Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландлорд

Я рассмеялся.

— Если бы я хотел перечислить все, я бы говорил до утра. Оба пруда превратились в болота, там нет рыбы, а одни лягушки... зато сколько их и какие огромные! Если там когда-то были утки и гуси, то передохли, чтобы не позорить себя купанием в болоте. Несколько жалких коз, что объедают ветви плодовых деревьев, — только и все хозяйство...

Она покраснела, глаза заблистали гневом.

— Я два месяца ездила по землям своих вассалов, собирала их под боевые знамена!.. Я не видела, что здесь пришло в упадок...

— А управляющий на что? — спросил я. — Или вы все так крепко держали все в своих руках, что без вас не решаются и пальцем шевельнуть?

Она сердито засопела, я догадался, что попал в цель. Наконец она сердито вздернула носик, голос прозвучал так, словно меня облили из душа:

— Я вижу, вы знаток по обустройству чужих замков. А как насчет своего? У вас большой замок?

Я помолчал, затем смиренно развел руками.

— Ах, леди... что может быть у нищего рыцаря? У меня только конь и собачка. Ладо, если считаете, что ваш замок неприступен, то это ваш замок. С вашего позволения я пойду посмотрю копыта своего единственного имущества...

Она сказала медленно:

— Сэр Светлый, вы так часто говорите, что у вас нет замка... Другие бы стыдились этого!

Граф Росчертский хохотнул.

— А может, — сказал он жирным голосом, — он надеется получить от нас в подарок? На моих землях, к примеру, руины семи покинутых замков. Если сэр Светлый возьмется восстановить хоть один из них...

— А какие там земли? — спросил сэр Растер живо. Граф Росчертский отмахнулся с небрежностью.

— Когда-то были... гм. Теперь там болота, кишат страшными тварями. Никто не смеет подойти и близко. К счастью, у моих крестьян земли вдоволь. Но если рыцарь смел и отважен... что ему восстановить замок, а обитателей болот заставить на себя работать?

Граф Глицин захохотал:

— Обитателей? Это кого, жаб?

Граф Росчертский с таким же довольным смехом обратился ко мне:

— Не обижайтесь, сэр Светлый, — сказал он с широкой улыбкой. — Это шутки.

— Знаете, сэр Росчертский, — сказал я, — только дурак запоминает обиды. Я же запоминаю обидчиков.

За столом сразу похолодало, я даже удивился, насколько все присмирели. Похоже, я уже чего-то стою. Граф Глицин сказал примирительно:

— Сэр Светлый, это графа Росчертского какая-то муха укусила...

Я пожал плечами.

— Я знаю, что, когда человека кусает вампир, он превращается в вампира. А вашего друга, судя по всему, бараны покусали.

Все хохотали за столом, только граф Росчертский помрачнел, в какой-то момент я перехватил взгляд сэра Франца, он поглядывал без смеха в глазах. Заметив, что я покосился в его сторону, наклонился чуть и проговорил негромко:

— Я знаю еще один вариант...

— Чего? — спросил я.

— Почему часто говорят, что нет земель и замка.

— Почему? — спросил я.

Он коротко усмехнулся и сказал, еще больше понизив голос:

— Когда хотят в этом уверить других.

— Сэр, — ответил я тоже шепотом, — у меня нет замка. И нет земель.

Он кивнул, не скрывая усмешку в глазах.

— Я с удовольствием поддерживаю эту вашу версию, сэр Светлый. Ну и придумали вы себе имечко! Нарочно всех дразните?

— Так я ж странствующий рыцарь, — объяснил я невинно. — Мне надлежит быть задиристым, дабы показать себя. Но еще лучше, когда со мной задираются другие.

Глава 4

За столом уже не обращали на нас внимания, разговаривали, шутили, сыпали комплиментами, жадно тянулись к новым блюдам, Я тоже ел, подставлял кубок слуге, в какой-то момент перехватил внимательный взгляд сэра Франца, нахмурился и покачал головой: я ж за тобой не слежу? И ты не шпионь.

Он усмехнулся и отвел взгляд. Все-таки я украдкой понаблюдал за ним, слишком сдержан, контролирует себя в отличие от всей этой вольницы, а это с головой выдает представителя другой, более высокой культуры. Правда, выдает только тому, кто знает ее признаки.

Леди Беатриса обратила на меня свой ясный взор.

— Сэр Светлый... вы так и не рассказали, чем кончилась ваша затея с герцогом Луганером.

Я отмахнулся.

— Да пустяки. Поговорили с его сюзереном, он все объяснил. Все оказалось до банальности просто, леди Беатриса! Никаких кровавых или ужасных тайн. Обыденность, увы.

Она не сводила с меня пристального взгляда.

— И все-таки?

— Что именно вас интересует, леди? — осведомился я учтиво, но взгляд отвел, чтобы не прочла в нем то, что все труднее скрывать и от себя, и от нее. — Спрашивайте конкретнее...

— Просто расскажите, — попросила она, — что вы узнали... мне даже страшно о таком говорить... с помощью моего мага?

— Никакой тайны вообще-то не оказалось, — ответил я искренне. — Перед битвой доверенные люди короля Герда II были расставлены, как водится, в ключевых местах. Герцог Луганер, на его беду, оказался дальше всех. В том смысле, что участия в битве вообще не принимал, а когда битва закончилась — никто не пришел снять его с поста. Только и всего.

— Почему не пришли?

— Все погибли, — ответил я просто. — Погибли красиво, по-мужски: врага разбили, а остатки гнали, сами истекая кровью.

— И что теперь?

— Да ничего, — ответил я.

Она не сводила с меня испытующего взгляда.

— Мне передали, что призрак короля шепнул вам пароль, по которому герцог Луганер может оставить свой пост?

Я отмахнулся с самым беспечным видом.

— Ах, это... Да, шепнул. Как только встречу герцога, сразу шепну ему на ушко.

Она поинтересовалась:

— Что за пароль?

— Леди, — протянул я с укоризной, — разве женское дело — знать такие вещи! Фу!.. Вы же красивая!

Она сказала с некоторым колебанием:

— Но все-таки это мой родственник...

— Дальний, — уточнил я, — очень даже дальний. Пятая вода на киселе. Да и то не ваш, а бражелленовский... Кстати, неприлично женщине, да еще красивой, знать такие вещи! Это просто противоестественно! Все равно, что носить короткое платье, заниматься борьбой или вя-3*гь спицами!

Ее щеки заалели, в самом деле говорю очень неприличные вещи, спросила, уже сдаваясь:

— Но вы... обещаете?

— Сегодня же герцог Луганер будет свободен, — ответил я таинственно.

Она ахнула, глаза и рот округлились в ужасе, никак не ожидала, что покойный герцог где-то рядом. Я поклонился, видя, что к нам обращено внимание гостей, слуга как раз поставил новое блюдо, я принялся за еду, но перехватил взгляд леди Беатрисы и еще раз поклонился. Таинственно и со значением.

Окна верхних этажей озарились желтым огнем светильников задолго до наступления ночи, затем мрак опустился во двор, хотя вершины стен еще горят багряным золотом. Наконец погасли и они, а пурпурный свет поднимался по караульной башне с такой неотвратимостью, будто вся земля погружается в кромешную тьму.