Евгения Гордеева - Закон притяжения

— Два часа её не было с нами, — вздохнул Кельс, — и уже успела натворить! Способная девушка…

— Ей пяти минут достаточно, — усмехнулся Вольф. — Рассказывай, чудо моё, как дело было?

— У Рамиро та же болезнь, что и у Алберта! Аллергия на магию… — начала я довольно уныло. Вздохнула, понимая, что свою историю я буду талдычить ещё не раз. — А мне что, остальным по второму кругу рассказывать придётся? — резонно вопросила я своих слушателей. — Давайте, сначала вы мне расскажете, что тут без меня было, а потом мы, на пару с Горацием, о наших злоключениях поведаем.

— Тогда, пусть господин Иероним объяснит, как они тут тебя искали, — внёс предложение Вольф. — Что бы хронологию событий не нарушать.

— Я согласна!

Но, прежде чем начать слушать историю моих поисков, я подгребла под себя все подушки, до которых смогла дотянуться, подоткнула их с разных сторон, устроилась удобнее под рукой у мужа и приготовилась, устремив внимательный взгляд на Иеронима. Королевский маг усмехнулся в бороду, обвёл нас лукавым взглядом, покачал сокрушённо головой и принялся рассказывать.

Моё исчезновение в то утро обнаружила неугомонная Танаис, своим криком пробудив на рассвете весь лагерь. Ни у кого не было сомнений в том, что я сбежала на поиски Вольфа, наплевав на запрет Иеронима. Старейшины хиппов, к удивлению мага, поддержали мой поступок, заявив, что запрещать, что-либо королям и королевам, тем более, если это не противоречит законам предков, нельзя. Раз я решила, что должна уйти на поиски мужа, то останавливать меня никто не имел права! Так что Кур-олису и Танаис ещё и досталось за то, что они меня охраняли.

Иероним, в свою очередь, не согласился со старейшинами, и отправился проверять свои ловушки, которые он в изобилии разместил в створе портала и на его подступах с той и с другой стороны. Охранявший в ту ночь портал маг клятвенно заверял его, что не сомкнул глаз всё дежурство. Когда Иероним понял, что ни одна его ловушка не сработала, то факт моего исчезновения приобрёл совсем иную окраску. Одно дело знать, что я всё-таки пробралась в другой мир и шляюсь где-то там, и совсем другое дело не знать, куда я подевалась из охраняемого шатра… Правда, осталась зыбкая надежда на то, что я, не справившись со стрессом, вернулась домой, где, как известно, и стены помогают. Маг немедленно связался с Рихтером. Но мой брат был в это время в зарубежной поездке и ничего не знал, ни о моём исчезновении, ни, даже, об исчезновении Вольфа.

Теперь требовалось как-то осторожно поинтересоваться у беременной Лизетты, а дома ли я? Лизетта передала, что, да, я была дома, но ненадолго вышла. Правильно, я же в записке написала: 'Скоро вернусь!'. Все успокоились. Все, кроме Рихтера. Он вернулся домой, прочитал записку и загрустил…

Я знаю, как может 'грустить' мой старший брат! От его 'грусти' все остальные бегают, как наскипидаренные, боясь показаться герцогу на глаза. В этот раз от разъярённого Рихтера Олмарка во дворце короля Бернарда седьмого спасали королевского мага, который не смог углядеть за одной юной особой. И абсолютно не важно, что вышеназванная особа плюёт на запреты и приказы старших по зва… просто старших, ибо королеве, как сказали хиппы, никто не указ, кроме её народа. А народ свою королеву поддержал, поскольку направилась Их Величество на поиски другого Их Величества! А это — святое…

Посылать за мной погоню было поздно, так как утопала я к тому моменту, когда разобрались, что я всё-таки сбежала, уже далеко. А толпа чужеземцев, разгуливающих по полям и весям, могла спровоцировать межмировой конфликт. Кроме того, Иеронима всё время терзала мысль, что своими действиями он только вредит, и в сложившейся ситуации ему надо свести свою деятельность до минимума. Королевский маг махнул рукой и стал ждать нашего возвращения. Когда он принял это решение, душа его, как ни странно, успокоилась. И только вчера, когда понял, что портал стал закрываться раньше, чем он рассчитывал, тревога снова поселилась в его сердце. Иероним собрал всех магов, которые участвовали в открытии портала и коллегиально они приняли решение: вызывать нас обратно. Ментальный посыл должен был дать нам понять, что пора домой! Срочно!

Так вот отчего меня так трясло?! А я всё понять не могла, откуда идёт тревога. И ещё поражало то, что на мой слабый ментал это действовало сильнее всего!

Совсем не умею сопротивляться…

— Как же ты прошла ловушки? — Кельс так увлёкся нашими приключениям, что даже стал делать записи в маленьком блокноте.

— Понятия не имею… Нет, я, конечно, подозревала, что портал заминирован, и шла очень осторожно, проверяя каждый шаг. Но ловушек не видела не одной, — пожала плечами и кивком предложила королевскому магу вносить предложения.

— Мне тоже сие не ведомо, — признался Иероним, — словно само Проведение вело тебя. Я тогда опасался, что тихой и смиренной ты только прикидываешься, вот и обезопасил портал от проникновения в него. Но как ты прошла…

— А присутствие призрака — хранителя могло повлиять на срабатывание ловушек? — углубился в проблему дотошный Вольф.

— Надо у него самого поинтересоваться, — поднялся на ноги Иероним. — И Бернарду сообщить, что вы вернулись. Я пойду…

— Господин Иероним, а Вы… что, сами… к Бернарду пойдёте? — озвучила я свою догадку.

— Хм… Да. Меня, пока вас не было, Хлоя… научила-таки пользоваться эм гэ тэ. Заодно и им скажу. До встречи, господа!

Маг покинул шатёр. А я, наконец, задала Вольфу вопрос, который так долго меня мучил.

— Почему ты не сказал Вилде, что я твоя жена?

Он ласково провёл рукой по моим волосам, по щеке, по губам. Я непроизвольно облизнулась. Он довольно улыбнулся.

— Что бы она тебе не причинила вреда… Тот мир жесток! Я поразился, как он сломал Лотара… Потом я увидел её выражение лица. Оно было чужим, холодным… бесстрастным.

— Может, она сдерживалась при муже, — проворчала недовольно. Ведь, как вела себя Вилда с ним наедине, я не знала. Возможно, она бросилась к нему на шею и осыпала поцелуями?! — Или нас постеснялась…

— Знаешь, какой первый вопрос задала она мне, когда мы вошли в библиотеку? — довольно жёстко спросил Вольф, напряжённо двигая желваками. — 'Кто она?' И взгляд в этот момент у неё был такой, что я запретил себе даже смотреть на тебя, пока мы не вырвемся из того мира домой! Женщина, которую я десять лет считал самой утончённой, самой возвышенной, была готова растерзать мою избранницу, даже не будучи с ней знакомой, — он презрительно хмыкнул. — И это в то время, когда мы сами находились в замке её МУЖА! Нет, Петра, такого козыря ей в руки я давать не собирался!