Александр Воронков - Темный век. Трактирщик

— Гость в дом — Бог в дом! Угощайся, чем Бог даровал за труды наши.

— Будь здрав, хозяин ласковый!

Отхлебнули пива, жевали по щепотке гороха.

— Я - Макс Белов, из жатецкого братства Святого Лаврентия. Пришёл к тебе, мастер, по важному делу.

— Братство Лаврентия, говоришь? Ну-ну… Зачем это я пивоварам занадобился?

— Насчёт пивоваров не скажу, а вот трактирщики нужду в твоём искусстве имеют. Вернее сказать — один из трактирщиков.

— Ты, что ли?

— Ясное дело, я. Новый трактир открываю. Печь мне нужна, а на будущее, вероятно, ещё одна, побольше.

— Печь добрая — штука дорогая. Очаг-то подешевле ценою будет…

— Не, очаг мне не нужен. Видал твоей работы печку у бенедиктинцев, вот то — славная вещь! А очаг обыкновенный только дым да сажу по дому разносить годится.

— И то правда. Если в цене сойдёмся — так отчего бы и не сложить-то?.. А велика ли нужна тебе?

— Велика. Да вот, сам взгляни.

Перегнувшись через стол, я протянул каменщику записную книжку, в которой ещё во время пребывания в монастыре занёс схему печной конструкции. После некоторых размышлений о неудобстве постоянного "ныряния" в горячий зев печи, она была доработана в эскиз дровяной плиты, наподобие тех, что до сих пор стоят на летних кухнях старых куреней в казачьих станицах. Готовить на такой, конечно, не так быстро, как на газовой, что и понятно — пока растопишь, пока прогреется как следует — зато для своего класса аппарат достаточно экономичный и "всеядный": топить можно чем угодно, от кукурузных будыльев до сухого кизяка.

Размеры на эскизе я поставил "в локтях", условно разделив привычный метр напополам. Смутно припомнив, что арабские (они же — индийские) цифры вкупе с десятичной системой в Европе достаточно долго были неизвестны, рискнул использовать римские. Кто его знает, этого старика: авось и разберёт…

Старый каменщик оказался человеком знающим. Минуты две он, шевеля губами, всматривался в эскиз, после чего поднял косматую голову и произнёс ёмко:

— Не возьмусь.

— Почему? С оплатой не обижу, честное слово!

— Я и не сомневаюсь. Вот только во всём Жатеце и сотни плинф не купить, это мне доподлинно известно. А тут все шесть потребны. А из камней сводчатую-то печь возвести можно, а за твою иноземщину без плинфы не возьмусь. Не строил таких-то допрежь… Как тепло будет держать, не развалится ль от жара — не ведаю. А я всё привык делать основательно, чтоб не токмо заказчику, но и внукам его всю жизнь служило! Не возьмусь.

Вот так "здрасьте"! За время, что я нахожусь в этом странном средневековье, бывало всякое: и хорошее, и наоборот. Пару раз вообще убить могли, но вот в отказ до сих пор никто не шёл. Даже как-то обидно, граждане-товарищи… Но ведь как ни посмотри, а хорошая печь — это основа кухни, от которой только и "танцевать". Не готовить же мне посетителям на костре, полуобложенном камнем, каковой здесь гордо именуют "очагом"?

— Как же быть, уважаемый? Без печки я как без рук, а другого мастера, который смог бы возвести такую, какую требуется, миль на триста, а то и на пятьсот днём с огнём не сыскать…

— Так чего проще: сложим печь добрую, сводчатую. Мало у какого хозяина такие найдутся. Крюк добрый вмурую, чтоб котёл внутри подымать аль опускать, на сколь потребно. Имеется их у меня запас невеликий. Ежели кузнецам хеллеров не скупясь отмеришь — так и решётку славную добавим. Обойдётся моя работа недорого: не многим поболее четверти пражской марки на твоих харчах.

