восемьдесят лет, но Карлос не без основания полагал, что, если выпадут эти, то вряд ли вырастут новые.

Итак, не успел Карлос дожевать, как в замочную скважину снова вставили ключ.

«Дэвид…»

Некоторое время Нечистый, подобно С'анти, молчал, а когда наконец заговорил, то стало ясно, что до этого момента он уже вовсю вел воображаемый диалог с пленником.