Голый край (СИ) - Пешкин Антон

И он сдержал свое обещание. Его желание было столь велико, что он переродился в бога-ворона. Ун стал дурным знамением на всем севере, и везде люди страшились произносить его имя. Ведь даже Арса, медведь войны, был не так страшен, как раздор на собственных землях.

Хендерсон наконец закончил свой рассказ, и теперь мы сидели в тишине. Я не могла ничего ему ответить — лишь сидела с разинутым ртом, глядя на скальда.

Выходит… Ун не такой уж и злой? Тут, конечно, классическая ситуация, когда он оказался жертвой, но все же… Прародитель всех скальдов? Вот это уже было что-то интересненькое.

— Хендерсон, — тихо обратилась я к скальду.

— Хм?

— Ты хочешь восстановить справедливость?

Глава 26: Бог-ворон

Утром на северный край опустилась осень.

Пока что еще было достаточно тепло, чтобы закончить все насущные дела, и холодные ветра еще совсем не гнали тяжелых свинцовых облаков издалека, но Хьялдур, ведущий календарь, сказал, что наступил сентябрь.

Всего на один день мы оставили все свои дела, прекратили один за другим изготавливать и доводить до совершенства арбалеты, и все ради того, чтобы все могли привести себя в порядок перед грядущим вечером — перед проводами очередного лета. И пусть этот год принес нам множество несчастий, впереди все еще была холодная и долгая зима, а потому мы все не могли не проводить прошедшее лето. Всем оставалось лишь надеяться и ждать, что оно вернется вновь.

С самого утра я подготавливала необходимый реквизит для сегодняшнего праздника. Планы у меня были грандиозными, а вот времени было, как всегда, в обрез, поэтому действовать нужно было максимально быстро и четко. Из-за сроков мне даже пришлось сократить количество шагов в своем плане, что сулило обернуться очередными проблемами, но думать сейчас об этом не было времени.

Если так подумать, этот праздник никогда не был связан с культом духов. Хьялдур пусть и присутствовал на нем, но не играл в нем решающей роли — здесь всегда блистал наш скальд, старик Хендерсон. В этом же году он, увы, не мог веселить народ в одиночку, и поэтому мне на этом празднике отводилась как роль старосты, так и скальда. Вдобавок к тому шла еще и небольшая роль друида бога-ворона, и, несмотря на свою вторичность для этого дня, именно в этот раз она должна была оказаться решающей.

— Хэй, Кнуд! — окликнула я усатого старика, который о чем-то переговаривался с одним из своих людей. — Поговорим.

Он похлопал по плечу молодому парню, тот улыбался чему-то своему. Старик же лишь хрипло посмеялся и, улыбаясь, подошел ко мне.

— Все готово? — я перешла сразу к делу.

— Нет, не совсем, — Кнуд качнул головой.

— Что значит не совсем? — прошипела я на него. — Ты говорил, что все в порядке!

— Тетива закончилась. А для такой штуки ее бы тем более не хватило, — пожал плечами он.

— Ну, старик… — вздохнула я, потирая висок двумя пальцами. — Чего молчал тогда? Времени не осталось совсем.

— Да тут не до тебя уже, сама понимаешь, — он ухмыльнулся. — Лето же провожаем как-никак.

— Ага, знаю я, — буркнула я в ответ. — По весне жди ораву орущих младенцев.

Кнуд сдавленно, сипло засмеялся, шевеля своими густыми усами. Прищурившись, он пристально взглянул на меня и сказал:

— Ты сама еще ребенок, а уже детей невзлюбила.

— Не детей. Скорее тех, кто их делает в такой сложный момент.

— Ты сама пообещала им землю, теперь они на тебя надеются, — Кнуд ухмыльнулся. — Вот и давай работай.

Старик насмешливо потрепал меня по голове, спутывая чистые, непослушные волосы, и, тихо хихикая, ушел прочь.

— Ну и работаю! — воскликнула я и показала ему вслед язык. — Прораб, тоже мне…

Возникали все новые и новые проблемы и это еще до начала осуществления самого плана. Впрочем, у меня уже возникла интересная мысль, как обернуть отсутствие материалов для тетивы в свою пользу. В конце концов, если хочешь объединить большую толпу людей — дай им общий признак, по которому они будут причислять себя к необходимой группе.

