Юрий Никитин - Трехручный меч

— Это называется азарт?

— Мой лорд!

— Полагаешь, нам не хватит этого оленя на четверых? — спросил я, выпустив стрелу.

Волк сказал с неудовольствием:

— Мой лорд, еду надо разнообразить. Все колдуны рекомендуют.

Я отмахнулся:

— Но не другим же мясом? Поешь листьев, очень полезно, кстати. Колдуны в восторге.

Он фыркнул, убежал за хворостом. Я взялся разделывать оленя, королева разожгла огонь, ворон взлетел повыше и зорко бдил, чтобы к нам никто не подкрался и не обидел. Когда костер разгорелся, а рядом высилась гора хвороста, мы смаковали ритуал приготовления жареного мяса на камешках, на прутиках, на вертеле, потом долго и смачно жевали, наслаждались ароматным соком, дивными запахами, облизывали пальцы, сыто взрыгивали, даже королева пару раз изволила, но мы все трое сделали вид, что не заметили, из чего я втихую сделал вывод, что и волк где-то потерся среди интеллигентов, если вовсе не стихийный интель, интуитивно угадывающий правила этикета.

После ужина он с чувством зевнул, получилось хорошо, протяжно, с подвывом.

— Вот что, — предложил он, — давайте без этих дележек, кому когда на страже. Вы, мой лорд, и вы, Ваше Величество, спите, а мы с этим пернатым посмотрим, чтоб везде тихо… Он обещал рассказать, что подсмотрел в монастырских кельях.

— В женских? — поинтересовался я.

— В мужских тоже бывает всякое, — сказал ворон туманно, — монахи — народ изобретательный. Завтра вам серый перескажет, если Ее Величество позволит.

— У нас пока что нет цензуры, — ответил я надменно. — Я варвар, что значит — свободный!

Королева смотрела с отвращением, человек без цензуры — даже не дикарь, а животное, но смолчала, только губки изволила поджать, а я сказал, как подобает вождю, что строг и справедлив, но тоже близок к простому народу:

— Не разбудите лес радостным воем и счастливым карканьем. Я тоже знаю с десяток анекдотов про монахов, как-нибудь расскажу. И про монахинь помню.

Королева облила всех троих ледяным презрением, отвернулась.

* * *

Ночь прошла как обычно: две банды разбойников подкрадывались в надежде увести Рогача, передрались, а последнего затоптал острыми, как у лося, копытами сам Рогач, я зря примчался, пылая праведным гневом. Да еще ближе к утру приходило что-то темное и мохнатое, но на страже был ворон, он рассказал чудищу кое-что обо мне, чудище уменьшилось и умчалось на цыпочках, страшась меня разбудить, я утром зря расспрашивал, ворон скромно умалчивал о своих фантазиях.

После короткого завтрака двинулись дальше, волк забежал вперед, мы услышали его предостерегающий крик:

— Ого!.. Да тут была битва!.. И немалая…

Кони выехали из рощи, королева ахнула, а кони захрапели и попятились. На стыке леса и степи прямо от копыт в утреннем солнечном свете, когда легкий бриз на младые перси, а теплые ласковые лучи на ланиты, — лежат в жутких позах изрубленные тела в лужах запекшейся крови! Я подумал с раскаянием, что можно бы объехать, но если бы я знал, с какой стороны была ночная схватка, но главное — как иначе сумел бы молча и небрежно со всей глубиной моей скромности показать свой героизм, бесстрашие, отвагу, беспримерное мужество и бдительность, силу крепких мышц и длину хорошо сбалансированного меча, свои исключительные морально-волевые качества, когда всегда по-мужски на страже, всегда в оберегательности сирых, молодых и слабых, всегда беря на себя основной груз по защите мира и стабильности во всем мире, а также в отстаивании прав женщин и малых народов.

Ворон каркнул и сделал торопливый круг над павшими, безошибочно выбрал вожака орков и плюхнулся на лобастую голову, раскроенную мечом вместе со шлемом.

— Спасибо, мой лорд! — вскричал ликующе. — Именно в этом месте и надо пробивать кость… Не желаете ли отведать?

Я посмотрел на королеву, покачал головой:

— Увы, я уже отягощен высшим. Даже диплом есть.

— Жаль, — буркнул ворон, он с силой запустил клюв в глубокую расщелину. — Помню, герой Ахинеи… или Охуней… не помню, это было при взятии Фив, вот так же раскроив череп врага, отбросил меч и с жадностью пожирал мозг убитого!

Я сдвинул плечами:

— Старые боги одобрили добрую традицию, но вот молодое поколение… гм, Афина из-за этого решила не давать этому своему хахалю бессмертие. А сейчас миром правят молодые, совсем молодые, прямо зеленые… Скоро вообще от мяса откажемся, на травку перейдем.

Ворон не слушал, торопливо долбился, выхватывал еще не застывшие комья, глотал, я только услышал что-то насчет травки, что травка тоже бывает хороша, смотря из какого региона, волк пробежался по всему полю битвы, рассматривал, некоторых переворачивал, покачивал лобастой головой.

— Мой лорд, — сказал он с восхищением, — смотри слезку не вырони по уходящему мясу. Люди — хищники!.. Никогда от мяса не откажутся… раз уж убивают даже просто так, а потом столько еды бросают! Так даже волки не делают

— Ну да, — буркнул я уязвленно, никто не восторгается, не называет меня героем, освободителем, сокрушителем, не говорит с восторгом о моих грудах мышщ, — вы прямо лапочки! Поехали-поехали, ворон потом догонит.

Ворон глухо каркнул:

— Догоню-догоню… Не сегодня так завтра…

Волк пояснил королеве:

— Он нажирается так, что пузо поднять не может. Слабый он у нас. Стареет.

— Я слабый? — спросил ворон. — Сегодня же к обеду догоню.

Королева ехала молча, но я заметил, что нет-нет и поглядывает с некоторым недоумением и странным вопросом в голубых, как у сестры, глазах. Я вздувал мышцы, выпрямлял спину, ибо по городской привычке время от времени начинаю сутулиться, а это уже не герой, что опасно: тут же побьют и куры лапами загребут, зато герою все как с гуся вода в жаркий день.

И все-таки королева, когда вздумала пообщаться, явно спросила совсем не то, что вертелось у нее на языке при виде поля ночной битвы, слишком уж заносчивый вид и язвительный голос:

— Доблестный герой, а позволено мне будет спросить?..

Я кивнул:

— Позволено.

Она окрысилась, я перехватил инициативу и нанес упреждающий удар, сказала еще ядовитее:

— Так чего еще, по-вашему, надо бояться?

Я пояснил очень внятным и серьезным голосом:

— Многого, Ваше Величество.

— Например?

— Всего не перечислить. Жизнь преподносит сюрпризы.

— Но есть какие-то базовые признаки?

— Есть.

— Мне что, клещами вытаскивать из вас каждое слово?

— Ваше Величество, — ответил я с достоинством. — Я же варвар!

— И что?

— Я должен быть суров и немногословен. Вы видите, как я еду?.. Нет-нет, смотрите в профиль, так заметнее, что я непреклонен, взор мой прям, я смотрю на горизонт и даже дальше, а мои мускулы, мускулы! Вы их замечаете?