Андрэ Нортон - Знак кота

Для жителей Вапалы я был всего лишь варваром Среди моих земляков меня считали неудачником. Я был всего лишь…

— Ты, — сейчас слова кукольницы больше напоминали приказание, — тот человек, в какого сам поверишь! Разве ты не стал братом повелителям пустыни? — её глаза скользнули в сторону Мурри, а потом на меня. — Кто другой с незапамятных поколений мог похвастаться этим?

Мой взгляд словно устремился внутрь себя, и я увидел не эту комнату, не сияющий посох, а камни скалистого острова и танцующих котов. Мне даже послышались далёкие звуки их пения. Я снова увидел эти невероятные прыжки и кувыркание, эти невозможные полеты с распушённым мехом, когда заглоченный ими воздух держал их на лету.

Когда я глядел на них впервые, это было как чудо, сейчас же — таинственное наслаждение. Их грациозные тела, поглощённые выражением чувств. Я вспомнил и собственные попытки подражать им, принять участие в этом общем ликующем выражении любви к жизни.

— Да, — голос Равинги прорвался сквозь эту волшебную картину, вернув меня к действительности. — Не забывай об этом, брат мохнатых.

Что до того, почему избран именно ты, — тут она замолкла, словно подбирая нужные слова, как взрослый, объясняющий ребёнку что-то непонятное, — не жди от меня ответа на этот вопрос, Хинккель. Я знаю только, что много сезонов на мне лежала ноша. Я должна была найти нужного человека. И когда ты отыскал то дьявольское ухищрение, запутавшееся в гриве моего яка, я поняла, что нашла, кого искала.

Я вскочил и перегнулся через стол, не спуская с неё глаз.

— Кто ты, Равинга? Что заставило тебя искать?

Она помолчала, потом соскользнула на свой стул, на котором сидела раньше, и жестом попросила сесть и меня.

— Я Равинга, та, что делает куклы…

— И кое-что ещё? Случайно не Императоров, кукольница? Но людей нельзя сделать — только сами, своими собственными усилиями, они могут вылепить себя.

— В каждом из нас — дух нашей земли и Великий Дух. Но вновь зашевелилась сила, желающая разорвать связь между людьми и миром, в котором они живут. Зашевелилась чужая Воля, почитающая себя превыше целого мира. Я — одна из немногих, кого называют Дозорными, Стражами.

Она протянула в свет руку, чтобы лучше было видно шрам, похожий на тот, что и у меня опоясывал запястье.

— В своё время и я танцевала с мохнатым народом, ибо и они сыграют свою роль в грядущих событиях, так же, как это было давным-давно. Я не знаю, когда надвинется Тень. Сейчас она только пробует… примеривается. И править сейчас должен такой Император, который сможет в час невзгоды призвать на помощь Дух — и не только Дух своей страны, но Дух всех королевств, всех людей и зверей. Дух самой земли.

— И ты думаешь, что я смогу?

Она коснулась пальцами лежавшего на столе посоха.

— Если нет, разве был бы он сделан?

— Но я… я не тот, кого ты ищешь! — все прожитые мной годы восставали против этого.

— Ты будешь тем, кем сделаешь себя, Хинккель. Поразмысли над этим. А теперь — тебе пора отдохнуть. Скоро наступит утро.

Как резко она оборвала разговор. На её лицо как-то сразу опустилась усталость, словно этот разговор потребовал большого усилия. Я преодолел множество испытаний… может быть, для неё таким испытанием был я? Я взял со стола арфу, пожелал всем доброй ночи и ушёл, оставив хозяйку у стола, глядящую на посох власти.

Да, мне пришлось поразмыслить над тем, что она сказала, и в эту ночь сон никак не приходил. Мурри не стал прятаться, а улёгся рядом со мной.

— Брат… — я провёл пальцами по струнам кифонга, стараясь, чтобы он звенел потише, — что ждёт нас впереди?

Кот поднял голову, перестав вылизывать лапу.

— Многое, — кратко ответил он.

В этот миг я изо всех сил желал снова оказаться в моей маленькой хижине, там, где я жил до того, как начались все эти приключения. Я был лишь тем, кем был… и как мог такой, как я, осмелиться стать Императором? Мне не нужна была власть для того, чтобы пасти скот, чтобы собирать водоросли, ездить за покупками в город. Это составляло всю мою жизнь, я не знал больше ничего и не был способен на большее.

— Не так… — проворчал Мурри.

Моя рука опустилась на колено, я взглянул на знак на ладони. В памяти возникло яркое, живое воспоминание. Я слышал сквозь стены дома, видел сквозь дом, сквозь город…

Песчаные коты, во всей своей красе и изяществе танцевали под ночным небом. Они пели свои песни, мурлыкающие и рычащие напевы. И была свобода, и было единение с Духом. Мои мышцы непроизвольно сократились. Мне хотелось снова броситься туда и снова быть вместе с ними, с их миром.

Я снова стоял перед чёрным леопардом и ревниво охраняемой им сферой. Я снова потирал свои руки, глядя на чёрные знаки. Я снова шёл по огненной горе, по корке солончака, сквозь густые заросли…

И мне очень хотелось оказаться в своём любимом месте, на крыше моего домика, откуда я взглянул бы на звёзды, открывая разум и сердце Духу, в котором был рождён. Ибо только соприкасаясь с ним, я понимал, кто я такой.

Все эти подробные рассказы Кинрра о Вапале, о дворе… закулисная борьба одного Дома против другого, жизнь, полная интриг. Как мне будет совладать с этим?

Впрочем, я даже не мог быть уверенным, что это потребуется от меня. Я вспомнил Шанк-дзи. Эта страна была его родиной, а значит, первым она испытает его.

Я отложил в сторону инструмент Кинрра и улёгся на матрас, где уже устроился Мурри. Должно быть, мурлыканье моего товарища нагнало на меня сон, потому что уснул я быстро, хотя в голове вертелось множество мыслей, способных отогнать прочь любую дремоту.

Ва, Виу и Вина сидели у очага, в котором теплились угли. Я помешивала в кружке питьё для Равинги, а они глядели на меня зелёными круглыми глазами. Сама того не замечая, я так взбалтывала смесь, что чуть не расплескала её. Меня грыз страх.

Допустим, что Равинга говорит правду, и этот пастух из варварских краёв в конце концов победит. Тогда он окажется перед лабиринтом куда страшнее, чем всё, что он повидал прежде. Да, он может стать Императором, но он быстро поймёт, что против него могут решительно выступить другие силы. А когда Тень набирает мощь, нам не нужен раскол при дворе.

Шанк-дзи имеет влиятельных последователей, даже старики, не одобряющие нарушения традиции, поддержат его, если он выиграет. Его мать — родом из Дома Юран, одного из самых старых и самых могущественных. И те, кто носят это имя, будут только рады поддержать родича. А если ему не удастся победить, то и злость их будет велика…

Я прикусила губу. У них в Вапале множество глаз и ушей, у этих Юран. Связь Равинги с этим чужестранцем скрывать удастся недолго. И как только они что-то заподозрят… что последует тогда?