Франческа Хейг - Огненная проповедь

Ответом послужило хлопанье бьющегося на ветру самодельного знамени. Нам обоим и без слов было ясно: через пару дней все будет уже кончено.

Глава 23

Прежде чем дверь распахнулась, с лестницы донесся шум шагов и обрывки разговора Дудочника с охранником.

— Первая партия отошла, — сообщил Дудочник, зайдя к нам. — Самые маленькие дети и наименее дееспособные. Плюс несколько взрослых, чтобы помочь с их размещением на материке.

— И что теперь?

— Ждем.

Никогда прежде я так тщательно не прислушивалась к ветру, как той ночью. В часы ожидания с каждым порывом ветра я представляла, как жалкая разномастная флотилия спешит на материк, а к Острову приближаются несущие смерть корабли Синедриона. Я боялась заснуть, но боялась и не спать — а вдруг привидится что-то полезное? В конце концов это оказалось не важно: видение пришло, когда я балансировала на грани сна и яви, тесно прижавшись к Кипу. Флот неумолимо приближался, появившись на горизонте. Огромные, ранее невиданные корабли, намного больше самого крупного судна Острова. На палубах днищами вверх, подобно готовым проклюнуться яйцам, размещались шлюпки. Хотя на самом деле страх внушали не корабли, а то, что они сюда несли.

Я крикнула охраннику, прося позвать Дудочника. Несмотря на ранний час, он пришел буквально через несколько минут.

— Их корабли не смогут преодолеть риф, но альфы везут с собой шлюпки.

— Десантные лодки, — кивнул Дудочник. — Это несколько замедлит продвижение, по крайней мере на подступах. А как они узнают проходы через риф?

— Думаю, у них есть лоция. Может, им удалось подкупить кого-то или выпытать. Но она не понадобится. — Я смежила веки, вспоминая свое видение. — На одном из кораблей плывет Исповедница. Она их направляет.

— Она сможет отыскать нас без карты, как ты? — спросил Кип.

Я кивнула, хотя разве сравнишь наше жалкое путешествие в утлой лодочке и морской поход мощного флота Синедриона? Исповедница не просто будет направлять корабли, она сама высадится на Остров. Мне была ненавистна мысль, что она ступит на эту землю. Дудочник как-то сказал, что наш приезд изменил Остров. Но прибытие Исповедницы, безусловно, положит конец его существованию.

— Когда ты ждешь возвращения наших кораблей? — дрожащим голосом спросила я.

— Не раньше полудня. И то лишь самых быстрых и в самом лучшем случае. Им же нужно не просто доплыть до материка и вернуться обратно. Требуется найти безопасное место для причала, где можно высадить людей, чтобы никто их не увидел. Речь о сотнях детей и наиболее беспомощных калеках.

— А те два корабля, что ищут Далекий край? Ты говорил, они самые быстроходные.

Дудочник опустил взгляд, и я увидела, как может выглядеть лидер Сопротивления в одиночестве в своей комнатушке, когда его никто не видит: поверженным, усталым. Потерев лоб, он тихо ответил:

— Они отошли месяц назад. Мы даже не знаем, где они сейчас, целы ли.

Я закрыла глаза, мысленно обозревая море на предмет возвращающейся флотилии Острова или судов, ушедших на запад. Ничего. Только ощущение, что приближается флот Синедриона. Перспектива сама по себе удручающая, однако ее усугубляло присутствие Исповедницы. Если она высадится раньше, чем вернутся наши корабли, Остров превратится в ловушку. У остальных детей и калек не останется никаких шансов. Интересно, для них уже достаточно готовых резервуаров?

Полуденный ветер принес мне видение флотилии, но смутное и очень отдаленное. Словно прищуриваешься на солнце — лишь размытые силуэты и блики. Корабли-то корабли, но вот чьи они? Через пару часов я разглядела их более четко.

Запутанная рыболовная сеть на дне лодки. Борта, окрашенные в желтый цвет с синими полосами. Парус, подобный лоскутному одеялу.

— Это наши, — сообщила я Кипу. — И они близко.

Мы попросили охранника послать за Дудочником.

— Пусть спустятся к гавани, — сказала я, едва он закрыл за собой дверь. — Наши корабли возвращаются. Они уже высадили первых эвакуированных и вот-вот причалят.

Дудочник покачал головой.

— Мне докладывают обстановку с наблюдательного поста каждые полчаса. Пока ничего.

— Их, вероятно, просто еще не видно, — заметил Кип. — Но если Касс чувствует, значит, они на подходе.

— Стоит поспешить, — добавила я. — Если начать действовать прямо сейчас, можно обеспечить эвакуацию следующей партии. Нужно немедленно собрать людей у причала, чтобы они погрузились сразу, как только корабли пришвартуются.

Дудочник снова покачал головой:

— А если корабли Синедриона опередят наши? Тогда самые уязвимые окажутся совершенно беззащитны — в гавани негде укрыться. Мы преподнесем их солдатам твоего брата на блюдечке с голубой каемочкой. Подумай, о ком речь: многие из них не способны даже ходить, тем более бежать обратно от захватчиков через туннели. Они не успеют укрыться в кратере, не говоря уже о цитадели.

— Именно поэтому их нужно всех доставить на причал. Понадобится время. Если ты намерен ждать, пока наши корабли покажутся на горизонте, будет уже слишком поздно. Люди не успеют покинуть Остров.

— По крайней мере они смогут укрыться в крепости.

— Ты не хуже меня знаешь, что цитадель — это ловушка. Как и весь Остров, едва тут появятся корабли Синедриона.

— Хотя бы некоторое время мы сможем держать оборону. Я не стану рисковать, пока не узнаю наверняка, что наш флот причалит к Острову раньше кораблей противника.

— Касс знает наверняка, — произнес Кип, но Дудочник уже направлялся к двери.

— Подожди! — крикнула я ему в спину. — Есть ли во флотилии Острова судно с желто-синими полосами?

Он притормозил на пороге:

— «Джульетта». — Его губы дрогнули в подобии улыбки. — Ты ясно разглядела ее в своих видениях?

Я кивнула и повторила:

— Вели собрать людей на причале.

Он промолчал, но через несколько минут мы увидели, что народ стал подтягиваться к гавани. Дети постарше и те, кто не мог держать оружие. По сравнению с первой партией эвакуированных они передвигались как-то неуверенно. Дети держались за руки, а взрослые не поднимали головы.

Флот пока не появился на водной глади — ни тот, которого они ждали, ни тот, которого опасались. Я смотрела им вслед и задавалась вопросом: не отправляю ли я их на бойню?

Через час колокола зазвонили снова. На мгновение мое сердце забилось так же громко. Но этот звук, исходящий из башни, был другим: не оглушительный набат, звучавший накануне, а мелодичный перезвон трех колоколов.

Со двора послышались крики дозорных: