Уроки, Которые не Выучивают Никогда - Роберт Дж. Хейс
— Лживая мерзость, тебе здесь не рады. Покинь это место.
Сссеракис, казалось, бурлил, и я ощущала его гнев, как свой собственный. Мы снова соединились, наши тени слились в одну чернильную субстанцию, которая казалась слишком реальной, чтобы быть тенью. Это тело принадлежит мне, Джинн. Я предъявил на него права. Тебе здесь не рады.
Джинн начал кружиться и снова превратился в огненный вихрь. «Я уничтожу твою сущность, как мы должны были сделать в момент вашего сотворения». Его голос становился громче по мере того, как вихрь увеличивался в размерах. Пламя. Ревущий ад. Огонь, с которым давно уже не было никакой надежды справиться.
Сссеракис рассмеялся, холодный как лед и несущий в себе всю угрозу клинка убийцы. Ты стал слабее, Джинн, а я стал сильнее, чем когда-либо снилось любой Ранд.
У меня никогда не получалось стоять в стороне, пока другие решают мою судьбу. Я шагнула вперед, вставая между двумя монстрами. «Это мое тело! И никому из вас в нем не рады. Может, я и на грани смерти, но я скорее увижу, как вас обоих изгонят, чем позволю вам причинить кому-нибудь вред моими руками». Должна признаться, я понятия не имела, как подкрепить свою угрозу. Запертая в короне, я не имела доступа к источникам внутри своего желудка, и я сомневалась, что удар по огненному торнадо принесет хоть какой-то эффект, кроме того, что обожженные руки станут еще хуже. Кроме того, какой толк от того, что я побью Джинна здесь? Нам нужно было найти способ вернуться в мое тело.
Из Джинна высунулась огромная рука и схватила меч, все еще воткнутый в землю. В следующее мгновение вырвалась другая и схватила молот. Сссеракис повернулся ко мне, чернильная тень, бурлящая в ожидании.
Ты была вытеснена из твоего тела, Эскара. Джинн наполнил твое тело огнем и охватил весь мир пламенем. Внезапно я увидела свое тело в короне Вейнфолда, окруженное горящими руинами Пикарра. Пламя распространялось, с каждым мгновением становясь все сильнее и жарче, по мере того как Джинн вливал все больше и больше своей силы в мое слабеющее тело. Но я — то, что тебе нужно. Я пробил себе дорогу сквозь его защиту. Никто из нас не сможет вернуть твое тело в одиночку, но вместе…
Ужас был прав. Даже направляя бо́льшую часть своей силы через мое настоящее тело, Джинн был слишком силен для нас. В конце концов, это был бог. Ослабленный бог, но все же бог. Он выдернул свой огненный меч из земли, готовясь взмахнуть им и прикончить нас обоих.
Сссеракис понял, в какой момент я согласилась, даже без слов. Чернильная тень накрыла меня, проникла в меня, заполнив и окружив чернотой, которая никоим образом не была естественной. В тот момент, когда меч Джинна ударил, из моей правой руки вырвались щупальца, обвились вокруг лезвия и затвердели, остановив меч, и в этот момент я увидела что-то в огненном вихре. Я не знаю, как именно, но я увидела, что он заколебался. Я увидела, как Джинн усомнился в себе. Бог проявил слабость.
Тень продолжала клубиться вокруг меня, вытекая из моей кожи, окружая меня и поднимая ввысь. Я обнаружила, что нахожусь в коконе тьмы, который подчинялся моей воле. И более того, я снова почувствовала силу Источников внутри себя. Мост, который Сссеракис построил между моим миром и этим, позволил моей силе пересечь барьер между мирами. Дугомантия, кинемантия и леденящие тени — все это подпитывалось страхом, которым я кормила Сссеракиса в течение нескольких месяцев. Я не знала, хватит ли этого, чтобы победить Джинна, но я точно знала, что у меня не было другого выбора. Не было другой возможности. Чтобы вернуть то, что осталось от моего тела, чтобы защитить Ро'шан и ребенка, которого я там оставила, мне придется сразиться с богом огня. И я не могла позволить себе проиграть. Ради Кенто я должна была изгнать бога из себя.
Джинн отдернул меч, вырывая лезвие из наших теневых рук, и в то же время высоко поднял молот. Теневая фигура двигалась неуклюже, медленно и неповоротливо, поэтому мы подняли руку, создав щит из кинемантической энергии как раз вовремя, чтобы отразить удар молота. Насколько нам было известно, раньше такого никогда не удавалось никому из кинемантов — создать физический энергетический щит, за которым мы могли бы держаться. Но у нас не было времени оценить это открытие. Другой рукой мы посылали зазубренные черные шипы, вылетающие из бурлящего теневого бассейна под нами. Они проникали в самое сердце огненного шторма, и мы призвали Источник дугомантии, чтобы послать вслед за ними молнию. Нанесла ли атака какой-либо урон Джинну, мы не могли сказать. Вихрящийся огонь пожирал темные шипы, пока они не растворились в свете, а магма, капающая с молота, разъедала кинемантический щит.
Джинн нанес удар своим мечом, и мы отскочили в сторону, уходя от удара, теневой кокон вокруг нас поглотил силу и, обернувшись вокруг клинка, крепко его удержал. Но это тоже сыграло на руку Джинну. Огненный вихрь приближался, разгораясь ярче и жарче, чем раньше. Пламя разорвало наши тени на части, сорвало с нас форму, рассеяло и превратило в ничто. Мы закричали от жгучей боли, вызванной пламенем, и желали, чтобы ледяные тени изверглись вокруг нас, оттесняя вихрь и замораживая магму, формирующуюся под нами.
Подобно сотням цепких рук, мы заставили тени высунуться из черного озера, схватить Джинна, вцепиться в его руки и оружие, заморозить все, что они могли. Мы услышали вой Джинна, и он на мгновение отступил, вырвал меч из нашей хватки, а затем одним молниеносным ударом рассек все тени. Молот последовал за мечом и снова обрушился на нас. Мы подняли обе руки как раз вовремя и окутали оружие массой чернильной тьмы, замедляя удар как раз перед тем, как он обрушился на наше тело в центре тени. Я чувствовала, как из молота сочится жар магмы, пожирая наши тени, даже когда мы пытались его заморозить.
Позволь мне заняться защитой. Делай то, что у тебя получается лучше всего, Эскара. Будь оружием. Атакуй!
Я приняла совет Сссеракиса близко к сердцу. Раньше мы действовали как единое целое, и вся мощь ужаса была передана в мое распоряжение. Но я все еще изучала эту силу, стараясь понять, что я могу с ней делать и как. У меня было мало времени, чтобы чему-то научиться, поскольку бо́льшая часть моего внимания была сосредоточена на том, чтобы помешать Джинну превратить
