Джеймс Роллинс - Буря ведьмы

— Возвращайтесь в постели и отдыхайте. — Торврен поднял из грязи окровавленный палец. — Завтра на закате мы еще поохотимся.

Близнецы хищно усмехнулись. Этой ночью не удалось удовлетворить жажду крови, но есть надежда на грядущий день. Братья, поддерживая друг друга, медленно выбрались из грязи. Едва заметно поклонившись, они вышли и направились к лестнице.

Оставшись один, повелитель д'варфов обнюхал палец и уловил запах камня и руды. Магия скал! Даже эта малая часть сулила еще одного могучего мага стихии. Слизнув кровь, он вгрызся в плоть. Вкус поможет быстрее отыскать жертву. Завтра он не промахнется!

Надежда все ярче разгоралась внутри.

Два безжалостных стража, подчиненных его воле, две великие силы! Закрыв глаза, он представил, какое его ждет могущество. С новыми слугами он решится бросить вызов Темному Властелину и отыскать Трай'сил.

Отбросив мечты, д'варф посмотрел на пленника. Прежде всего нужно сломить его дух и придать этому сосуду подходящую форму на кровавом огне эбенового камня. Подобно своим предкам, в совершенстве владевшим кузнечным искусством, он выкует из узника идеальный кинжал с лезвием, прочнее стали.

Он поднял черную сферу, в сердце которой плескалась кровь последнего защитника Раш'амона. До сих пор в ушах Торврена стоял предсмертный крик жертвы, чье бьющееся сердце он вырезал из груди.

Повелитель д'варфов ощутил могущество талисмана, пленившего дух воина. За века чистая душа, не только ставшая свидетелем множества страшных деяний, но и освещавшая их своим внутренним огнем, разложилась и обезумела. Камень пылал отчаянием давно погибшего солдата, бессильного сопротивляться. И теперь, поднимаясь из грязи и направляясь к узнику, Торврен всем телом слышал отчаянные вопли.

То, что он некогда сделал с защитником крепости, покажется актом милосердия в сравнении с тем, что он сотворит с прикованным к стене магом стихии. Торврен не колебался. Он хорошо усвоил уроки предков: чем жарче пламя, тем прочнее сталь.

Вырвавшись из огненного кошмара, горец открыл глаза и увидел красное мерцание. В панике он попытался отбиться, но руки увязли в какой-то сети. Сердце отчаянно колотилось.

— Лежи спокойно, Крал!

Он узнал голос Эр'рила, и мир вновь обрел знакомые черты: комната в гостинице, кровать, шерстяное одеяло. Болели бок и бедро. Он застонал, вспомнив, как Роршаф волок его по горящему складу.

— Очнулся, — проговорил Тол'чак, отнимая сверкающий камень от лица товарища.

Крал посмотрел на встревоженного огра. В последний раз он видел друга распростертым на земляном полу. Горец перевел взгляд на соседнюю кровать — там сидел Фардейл, а Элена чесала его за ухом. Крал с облегчением понял, что и им удалось спастись.

— Что произошло? — спросил он и обнаружил, что язык слушается неохотно.

— Нас атаковали темные стражи, — угрюмо ответил Эр'рил. — На тебя наложили заклинание отчаяния, отнимающее силы, но магия сердце-камня сняла его действие.

Настороженный безрадостной интонацией, Крал вспомнил, что сражался бок о бок с Мериком.

— Элв'ин? — встревожился он, оглядев комнату.

— Исчез, — с горечью ответил Эр'рил. — Мы надеялись, ты прояснишь картину.

Постепенно приходя в себя, горец высвободил из-под одеяла перевязанную руку. Пульсирующая боль напомнила о мерзкой крысе, и Крал содрогнулся всем телом. Никогда, даже в снегах родных скал, не ощущал он подобного холода. Мисилл принесла горячий отвар.

— Он еще слишком слаб, — заметила охотница, сурово глянув на станди. — Повремени с вопросами, пусть немного оправится.

Крал взял напиток здоровой рукой, и пальцы тут же благодарно обхватили чашку, принимая столь желанное тепло.

— Выпей все, — велела женщина, выпрямляясь. — Чай придаст тебе сил.

Крал не думал спорить. Сначала он тихонько потягивал сладковатую жидкость, но когда тепло начало разливаться от живота к конечностям, обнаружил, что жадно глотает питье. Мгновенно опустошив чашку, он закрыл глаза и откинулся на подушку.

— Еще.

— Этого хватило бы на целую конскую упряжку, — улыбнулась Мисилл. — Подожди немного, и почувствуешь целебное действие ягод.

Действительно, Крал сделал несколько вдохов, и согревающая волна захлестнула тело, стало жарко. Отметив, что бок болит уже не так сильно, он откинул одеяло и уселся повыше в постели.

— Так что ты помнишь о событиях на складе? — спросил Эр'рил, внимательно глядя на горца.

Откашлявшись, тот начал свой рассказ, и чем дольше он говорил, тем мрачнее становились лица его спутников.

— …в окружении демонов. Мерик долго сдерживал полчища магией стихии, но в конце концов, обессилев, упал, и крысы бросились на нас. Только сильные ноги Роршафа спасли меня от зубов жутких тварей.

Он яростно вскинул забинтованную руку, но Мисилл мягко уложила ее на постель.

— Я зашила рану овечьими кишками и смазала бальзамом из горечь-корня. Если хочешь, чтобы она быстрее зажила, не напрягайся.

— Зарастет, не впервой, — усмехнулся Крал.

Он знал, что на нем все заживает моментально. Он же скала.

— Значит, ты упал, и крысы набросились? — уточнил Эр'рил.

— Их глаза пылали жаждой крови, — кивнул горец, хмурясь. — Боюсь, Мерика постигла худшая участь.

— В тебе говорит страх, — презрительно фыркнула Мисилл, подхватив ведро, стоявшее у кровати, — элв'ин жив.

— Откуда такая уверенность? — удивился станди.

— Будь мясо их единственной целью, они бы не оставили Тол'чака и волка.

Элена поерзала на койке.

— И почему же они забрали Мерика, но не тронули остальных? — спросила девушка.

— Потому что он маг стихий, превосходный материал для создания темного стража. — Женщина заметно помрачнела. — Его похищение наталкивает меня на крайне серьезные опасения.

— Рассказывай, — велел Эр'рил.

— Судя по тому, кого они выбрали в жертвы, я не единственная охотница в Тенистом Потоке. Кто-то еще стережет город. — Она кивнула на руку Крала. — Теперь, почуяв вкус твоей крови, они обязательно вернутся. Следопыт Темного Властелина неотступно наблюдает за тем, чей запах познал однажды. А ты сильный маг стихии и желанный трофей.

Все молча смотрели на Мисилл.

— А как же Элена? — заговорил оборотень. — Способен охотник почувствовать и ее энергию?

— Могвид, лишь ты сохранил ясность мысли. — Мисилл похлопала его по плечу. — Потеря Мерика — это трагедия, но главное — сохранить ведьму. Ее сила, замешанная на крови, не родственна магии стихий, и потому вряд ли охотник подозревает, что она в городе. Если я не вижу этой энергии, то, надо думать, и для остальных она сокрыта. Но ищейки Черного Сердца теперь будут гнать Крала, как раненую лисицу. Это следует учесть.