Следующим пунктом в списке дел на сегодня был Хендерсон. Надо бы проведать старика и убедиться, что с ним все нормально, поскольку если играть на тагельхарпе я худо-бедно умею, но вот нужных песен я точно не знаю, а значит без его гортанного пения мне не обойтись.

Обычно Хендерсон проводил свободное время на пляже или где-нибудь вдали от основного лагеря, стараясь не пересекаться с людьми, которые не нашли в себе сил заступиться за него. Его можно понять — я бы тоже не смогла простить такое малодушие. Впрочем, не думаю, что он сам заступился бы за кого-то в похожей ситуации — слишком старик был трусливым и слабым, чтобы позволять себе идти против большинства. Достаточно сильным и отбитым был лишь один человек, которого я знаю, но, к сожалению, его с нами больше нет.

Впрочем…

— А Хендерсон одеться пытается, — за спиной у меня раздался звонкий голосок Киры, от внезапности которой я в очередной раз подпрыгнула на месте.

— Кира! — возмущенно воскликнула я. — Я же говорила!..

В ответ на мои слова девочка лишь показала мне язык, насмешливо улыбаясь.

— А ты будь внимательней. А то к тебе подкрасться проще, чем муравья облизнуть.

— С такой пронырой, как ты, я не беспокоюсь за свою спину, Кир, — улыбнулась я. — Где Хендерсон?

— У Хьялдура! — радостно ответила она, услышав мою похвалу. — Побежали!

И рыжий бесенок со всех ног понесся к палатке друида, сверкая босыми пятками. Мне с моей вечной головной болью бегать не то чтобы хотелось, поэтому я спокойным шагом проследовала за ней к палатке друида.

Кира не стала залезать внутрь, а вместо этого уселась снаружи, видимо, обнаружив что-то интересное в густой траве и разглядывая это. Я не стала ее отвлекать, поскольку это могло закончиться очередной волной гиперактивности, а вместо этого аккуратно приподняла тяжелую занавеску из шкуры, служащую входом в обиталище Хьялдура.

— …не переживай только. — друид что-то говорил Хендерсону, застегивая на нем красивую белую рубашку с узором, вышитым красной нитью. — Майя?

Они обернулись на меня и мне, заставшей такую неоднозначную картину, даже стало слегка неловко. Я отвела взгляд и прикусила губу, вздыхая.

— Доброе утро, Майя. — Хендерсон кивнул мне.

— Ты же просто помогаешь ему одеться, да? — на всякий случай спросила я друида, и тот от неожиданности поперхнулся.

— М-Майя! — воскликнул он сквозь кашель. — А ведь могла бы и ты помочь!

— И так собиралась, — обиженно ответила я, надув щечки. — Но найти нигде не могла.

— Ничего страшного, — Хендерсон слабо улыбнулся. — Хьялдур мне помог. Сам я теперь даже пуговицы застегнуть не могу, к сожалению.

— Хм… — Хьялдур перебил его, дабы старик не пустился в печальные речи о своей нелегкой судьбе. — Майя, а ты чего не наряжаешься перед праздником?

— В смысле? — непонимающе спросила я. — Я буду в капюшоне.

— И все? — усмехнулся Хьялдур. — Ты же теперь староста, тебе надо выглядеть достойно.

— Пф-ф, — я скрестила руки на груди. — Тоже мне. Не хочу я наряжаться.

Хьялдур хмыкнул себе под нос и поправил воротник рубашки скальда.

— Ну вот, красавец! А ты переживал.

— Спасибо тебе, Хьялдур, — тихо поблагодарил Хендерсон. Его голос сейчас звучал так тихо и смиренно, словно он копил всю его силу для сегодняшнего вечера. — А тебя, Майя, буду ждать на закате. Не опаздывай.

— Да уж постараюсь, — отмахнулась я, улыбаясь, и тогда скальд вылез из палатки.

Хьялдур вздохнул, медленно растирая щеки и лицо ладонями. Зажмурившись, он громко и протяжно зевнул, а затем взглянул на меня, цокнув языком.

— Да уж… — вздохнул он. — Может, хоть как друид согласишься одеться?

— Так ведь то мужские наряды, — заметила я. — Женщин друидов не бывает.

— А вот мы и придумаем женский. Что скажешь? — друид улыбнулся.

Я постаралась изобразить полное наплевательство на этот вопрос, но в конце концов не выдержала и, широко улыбаясь, кивнула ему в ответ.