Раскол света - Даниил Ульмейкин
Она вышла из отдела полиции. На улице было светло. Снег валил крупными хлопьями. Рабочие украшали улицу гирляндами. «Позорище, все улицы давно украшены» – подумала Екатерина. Она пошла к парковке. На парковке шла настоящая война. Подразделение участковых схлестнулись с страшном сражении с подразделением розыска. Взрослые пузатые дядьки словно малые дети обкидывали друг друга снежками. Никто не заметил присутствия начальницы. «У нас завал, а они в снежки играют» – завелась было начальница, но внезапно передумала злиться. Завтра она разнесёт их в пух и прах. Планёрка будет насыщенной. Немного подумав, она остыла и поняла, что парням на самом деле не помешает немного расслабиться.
Она приехала домой, где её ждал Пётр. Домовёнок встретил хозяйку рядом с дверью. Он подпрыгивал как попрыгунчик. Попрыгал вокруг, а затем запрыгнул имениннице на руки. Екатерина уже привыкла к домовёнку и воспринимала его никак питомца, а полноценного члена семьи. Он готовил еду и поддерживал порядок, натаптывал какие-то руны, но самое главное от него всегда исходила любовь. Любовь, такая искренняя, какой она давно не ощущала.
Домовёнок прижался к хозяйке. И шепнул:
– На кухне.
Екатерина с домовёнком в руках прошла на кухню. На столе стоял огромный торт. Он был кривоват, но чувствовалось старание маленьких ручек.
За ней в дом ворвался Кирилл. Он небрежно бросил огромную сумку и сорвал с себя ботинки. Стоя с красным лицом, хотел что-то сказать, однако одышка ему не давала внятно разговаривать. Он лишь рукой указал в сторону двери. Вскоре в дверь ввалилась Полина. Видимо брат встречал её на вокзале. Не разуваясь, она рванула к матери. Она навалилась на неё в крепком и холодном объятии. Почему холодном? Потому что она прижалась к матери красной обветренной от мороза щекой. Кирилл, недолго думая тоже присоединился к объятиям. Спустя пару часов они собрались и отправились в поместье. На улице уже начало темнеть, когда машина въехала на территорию поместья. Встретили именинницу как настоящую царицу. Платон и её любимый папа-Костя встретили её с огромными букетами цветов. Кирилл помог снять пальто. Платон вежливо предложил переобуть тяжёлые сапоги. Перед женщиной появились красивые туфли, которые идеально подходило под её тёмное узкое платье. Стоило их надеть, женщина поняла, что это самые удобные туфли в её жизни.
– Это на самом деле тапочки. – шепнул Кирилл ей на ухо. – Марго их заговорила, чтобы они имели облик новеньких туфель.
«Полезное умение» – оценила Екатерина. Полина повела мать в зал будто отлично знала поместье. От части так и было. Она излазила тут всё пока Платон её лечил. Двери открывались сами, точней Платон их открывал. Отделка поместья была закончена, мебель полностью укомплектована. Такой качественной мебели Екатерина в жизни ещё не видела. Её завели в зал. Женщина чуть дар речи не потеряла.
– Да тут целый балл провести можно! – в тему воскликнула Полина подняв голову вверх закружилась.
– Пффф... тут всё можно... – похвалился Платон.
– А где этот ваш богатырь, как там его, Тихон? Он не вернулся с этого острова? – как бы невзначай спросила Полина.
Конечно же имя богатыря она помнила. Почему-то она хотела его увидеть. Но никто ей не сказал, что он пропал спустя сутки, после их последней встречи.
Кирилл одёрнул её и шепнул что-то на ухо. Сестра виновато опустила глаза. В зале не смотря на его размер было очень уютно. Из пола возник длинный стол с белоснежной скатертью. Стол был сервирован. В зал ввалилась маленькая шатенистая домовиха. В ручках у неё были салфетки.
– Платош, я не успела! – капризно пропищала Танюша.
Танюшу Екатерина видела впервые, однако много о ней слышала от дочери. Домовая заскочила на стол и расставила салфетки предварительно их красиво сложив. Складывала она так ловко, что даже профессиональный ресторатор бы позавидовал. Внезапно Екатерина заметила что-то странное. Странным было поведение Платона. Как это он пустил другого домового в свою обитель. На Петра при попытке помочь ему достаточно было кинуть недовольный взгляд и домововёнок сразу же понимал своё место. Тут же картина была иной. Танюша смело занималась столом. Платон лишь озабоченно посматривал, откинувшись на своём интересном кресле, которое суде по его виду сделано на заказ.
Такое доверие могло говорить только о том, что дело в долгих и крепких отношениях. Женщину улыбнуло.
Когда домовая закончила она позвала Екатерину, а сама вышла. Танюша довела её почти до выхода, после чего развернулась и сказала:
– Ну здравствуй, Катенька.
– Привет. – поздоровалась женщина.
– Ты так выросла. Не думала я, что когда-нибудь удастся с тобой поговорить. – сказала Танюша, глаза её замокрели. – Я вот приготовила для тебя кое-что.
Домовая полезла в свою шерсть. Под ней был небольшой карманчик, державшийся на тонкой лямке. В целом Танюша выглядела как расчёсанная мягкая игрушка. Екатерина осмотрелась. Убедившись, что никого рядом нет она подтянула своё узкое платье и присела на одно колено, чтобы быть ближе к собеседнице.
Танюша достала из кармана несколько разноцветных круглых сосудов. «Плёнки» – поняла начальница уголовного розыска.
– Я много лет фотографировала светлые моменты в жизни нашей семьи. Тут много твоих фотографий. Я сделала их, когда сидела с тобой. Екатерина задумалась и вспомнила, что в детстве у неё была рыжая мягкая игрушка. Она с ней спала и тискала пока игрушка таинственно не исчезла. Повзрослев, Екатерина думала, что она в конец измусолила и разорвала игрушку, поэтому родители её выбросили. В этот момент глаза замокрели уже у женщины.
– Там не только твои. Ещё когда Поля с Кирюшей у нас оставались. Маленькие такие.
Екатерина взяла плёнки и прижала к груди.
– У меня реактивов нет, поэтому альбом я сделать не смогла. У меня только лишь плёнки. – забеспокоилась домовая.
– Это самый лучший подарок за тридцать девять лет моей жизни. – отрезала женщина.
Она хотела обнять домовую, но в дверь тактично постучали. «Кто это может быть? Все уже тут.» – подумала женщина. Она резко встала и отдернула платье. После чего дверь сама собой открылась. Екатерина, увидев кто стоит в дверях машинально правой рукой попыталась нащупать кобуру.
На крыльце стояла Анна. На улице уже стемнело. Снег по-прежнему шёл. Снежинки, не спеша падали на плечи и на распущенные русые волосы Анны. Она была без шапки. В тёплом пальто. На шее у неё был обвязан голубой шарф точь-в-точь как носит Волослав.
– Я без приглашения. –
