Андрей Прусаков - Проклятие Гунорбохора

Обнаружив рощицу неподалеку от воды, товарищи срубили несколько деревьев. Для двух обычных людей тащить эти стволы до воды было непосильным трудом. С зельем это было легко. На берегу они связали плот. Переправа через могучий Кхин не страшила - теперь мало что могло их напугать.

На последней стоянке в Кхиноре Улнар вспомнил последний разговор с отцом. Он помнил почти каждое слово. Тогда Улнар был слишком мал, чтобы понять то, что хотел открыть отец, но сейчас его слова наполнялись новым, поразительным смыслом...

- Ты не должен ничего и никого бояться, Улнар. Даже смерти.

Отец сделал многозначительную паузу:

- Смерти боятся все, и это делает людей слабыми. Мысли о смерти губительны не только для воина. Они побеждают самый гордый дух, как грязный поток, замутняют сознание и разбивают волю. Пройдет время, и я уверен: ты постигнешь многие тайны, научишься искусству побеждать, сможешь многое, сможешь даже изменить мир!

- Как я смогу изменить мир? - только и выговорил Улнар.

- Скажу тебе то, что знают все, но понимают лишь избранные: будешь силен - сможешь изменить мир. Будешь слаб - мир изменит тебя! Запомни это накрепко.

- Я запомню, отец.

- Я не учу тебя презирать смерть, нет. Не только жизнь, смерть тоже имеет цену, известную лишь богам. Поэтому не стоит ни презирать, ни страшиться того, что ниспослано свыше...

Таким он и остался в памяти Улнара: сильным, уверенным, гордым. И добрым. Эндор был настолько непохож на других, что казался сказочным героем. Никогда Улнар не слышал от него злого слова, видел, как отец любит маму, как смотрит на нее. И иногда так странно говорит...

- Ты еще мал и думаешь, что существует много невозможного. Но знай - невозможного нет! Ни сталь, ни магия не могут противостоять тому, что здесь, - большая ладонь отца прикоснулась к груди Улнара, - человеческому духу и воле.

Отправившись рано утром, Улнар и Фран переплыли Кхин. Течение сносило их плот к югу, но товарищи не беспокоились: это даже лучше, там побережье больше заселено. Им хотелось увидеть лица арнов, услышать родную речь.

Как и ожидал Улнар, их прибытие не осталось незамеченным. Вдоль побережья тянулась цепочка сторожевых башен, и дозорные заметили незваных гостей.

Очень скоро друзей, направившихся в сторону Далорна, остановил отряд вооруженных воинов.

- Кто такие? - спросил старший, угрюмый вояка с бритым и загорелым на солнце черепом. Десяток копий и мечей окружили пришельцев.

Улнар и Фран переглянулись. Они давно условились, что будут говорить и как. Если признаться, что они беглые осужденные - неизвестно, как повернется дело. Вдруг снова отправят за реку?

- Я вольный воин, - сказал Улнар, показывая татуировку Братства. - Мое имя Улнар, меня знают в Братстве.

Патруль, окруживший их, не принадлежал Братству. Это были воины одана, но часто бывавший в Приграничье Улнар знал всех их начальников.

- А ты?

- Я тоже, - сказал Фран. На его руке не было знака Братства, но охотник предусмотри-тельно надел наручи, да и стражей интересовало иное...

- Почему вас всего двое? - спросил бритый.

- Ты знаешь, что бывает в Кхиноре, - ответил Улнар. - Хотя, откуда тебе знать...

- Отвечай прямо.

- Идем отрядом, а возвращаемся группами. Как придется. Отведите нас в Северный лагерь, к Дорану. А если вы с юга, то к Элорну.

- Ты знаешь Элорна? - спросил командир. Его лицо смягчилось.

- Я бывал в Кхиноре три раза. Уже четыре, - поправился воин. - Неужели я не знаю Элорна? Думаю, и он помнит меня.

- Он думает, что мы шпионы морронов, - криво улыбаясь, добавил Франир. Окружившие их воины рассмеялись, и напряжение спало. Действительно, парни вооружены, имеют знак Братства, чего же еще?

- Ладно, братья, идите, - кольцо воинов, повинуясь жесту десятника, распалось. - Удачи вам.

- И вам удачи, - сказал Улнар. - Следите за рекой. Морронов на том берегу - тысячи.

Пошел дождь. Крупные капли падали на землю, смывая пыль с густой, упорно цеплявшей за ноги, травы. Перелесок кончился, и за серой пеленой обнаружилась дорога. Блестя мокрыми, отполированными тысячами ног каменными плитами, она тянулась с севера на юг вдоль Кхина и служила для быстрой переброски войск вдоль границы. Во избежание засад подступавший к дороге лес вырубили, дерево пошло на сторожевые башни.

- Ну, что, друг, - сказал, останавливаясь, Фран. - Мне на восток, тебе на юг.

- Да, - сказал Улнар. Небо над головами светлело, колыхавшиеся на ветру деревья стряхивали остатки дождя. - Удачи тебе, друг.

Они обнялись. В глазах Франа стояла тоска.

- Как думаешь, мы еще встретимся? - спросил он. Охотник был угрюм, Улнар чувствовал, как тяготит друга "подарок" морронов.

- Арнир велик, - расхожей фразой ответил Улнар.

- А я думаю: не попусти боги нам встретиться там, - охотник кивнул в сторону запада. - У нее.

Улнар старался не думать об этом, но разве забудешь, если проклятое зелье каждый день напоминает о себе. Будем жить, будет время подумать, решил воин.

- Все может быть, - сказал он. - Не отчаивайся, Фран.

- Я спрошу наших ведунов, - сказал охотник. - Может быть, они найдут противоядие.

В его голосе не было уверенности.

- Знаешь, Фран, - сказал Улнар, - Один одноногий долго жаловался на судьбу, пока не встретил человека без ног... Все в наших руках. И зелье тоже. Мы можем принять свое решение, Фран.

- Да, это так. И я его приму! Прощай, воин, - он поднял предплечье, и Улнар прикоснулся к нему в приветствии вольных воинов.

- Прощай.

Свежий ветер разогнал остатки туч, и солнце заблестело до того ярко, что на душе у воина стало легче. Он всегда чувствовал себя лучше, когда в небе висело сверкающее светило - оно будто бы питало его своими лучами, и в такие яркие дни воин, как никогда, был уверен в своих силах.

Дорога привела к ручью, через который перекинулся небольшой каменный мостик. Здесь же стоял каменный столб, разделявший земли Далорна и Ринересса.

Улнар подошел к мосту и увидел несколько хешимских повозок. Кучка людей столпилась у берега. Воин подошел ближе. Один за другим люди обернулись - и Улнар увидел хмурые ожесточенные лица.

- Зачем вы здесь стоите? - спросил воин.

- Там за мостом, - сказал один из хешимов, - стоят два воина, и требуют денег за проезд на земли Ринересса. Говорят: налог одана - а мы и не слыхивали о таком! Мы не можем заплатить столько. Слыханное ли дело: по два асира с повозки!

Улнар удивился. Пошлины взымали при въезде в город, где торговцы могли бес-препятственно и безопасно торговать своим товаром, но чтобы на границе...

- Где же они?

- А вон стоят, чтобы им провалиться на том же месте!