Король-поэт - Илана С. Мьер
— Давно не виделись, — сказала она.
— Точно, — сказал он. — И ты вовремя. Я никогда не просил твоей помощи, но ты тут. И Алейра продолжает предсказывать конец всем нам, — он говорил бодро.
Лин осторожно подбирала слова:
— Я тут из-за этого, — сказала она. — Я хочу помочь. Но не обещаю, что это сработает. Это нечто темное, избегает меня. Этот юноша — Сим Олейр — важен для миссии, — она подтолкнула Сима вперед. — Сим, это король Кахиши. Выкажи уважение его светлости, королю Элдакару, сыну Юсуфа Эвраяда.
Сим пялился. Лин подтолкнула его, но он замкнулся в себе.
Она вздохнула.
— Прости, — сказала она Элдакару.
— Нам не нужны формальности, — сказал он. — Твоему спутнику рады, — он посмотрел на Сима с любопытством. Было что-то странное в юноше, и Элдакар не мог это пропустить. Но он был слишком вежливым, чтобы спрашивать у Лин.
Комната была полна света. Они были в зале с высокими окнами, ведущими на балконы, обвитые зелеными лозами. Летом тут были пчелы и колибри среди цветов. Даже зимой Майдара была достаточно далеко на юге, чтобы день был теплым, а лучи солнца играли на мозаике пола.
Это была не Захра, но это место напоминало о времени там. Она была там недолго, но время там мерцало цепочкой дней.
Она была тут из-за Захры.
Она могла обойти место и увидеться с Элдакаром во время миссии. Но она не хотела так. Хотя она ненавидела прощания, и ей казалось, что эта ночь станет такой.
Они заняли места на диване. Сим бросился как ребенок на подушки на полу. Он мог вот-вот начать скулить. У нее еще оставалось печенье.
— Я что-то чувствую, когда смотрю на тебя, — сказал Элдакар. Солнце и тишина комнаты укутали их. — Словно ты не тут.
Может, она прощалась с собой, не зная этого. И этот король хорошо знал людей, хоть и не знал сердца тех, кто был ближе всего к нему, и он ощутил это.
— Меня ждет работа, — сказала она. — Надеюсь, это поможет нам обоим. Но есть риск.
— Нечто темное, — он улыбнулся. — Конечно, это риск, Лин. Порой я гадаю, почему тебе не позволили жить в мире так, как ты хочешь. Ты всегда выполняешь миссию ради остальных.
Она поразилась. Хотя с Элдакаром не должна была. Она подумала о Захире Алкаваре, дающем ей Башню ветров, место вдали от ее ответственности. Подумала о верности Неда. В этом было утешение и доброта.
Она сказала:
— Многое не так, как я хочу. Но есть другое, за что я благодарна. Например, эта дружба.
Он улыбнулся.
— Я знаю, ты искренне, — сказал он. — Но я не уверен, что могу состязаться. Тут и другие твои друзья, — она не успела понять, о ком он, он встал и открыл дверь. На пороге стоял худой мужчина. Рядом с ним — женщина с золотыми волосами.
Дыхание вылетело из Лин. Она смотрела на них по очереди.
Рианна Альтерра прошла в комнату, держа голову высоко. Солнце украшало ее.
— Мы думали, что ты придешь, — сказала она. — Мы слышали, что эта гадость движется на восток.
Лин отыскала язык.
— И вы прибыли сюда.
Нед тоже подошел.
— Мы не могли оставить тебя одну против нее.
* * *
В ночь, когда Нед вернулся, Рианна не спала часами. Она сама была дома только несколько дней. Она знала, что должна была радоваться, что вернулась к ребенку и отцу. Но она думала о Белой королеве. О том, что было в тронном зале Тамриллина.
И это было в ее голове четче и реальнее, чем пребывание дома.
Она проводила дни, держа Дариану на руках и читая ей. И, конечно, воспитывая ее. Дедушка разбаловал ее сладостями, и они не спали допоздна. Возвращение матери не обязательно было счастливым событием. Но той ночью она уснула головой на коленях Рианны, прокричав часами, словно глубоко под этим гневом она была рада.
Рианна ощущала сталь в себе, знала, что не этого заслужил ее ребенок. Она пыталась подавить это и воспоминания, которые пытались всплыть. Она помнила лицо Элиссана Диара до того, как его лицо перестало существовать.
Она не могла спать, ясное дело.
И она не спала, когда послышался звук на лестнице. Шаги были слишком быстрыми для ее отца. Лестница тут была из досок, и было слышно все шаги.
Рианна встретила мужа на пороге спальни с ножом. Она сжимала его в руке и смотрела, как муж идет. Он заметил нож, повернул изможденное лицо к ней в свете лампы, и она опустила нож. Тени под его скулами стали темнее, и у него почти была борода. Так не пойдет.
Он следил, как она опустила нож. Когда он заговорил, голос был хриплым:
— Я видел, ты приняла решение сейчас. Я могу надеяться?
— Не решение, — сказала она. — Это пауза, чтобы подумать, — она долго стояла там, разглядывала его. — Тебе стоило побриться.
— Сразу же, миледи, — мрачно сказал он.
Нужно было отодвинуться и впустить его, и с ним прилетел запах мокрых зимних дорог. Она смотрела, а он зажег лампу у чаши. Он не суетился, вытащил набор для бритья из сумки. Она знала содержимое: мыло как гладкий камешек в обертке из бумаги, бутылочки успокаивающих масел и лезвие. Он прошел к чаше и зеркалу. Свет сверкнул на лезвии.
Она стояла в стороне, в тенях от лампы. Смотрела, как он гладил левую щеку лезвием. Щетина пропадала, открывалась бледная кожа, острые кости. Он зачерпнул воду руками, чтобы умыться.
Пока он работал, он не говорил. В тишине не было ничего неестественного.
Когда он закончил, он стал еще тоньше и изможденнее. Он не прошел к ней в тени. Он стоял у чаши и смотрел на нее, стоящую у кровати. Они смотрели друг на друга. Рианна заметила настороженность в его глазах.
Она поняла, что еще держала нож. Отложила его. Не время для сцен. И она не знала, какую эмоцию изобразила бы. Она не знала, чувствовала ли хоть что-то.
А потом Нед заговорил:
— Я первый, — сказал он. — Я знаю об Элиссане Диаре. О золотоволосой любовнице, которая стала бы его королевой. Об этом в тавернах говорят не так сильно, как о том, что случилось потом, но это тоже обсуждают.
— Да, — сказала Рианна. — Ты слышал правду, — она все еще не знала, что чувствовала, но его слова вызвали в
