Владимир Мясоедов - Море сумерек

«Смоет с палубы, — решил архимаг, наблюдая, как Михаэля новой волной сносит в океан. Но шаман успел вцепиться удлинившейся, утратившей материальность рукой, свитой из струй ветра, за носовую фигуру — то ли дракона, то ли морского демона. Украшение покосилось, приняв на себя груз, но не спешило отваливаться. — И чего он в такую погоду туда вообще полез?»

Не останавливаясь на достигнутом, эльф не только постарался закрепить себя на омываемой волнами палубе, но и принялся вычерчивать, а вернее, выжигать на ней миниатюрными рунами знаки духов, повелевающих пространством. Море мешало его работе, причем будто бы осознанно. Архимагу даже показалось, что он различает среди волн элементалей, но порождения плана воды так и не рискнули напрямую напасть на шамана. Хотя работу ему стихия затрудняла как могла, вплоть до того, что кусок дерева с нанесенным на него символом Врат просто разбило в щепу. Михаэль погрозил кому-то кулаком и, используя левитацию, перебрался на крышу надстройки, расположенной ближе к корме корабля. Там ему не мешало работать ничто, кроме шквальных порывов ветра.

Духи охотно ответили на призыв, да оно и неудивительно. Михаэль, благодаря имеющимся у него подданным-магам и молодым меллорнам, мог гарантировать им оплату, во много раз превышающую его личные запасы силы, пусть и не сразу. А репутация эльфа среди этих странных сущностей после сведенного фактически к ничьей поединка с высшей жрицей, пользующейся поддержкой покровительницы, вероятно, выросла неимоверно. Волшебство пришельцев с иных планов мягко окутало корабль, не такой уж и большой, и перенесло его в пустыню. Ну не совсем в пустыню. В Сумрак. В пруд рядом с дворцом-пирамидой.

— Мих, зараза, ты чего творишь?! — Шиноби несся по воде большими прыжками. Следом за ним, немного отставая по причине невозможности широко шагать из-за платья, скорее летела Ликаэль с раскрасневшимся лицом и магической диадемой в волосах. — Какого черта?! Ты представляешь, что тут творилось, когда шпионы доложили о твоем выходе из портала и почти моментальной пропаже в пучине волн?

— Спокойно! — Правитель сумеречных эльфов, в изнеможении развалившийся прямо на собственноручно созданной магической фигуре, попытался махнуть рукой, но сумел лишь дернуть плечом. — Я их нашел. Теперь не утонут. Тоже мне Джеймсы Бонды межрасовые. Намеревались у нас шухер навести, а сами даже с дырявым корытом управиться не могут.

Дверь надстройки открылась. Из нее опасливо выглянул моряк, принадлежавший, судя по всему, к людскому роду-племени. Первым делом он посмотрел на небо и, обнаружив вместо штормовых туч облачную пелену, заметно приободрился. Потом его взгляд упал на то, что окружало корабль. Он увидел пустыню и необычный город, обитатели которого, включая стайку песчаных скорпионов, пару драконов и несколько «Буратинаторов», издалека похожих на гибриды великана с деревом, уже подтягивались поближе. Ну а море, волны которого считаные мгновения назад грозились расколоть хрупкую скорлупку суденышка, внезапно сменилось на пруд. Да еще парочка не очень одетых эльфийских купальщиц, прикрывающих самое интересное клочками мокрой ткани, как назло, оказались прямо напротив двери. В общем, моряку было от чего разинуть рот и впасть в прострацию, ибо он отказался реагировать даже на такой раздражитель, как чья-то рука, высунувшаяся из глубин корабля и потрепавшая его за плечо.

— Да чтоб они! — Взлетевшая на крышу надстройки длинным прыжком Ликаэль дала возможность полюбоваться опешившему моряку, уставившемуся снизу вверх на то, что скрывалось под ее платьем. Пролевитировав над головой впавшего в ступор человека, она бросилась к мужу, извергая, наверное, все известные ей ругательства из орочьего лексикона. — Хоть все сразу! Ты зачем туда пошел, полудурок? А колдовал зачем?! Тебе разве можно?!

— Нельзя, — покорно согласился шаман, владеющий секретами, не уступающими по эффективности большинству заклятий высшей магии, и правитель целого государства, опасливо вжимая голову в плечи. — Милая, ну успокойся. Все равно уже поздно волноваться.

— Ах ты!!!

Мореплаватель, нежданно-негаданно ставший покорителем искусственных прудов, скрылся в глубинах корабля и даже на всякий случай захлопнул за собой дверь. Видимо, звуки семейного скандала, доносившиеся с крыши надстройки и сопровождавшиеся обильным дождем из искр (Ликаэль попыталась вцепиться в лицо мужа когтями, а он поставил щит молний, который, впрочем, руки девушки, мгновенно покрывшиеся каменной броней, продавили), изрядно напугали человека. Да и общая смена обстановки подействовала с силой, не уступающей по ошеломляющему действию удару молотом по голове.

— Псих! Самоубийца! Камикадзе! — Ликаэль, оставившая мужу на память несколько синяков и ссадин, спрыгнула на воду и камешком поскакала по направлению к берегу. — Да лучше бы ты там утонул, чем так меня мучить! Упырь! Чтоб ты грыжу заработал и из постели всю жизнь не вылезал! Когда помрешь, хоть буду знать, где могила!

— Нервная она какая-то, — задумчиво пробормотал Семен, глядя вслед эльфийке, идущей напролом через собравшуюся на берегу толпу и небрежно пихающей плечом песчаного скорпиона. Закованное в прочный хитин насекомое размером с лошадь беспорядочно задрыгало лапками, каждая из которых была не многим короче самой девушки, и упало на землю. — Может, беременная?

— Да нет, — покачал головой шаман, так и не вставший за время экзекуции с досок надстройки. — Я бы заметил. И ты, думаю, тоже. Просто сильно за меня испугалась, когда чуть вдовой не стала. И разозлилась еще почему-то, не хуже чем Кайлана, когда ее пытались приучить ходить в шортах, прикрывающих хотя бы бедра.

— Кхм, — смутился Семен. — Вообще-то ей было с чего концерт устраивать. Мало того что позволил себе без вести пропасть, пусть всего на полчаса, но зачем ты сюда это корыто притащил? Да еще с твоей-то временно ограниченной трудоспособностью?

— А что не так? — не понял шаман. — Между прочим, я единственный наш корабль спас, из двенадцатибалльного шторма вытащив! Могу и орден за такой подвиг себе на грудь нацепить, и пусть кто только заикнется, будто он незаслуженный. В стакан засуну и включенным миксером, как крышкой, прикрою. Выживет — поймет, каково это.

— Да не пил я! — Отчаянный голос донесся из недр корабля. — Мы стоим в какой-то луже, а вокруг земля, чудовища и девки голые! Сами посмотрите!

— Да все так, — хмыкнул Шиноби, сверху вниз глядя на осторожно выбирающихся из недр судна моряков. Люди, а именно они и составляли команду, вид имели пришибленный и придурковатый. — Вот только корабль не наш. Вон видишь, на берегу неудачливый чернокожий капитан, принц какого-то там рода дроу, от солнца под женской кабинкой для раздевания прячется? Угнанная им и его шпионами лохань давно затонула, а ее команда удрала в Сумрак через лежавший в трюме портал. Проклятье, такую дорогую вещицу на дно отправили! Жалко, аж сил нет. Шуре пока не говори, а то она, только очухавшись, инфаркт заработает или разрыв душевной жабы. Эй, вы там, внизу, не бойтесь, мы не кусаемся.