Анна Завгородняя - Утес Бьёрна (СИ)

— Я и сам хотел поговорить с тобой, но ты в последнее время была так занята своим мужем, что я не хотел тебе мешать, — сказал он после минутного молчания.

— Ты никогда не можешь мне помешать, не говори глупостей, — отрезала я, — Ты и Хаки единственные близкие мне люди. Я смогу тебе рассказать даже то, чем не осмелюсь поделиться с собственной матерью.

Атли улыбнулся.

Огонь в камине трещал так успокаивающе, а пиво действовало расслабляюще. Я почувствовала странное головокружение и тряхнула головой, пытаясь сбросить его, как наваждение. Вроде помогло.

— Тебе плохо? — встревожился Атли, заметив мое состояние.

— Нет. Просто выпила лишнего, наверное, — ответила я, — Да и хватит обо мне, давай рассказывай, что с тобой происходит.

Атли поудобнее устроился на лавке, а потом очень серьезно посмотрел на меня. В его глазах застыло уже совсем не детское выражение. Как же быстро он менялся, поразилась я. Мой маленький братец.

— Мне стали снится странные сны, — сказал он, — Словно я бегу по лесу, но вижу все вокруг не в привычных ярких тонах, а какими-то расплывчатыми пятнами. Но я хорошо слышу и чувствую запахи. Даже сейчас у меня повышена чувствительность. Я слышу, как бежит кровь по твоим венам, Дара и чувствую ее запах.

Я резко подняла на него глаза. Мы явно думали об одном и том же.

— Значит, пришло твое время? — произнесла я тихо.

— У меня болит все тело, — сказал Атли, — Словно все мышцы натянуты подобно тетиве лука и, казалось, тронь и они разорвутся.

— Альрик что-нибудь тебе говорил о том, как обращаются в первый раз? — спросила я.

— Да, — ответил он, — И поэтому завтра ты пойдешь обратно в поместье, а я останусь на некоторое время здесь. Я проведу тебя через лес.

Я напряглась.

— Почему ты хочешь, чтобы я ушла?

— Потому что в первое свое обращение я не смогу контролировать себя и буду опасен для всех окружающих, — рявкнул Атли.

Я потупилась.

— Хорошо, — неожиданно для себя самой согласилась я.

Атли вытер рукой взмокший лоб и отодвинул пустую тарелку.

— Давай спать, — сказал он и, встав из-за стола, улегся на широкой лавке у окна. Я посмотрела на него. Он явно сильно нервничал и эта агрессия, впрочем, направленная на себя самого меня пугала. Я боялась того, что Атли не справится один, но просто не знала, как ему помочь. Если я была бы прежней Дарой, той, что могла исцелить простым прикосновением руки, я бы смогла облегчить его теперешние душевные страдания, но у меня больше не было прежнего дара и мне оставалось только молча наблюдать за его муками, понимая, что я просто не в силах помочь. Он еще нервничал от того, что боялся принести кому-то вред, а я же верила, что Атли просто не способен на такое. Вымыв посуду, я легла спать. Комната освещалась лишь всполохами огня из камина. Причудливые тени плясали на стенах свои странные танцы. Атли тихо посапывал недалеко от меня. Я уже стала засыпать, успокоенная окружающими меня звуками, когда Атли внезапно затих, а потом он тихо застонал и этот стон перешел в какой-то хрип. Я испуганно села и скинула с себя шкуру и, встав, быстрыми шагами приблизилась к лежащему Атли. Он дернулся во сне, и внезапно раскрыв глаза, посмотрел на меня страшным горящим взглядом. Я отпрянула. Его глаза были алыми и светились, как угли в камине.

— Атли? — произнесла я.

Он резко сел и обхватил руками голову. Я увидела, как из его глаз постепенно уходит алое свечение.

— Это началось? — спросила я. Мой голос сорвался на тихий писк, но Атли услышал меня и едва заметно кивнул.

