Ярослав Солдатенков - Тени прошлого

— Браво мистер Край. Вы действительно умный и… в качестве небольшого бонуса вы увидите ее.

— Зачем? — безразлично спросил Маркус — Бездна миф. Ее никогда не существовало, как и самих Древних. Это всего лишь клубок аллюзий наших предков, прошедших сквозь века в виде сплетен и сказок. Камень — символ твердости, непоколебимости, того, что знания живут вечно. Хрусталь — то что знания несут свет и чистоту в искомом значении. Бездна — выдумка людей, которые просто хотят иметь цель в жизни, не имея более другой, по-настоящему реальной.

Нир сжал губы, и задумчиво сдвинул брови, а после обратился к Маркусу:

— О, я понял. Ты настолько отгородился от окружающей реальности, что считаешь рациональное мышление единственно возможным. Стена, мощная защитная стена не дает тебе поверить в невероятное. Представь, будь у тебя знания Бездны, ты бы узнал как вернуть родителей, обрести любовь и стать повелителем всех этих людей, которые именуют себя учеными…

Маркус собрался было ответить, но его бесцеремонно прервал Лео, которого после рассказа друга волновало несколько вопросов.

— А почему ты думаешь, что эта Пропасть, или как там ее, неправда?

— Потому что неправда! — заорал Край.

Нир поздно почувствовал угрозу, и когда за его спиной неожиданно взорвался экран, испуганно вскочил. Однако быстро взяв себя в руки, нажал на кнопку коммутатора и произнес:

— Увеличьте блокировку. У нас буйный.

Маркус трясся от злости и старался ни на кого не смотреть. В этот момент он желал только одного — чтобы человек сидящий напротив него корчился в муках, страшнее тех, которые наслал Кар на охранников в доках. Устремив взгляд в пол, он стал медленно успокаиваться. Чтобы выбраться с этой проклятой базы нужно обладать здравым рассудком, а как предполагал Край, Нир специально делал все, чтобы выбить их из колеи. Вот только после рассказа о Древних одно воспоминание не давало покоя молодому человеку, которое он постарался выгнать из своей головы.

— Вы сказали, что покажете Бездну. Я так понимаю, мы увидим ее перед казнью? — спросил Лео, обеспокоенно поглядывая на друга.

Нир оживился, и Чейзу на мгновение показалось, что в его глазах появился безумный блеск.

— Не перед, друг мой, а во время. Во время… — ответил Нир, и нажав на кнопку коммутатора отдал приказ. Наблюдая как Лео и Маркуса вытаскивают из его кабинета, он широко улыбался происходящему.

То, к чему он шел все эти годы должно было начаться сейчас. Триумф который он испытает, сможет возвысить его над всеми подразделениями Синдиката во всем мире. Его будущее лишь замерло на двух переменных в настоящем, вмешавшихся в его идеальный план.

Глава 18

Центр наблюдения располагался в самом дальнем крыле. Небольшая комната была заставлена мониторами и шкафами, где хранились внешние диски с информацией. Сотни проводов переплетались между собой и если бы нашелся кто-то, кто захотел бы проследить один какой-то провод, скорее всего его ожидала неудача.

Грегори Камарис вот уже десять минут пытался вразумить машину готовившую кофе (согласно инструкции), но, увы, его попытки были тщетны. Стукнув со злости по боковой панели так и не дождавшись кофе, он вернулся на рабочее место.

Окружающее вокруг себя пространство, старший наблюдатель системы безопасности называл «Вселенной Грега». Вот так, с легким налетом мании величия, он работал в этой комнате. Жил Грегори тоже здесь, часто засыпая на клавиатуре, мужчина совсем забыл о диване, на котором спят обычные люди. Диван, старый, потертый и изрядно залатанный стоял около одной из стен, рядом с дверью.

Сотни лампочек в шкафах мигали разноцветными огоньками, словно гирлянда. Вот только сам Грег не любил такое сравнение. Он вообще не любил когда вещи в его «вселенной» сравнивали с обычными.

Печатая на клавиатуре, он нет — нет, да поглядывал на большой монитор. Огромный экран делился на сотни клеток, а каждая клетка представляла собой трансляцию с камер из боксов. Под каждой ячейкой был написан номер бокса. Кто-то из заключенных кричал, кто-то сидел на полу и качался из стороны в сторону словно маятник. Были и те, кто нагло, с вызовом все время смотрели в объектив камеры.

Внимание же Грега привлекали не эти действия. Он поглядывал на изображение, показывавшее бокс 1703 и думал. За те несколько лет, что он работал здесь, он первый раз видел, чтобы преступник стоял около стены, прижавшись к ней вплотную, и разговаривал с сокамерником. Это действительно его поражало, потому что все кто сидел в боксах были свихнувшимися людьми, но не обитатель бокса 1703.

Оттолкнувшись ногами от пола, Грег переехал на стуле через всю комнату к другому компьютеру и набрал некий текст. Через несколько секунд на мониторе появилось классическое структурное досье, где справа в верхнем углу присутствовало фото. Молодая девушка смотрела на него с какой-то странной издевкой, будто знала что-то такое, чего не знал Грег. А парня это задевало. Он придерживался такого мнения — что неизвестно ему, не может иметь права на существование.

— И что же в вас такого мисс Гридинг? — задумчиво спросил Камарис у фото с экрана. Информация была представлена развернуто, но Грег чувствовал, что есть во всем этом что-то не настоящее.

Когда его принимали на работу, он с рвением отнесся к своим обязанностям. Еще бы, работать на само Разведывательное подразделение Скофилда, одно только упоминание о котором вызывало страх, уважение и зависть одновременно. В обязанности Камариса входило следить за тем, чтобы никто из заключенных не сбежал из камер. Досье которое направлялось к нему, было обязательным для всех преступников, в котором указывалось их преступление и срок наказания. Досье жильца из бокса 1703 говорило, что он признан виновным в кражах, побеге, убийствах и приговаривается к пожизненному заключению.

Посмотрев вновь на изображение с камеры, он перевел взгляд на другой монитор. Мельтешащие помехи не давали возможности увидеть, что таилось за ними. Николас Хоуп, его начальник, в первые дни работы пояснил, что камеры передающие изображение с помехами не исправны, а когда Грег вызвался их починить, то Николас отверг предложение, объяснив, что камеры представляют единую систему, и если вмешаться в их работу, то сгорит вся система. Тогда Камарис не придал этому значения, но теперь он сомневался.

Вообще с самого утра он почувствовал, будто что-то особенное произойдет сегодня. Что-то не такое как обычно. Ближе к вечеру у него разболелась голова, и в мгновения вспышек боли он ощущал беспокойство и сомнение.

Грег закрыл глаза и перестал дышать. Он часто так делал, когда волновался. В университете где он изучал прикладную информатику и физику, его прозвали чудаком, из-за вот таких частых случаев медитации. Грег со временем смог на длительное время задерживать дыхание и таким способом успокаивался, приводя мозг в состояние кислородного голодания, тем самым заставляя его работать на всю мощность.