— За хорошую работу мне монет не жалко: видал твоё творение, славно! Вот только в твоих сводчатых печах, как ни старайся, а много кушаний сразу никак не наготовить. А на той плите, что я нарисовал, с этим гораздо проще: сверху лист железа кованый с крышками-конфорками, чтобы горшки-сковородки ставить, внутри решётка, как в твоих печках, а в дымоходе — стержни, на которых колбасы или сало коптить подвешивают. КПД в разы увеличивается!

— Гм… Вроде толково задумано, хоть и непривычно всё. А "КПД" — что такое?

"Да уж, за языком тут следить надо! Что ж мне теперь: деду этому средневековому школьный учебник физики пересказывать?"

— Насчёт КПД — это долго объяснять, да и не могу, уж прости, уважаемый Марек. Про него никто из моего цеха рассказывать посторонним не имеет права, ибо тайна великая!

Старик, хмыкнув, понимающе кивнул головой:

— Ладно, коли так… Но плинфы-то в Жатеце всё едино нет! Так что думай сам: либо возведу тебе печь сводчатую, либо вовсе никакой. Ты заказчик, тебе решать!

"Чёрт, что за плинфа такая, что без неё никак простую плиту смастерить невозможно?"

— Нет, говоришь, в Жатеце? А где есть?

— Да кто ж знает-то? Поблизу, вроде, никто не делает… В златой Праге есть мастера, да ещё во Вловицах, пожалуй, лепной сарай стоял, але Вловицы те ещё далее… Далеко это, навряд ли кто из купцов возьмётся доставить: плинфа-то даже тёсаного камня дешевле, ибо из глины лепится, а веса в ней не менее, чем в камне будет. Торговцу выгоднее в ладью товар весом пониже, а ценой поболее загрузить, а не глину обожжёную из конца в конец Богемии туда-сюда возить.

— Так, погоди немного, мастер! Что-то не пойму, эта твоя "плинфа" — обычный кирпич, что ли? Из которого дома строят?

— Что за "кирпич" — не ведаю, но дома из плинфы, верно, кое-где строят…

Долго ещё продолжалась наша беседа, не раз и не два тёмное пиво наполняло кружки, да и миса с мочёным горохом показала дно. Однако любой содержательный спор всегда имеет решение. Так и тут: мне всё-таки удалось уболтать мастера Марека на изготовление заказанной дровяной плиты и мощение битым камнем пола в трактире и части улицы перед входом в дом Костековых. Со своей стороны пришлось пообещать, что разорюсь на заказ в Праге малой исады с плинфой, которая, как выяснилось, действительно была тонким длинным кирпичом ручной лепки, и дополнительную железную плиту: старый мастер всерьёз вознамерился поставить вторую "чудо-печь" у себя дома. Что ж, улучшения в трактире стоят, конечно, дороговато, но они того стоят. А куда деваться? Моё заведение должно быть весьма респектабельным местом, которое станет модно посещать у достаточно небедных клиентов, а не припортовым притоном, провонявшим тухлой рыбой и скисшим пивом: в таком "кабаке" много не заработаешь, хоть разорвись! А деньги мне понадобятся не маленькие: иначе не удастся финансировать даже минимальный технический прогресс в отдельно взятом средневековье…

КНЕДЛИКИ, ЛИРИКА И "КОНТРАМАРКИ"

Обратно в Жатец я вернулся вечерней зарёю. Повезло: стража уже закрывала ворота. Явись я позже — и пришлось бы либо ночевать под крепостным валом, либо бросить маштака и с риском получить в голову камень из пращи пытаться в темноте форсировать его там, где стена ещё не была достроена на должную высоту. Ни тот, ни иной вариант меня совершенно не радовали, что же до попытки стимуляции доблестных охранников некоторой суммой — это вообще не обсуждалось: судя по рассказам аборигенов, ночью городские ворота не открывались даже для коронованных особ, что уж говорить о скромном трактирщике-иноземце.