— Уходи, — произнес он с трудом. Его голос стал каким-то сиплым и совершенно чужим. Его тело изогнулось под неестественным углом и лицо вытянулось. Атли схватился руками за лавку, и я увидела, как треснула на нем одежда и на руках обнажились огромные мускулы, покрытые светлой шерстью. Он менялся, причем не слишком быстро и по всему было видно, что ему нестерпимо больно. Решив, что раз не могу помочь, то хотя бы не стану усложнять ему жизнь, я быстро отошла к камину, достала свою куртку и, натянув ее и шапку, пристегнула к поясу ножны и выскочила из дома прямо в пургу, бушевавшую уже с вечера. Закрыв за собой дверь, я подперла ее бревном, лежащим на крыльце, а затем ступила в снег. Честно говоря, я даже не представляла себе, куда идти в такую метель. Поднявшийся ветер кружил снежным вихрем, тропинка, ведущая к домику была заметена. Вокруг только сугробы и заносы. Я огляделась. Оставаться около домика мне показалось опасным. И едва я так подумала, как в дверь за моей спиной ударилось что-то огромное. Я вздрогнула, услышав, как острые когти оборотня вспарывают дерево, удар за ударом разнося в щепки прочную дубовую дверь. На какое-то мгновение меня охватила паника. Я мысленно прокляла свое невезение. Почему он перевоплотился именно сейчас, а не завтра, когда я бы находилась за надежными стенами поместья, в нашей с Хаки спальне. Лежала бы себе там, слушая треск горящих дров и мечтая о возвращении мужа, так нет. Стою сейчас одна посреди леса, а за моей спиной беснуется обращенный в волка Атли. И мне остается только одно — бежать как можно дальше от разъяренного зверя, еще не осознавшего свою сущность и не контролирующего свои инстинкты, потому что совсем скоро он вырвется на волю и мне несдобровать, я чувствовала исходящую от него угрозу.

Спрыгнув с крыльца, почти сразу же увязла по колено в снежном заносе. Ветер швырнул мне в лицо горсть холодных, острых снежинок и мне показалось, что они расцарапали мою щеку. Я, стараясь идти как можно быстрее, направилась в сторону, где по моим предположениям находилось поместье. Все вокруг кружилось в белом хороводе и совсем скоро для меня деревья стали одинаковыми, и я уже не знала, куда иду, но все-таки шла. Конечно, бродить по лесу в такую метель и мороз было безумием, но еще большим безумием было бы остаться в охотничьем домике.

Я продвинулась вперед совсем недалеко, когда мне показалось, что среди завывания ветра я расслышала тихий волчий крик. В нем не было агрессии, а только призыв. Я напрягла слух, но этот вой больше не повторился. И лишь тогда я увидела его.

Я скорее почувствовала чужое дыхание за своей спиной и мне не помешал бы ни ветер ни снег. Я знала, что он уже там. Медленно обернувшись, присмотрелась в темноту. Крупные хлопья снега падали на лицо, на ресницы, мешая видеть. Я подняла руку, защищая глаза, как от солнечного света и увидела волка. Огромный, покрытый светлой золотистой шерстью, он угрожающе зарычав, выступил из-за деревьев. Атли, подумала я, красивый получился волк! На смену восхищению пришло чувство страха. Я медленно попятилась назад. Оборотень обнажил клыки. Его горящий взгляд предупреждал, еще шаг и я нападу, но я знала, что он нападет в любом случае, но провоцировать его не торопилась. Сделала еще шаг назад, волк зарычал и ощетинился и тогда я, резко развернувшись, бросилась бежать. Но он настиг меня слишком быстро. Я почувствовала, как меня сбивает с ног удар огромной мохнатой лапы и, полетев в сугроб, успела сгруппироваться и перевернуться на спину, когда волк оказался сверху на мне. Я страхе я выбросила перед собой руки и прежде чем огромные клыки коснулись моей шей, обдав меня слюной, его словно отбросило от меня. Я села и бросила дрожащий взгляд на поднимающегося на лапы зверя. Он немного удивленно мотал мохнатой мордой, все еще не понимая, что это с ним произошло, а потом посмотрел на меня. Его глаза больше не горели. Я встала на колени, а потом медленно поднялась на ноги, не сводя опасливого взгляда с оборотня.