Сергей Морозов - Приключения Красной Беретки

— Идет. Особенно когда нет выбора, — сказала Келли.

— Вы знаете, вы называете меня богиней… Но я просто девушка. Я не настоящая богиня…

— Да… а вот вижу богиню. Я вижу настоящую богиню в полном иллюзий и невежества материальном мире. Возможно, наши миры несколько различаются.

— А какая я богиня?

— Вы будете проявлением божественной энергии Сарасвати в проекции олицетворенной весны Шакти в инкарнации спускающейся на землю лотосной Лакшми.

— Я этого не запомню!

— Вы богиня, зачем вам запоминать. Для запоминания подобных вещей есть жрецы и монахи. А если богиня позволит, то можно просто Богиня Весна.

— То есть проявлением богини, а не самой богиней? – хитро улыбнулась Келли.

— Где кончается проявление и начинается сама богиня? Если богиня проявляется в материальном мире, она ведь является богиней, верно? А если она не проявляется, разве она перестает быть богиней?

— О… – сказала Келли, — сдаюсь.

— Я учился в Европе, — сказал жрец, — для ваших людей почему‑то важно все разграничивать. Раскладывать по полочкам, как у вас говорят. Но такой номер не всегда проходит. Не все целостности можно разобрать. Богиня проходит сквозь все миры. К счастью, и сквозь наш тоже.

— Да, Келли, — сказал Беретка, — где граница между реальным миром и миром богов? Для божественного такой границы нет. Божественное проходит сквозь все миры от Абсолюта и проникает в хаос. А двигаясь к направлению к божественному, сознание человека тоже может проникнуть в мир богов. Иногда боги показывают людям мир богов. Иногда люди каким‑то образом сами туда проникают. И кроме этого, боги часто дарят людям подсказки.

Как можно делить божественное и реальное? Я – божественна, но я хожу по реальному городу! От этого ни я не становлюсь менее божественной, ни город не становится менее реальным. Хотя… нет, город становится более божественным…

— Я молчу и восхищаюсь, богиня, — подчеркнуто скромно сказала Келли.

---

Это был небольшой храм. Прямо напротив входа находилась статуя точно в человеческий рост – сидящая женщина в наряде из множества блестящих платков, завязанных каким‑то хитрым образом. На руках, на ногах было множество браслетов. За статуей скромно стояли две женщины.

— Выбирайте одежду. Мы добавим, что необходимо. Женщины вам помогут.

Беретка осмотрелась.

— Снимайте с нее то, — он указал на статую, — что считаете нужным.

— Но это же ваша богиня? – удивилась Беретка.

— Нет. Это просто деревянная статуя, — улыбнулся жрец, конечно, уважение нужно проявлять и к деревянной статуе. Но она – определенно не богиня, она – изделие наших искусных ремесленников… лучших в своем деле.

Жрец подошел статуе, приподнялся на ее троне и снял с нее что‑то вроде пирамидальной шапки, отделанной золотом.

— Обычно вы носите деревянную статую… А почему бы вам каждый раз не носить живую женщину? – спросила Беретка.

— Чтобы быть богиней, нужно как минимум быть божественной всегда. Это то, что все наши люди увидели в вас – когда вы гуляли по рынку. Тогда это будет естественно. Женщина должна быть готова заранее. А если посадить просто какую‑то женщину – ее психика может не выдержать такого поклонения. Она просто свихнется. А это никому не нужно. Так я вас оставляю. Эти женщины – он указал – помогут вам разобраться с тем, как что надевать.

Жрец повернулся и вышел в боковую дверь.

— Начинаем, — сказала Беретка.

Она сняла куртку и юбку, оставшись в своей простой белой комбинации. Келли критично рассматривала наряды. Две женщины молча смотрели на них, ожидая, когда потребуется их помощь.

— Я думаю, сначала примерим вот это, с золотом.

Беретка взяла длинный кусок золотой ткани и обернула вокруг талии

— Не слишком ярко?

— Слишком ярко – наверно, так и должно быть, — растянуто сказала Келли, присматриваясь.

— Есть еще золотой с белым. Да, все цвета примерно одни и те же.

— Вроде богиня… да и выбор не столь велик. Тем более комбинация не должна торчать. Из‑под…

И вдруг жрец снова вошел. Он посмотрел на Беретку и сказал:

— Это просто великолепно. У вас прекрасный выбор.

— Какой выбор?

— То, что вы одели. Теперь украшения.

Женщины молча подошли к статуе и начали снимать с нее браслеты.

— Но это комбинация…

— Что означает ваше слово «комбинация»? – жрец обернулся.

Жрец был совершенно серьезен. Келли затрясло от беззвучного смеха.

— О ужас… – догадалась Беретка.

— Это очень красивое платье, — сказал жрец.

— Похоже, ты попала… – с трудом, превозмогая смех, сказала Келли.

— Ты не понимаешь всего ужаса, — зашипела Беретка, — эта комбинация несколько раз как стиранная!

Келли мгновенно оглядела Беретку и сказала на ухо:

— Зато глаженая. Ты божественна.

— Осталось надеть корону и браслеты, — сказал жрец.

— И все?

— Да, для богини этого достаточно.

— А на ноги?

— На ноги ничего не нужно, вас будут носить. Вы не коснетесь земли. Я вернусь.

Жрец повернулся и снова вышел.

— Мои ночные страхи начинают сбываться… – сказала Беретка.

— Твои тайные мечты. В нижнем белье перед тысячами людей. Хотя здесь вся одежда женщин состоит из одной обмотанной тряпки. Так что будет вполне прилично. Да, посмотри, волосы богини распущены, – Келли указала на статую, — так что расплетем косу.

---

Богиня стояла в храме перед воротами. На ее комбинацию была надета желтая гирлянда, на руках на ногах были многочисленные браслеты, а на голове – высокая шапочка в виде пирамидального храма, отделанная золотом.

— Сейчас откроются ворота, — жрец стоял прямо за ней, — прямо идете к носилкам и садитесь на трон. Пока идете, считайте, что никого не замечаете. И только когда сядете, можете их поприветствовать.

Двери начали медленно открываться.

— Ждем… ждем… идем, не задерживаемся!

Богиня вышла из храма. Звук, оглушительный звук смешанного восторга и радости раздался с такой силой, что ей показалось, что ее толкнуло волной. Птицы взмыли со всех сторон в небо. Звук перешел в стихающий, плавный рев.

Она шла по тени – и вышла в поток света. Она увидела носилки и трон под зонтиком на них… По мере того, как она приближалась, она заметила, что и носилки, и зонтик, и трон громадны. Столько народу она не видела никогда. Казалось, что народом затоплено все. Она не видела никого конкретно – она видела только одну цельную массу, и почти физически чувствовала ее внимание, ее сконцентрированный взгляд на себе. Носилки напоминали открытый павильон. Она подошла к ним и поднялась по лестнице на трон. Она обернулась и оглядела все пространство, всех людей. И тишина разразилась. Она улыбнулась и села. Звук восторга, раскалывающий ее вместе с пространством, разразился, как гром. Народ не кричал имени – он просто кричал. И снова гром сначала перешел в гул, и снова начал стихать. Жрец вышел вперед трона и что‑то прочитал. После чего он повернулся к Богине и сказал: