Всеволод Воробьёв - Комендант острова Солнечный и другие

Всеволод Воробьёв

Комендант острова Солнечный и другие

Желание написать книгу на такую, непривычную для данного автора тематику, появилось у него много лет назад, когда в стране стали оголтело охаивать всё то, что было связано с понятием социализм. Но взяться за неё никак не удавалось, отвлекали более близкие и желанные автору темы.

И хотя он не фанатичный сторонник именно этой системы мироустройства, в молодые годы ему волею судьбы довелось немало лет подряд поработать в одном интересном детском летнем оздоровительном лагере, где принципы социалистического воспитания молодого поколения были направлены на привитие детям только самых лучших человеческих качеств.

Речь в книге пойдёт о работе конкретного детского лагеря, созданного в шестидесятых годах прошлого столетия Домом пионеров Выборгского района г. Ленинграда. В ней автор вспоминает конкретных людей, с которыми ему довелось работать, все перипетии его становления, расцвета и спада в годы предшествующие перестройке.

Иногда в разговорах с друзьями автор признаётся, что в жизни ему везло на встречи с хорошими людьми, с которыми он знакомился в разные периоды своей жизни. И добавляет при этом, что главные всё-таки происходили в период его работы именно в том детском лагере, о котором он теперь старается вспомнить в данной книге.

Книга эта – автобиографическая, но не сугубо документальная. Автор изменил имя и фамилию главного героя и некоторых персонажей, для удобства повествования нарушил хронологию некоторых событий, позволил сделать небольшие дорисовки. Книга – о том, как после очень сложного периода в жизни, молодой человек сумел найти себя, свой правильный путь и верный азимут. «В лагере туристском на Вуоксе я нашёл свой самый верный путь» – напишет он потом в одном из своих стихотворений.

Толчком к началу работы над книгой послужил забавный случай – сон, приснившийся автору и описанный в прологе.

За помощь в подготовке рукописи, предоставлении своих воспоминаний и фотографий автор выражает благодарность:

– Виктории Николаевне Пречистинской и Елене Зябликовой

Пролог

Втроём они шли из Барышево, куда их подбросил на моторке знакомый рыбак, предупредив, что обратно он поедет не скоро и назад, в свой лагерь, им придётся топать пёхом. Но это их не огорчило. Главное, что они успели в магазин до его закрытия на дневной перерыв, а он в сельмагах бывает долгий.

И теперь они возвращались, не спеша, и, как доказательство их успеха, пяток бутылок жигулёвского пива брякали теперь в холщёвой сумке, которую нёс молодой учитель, а сейчас руководитель туристской школьной группы Мишка Герцовский. Это были последние, снятые с полки и уже запылившиеся бутылки, наверняка старого привоза, поскольку местный сельский люд относился к пиву весьма прохладно. Зато хлеб, купленный там же и путешествующий в рюкзаке завхоза Мишкиной группы – длинношеего и длинноногого девятиклассника Володьки, был на удивление свежим и душистым.

Главным в этой троице явно был шедший чуть впереди, на вид ещё моложавый, но уже с заметной сединой в волосах, начальник туристского лагеря, находящегося неподалёку, куда и направлялись путники. Его они почтительно называли Владиславом Васильевичем. Лишь он один выступал налегке, поскольку все его покупки в магазине ограничились парой пачек дешёвых болгарских сигарет без фильтра.

Главной их покупкой являлось, конечно, пиво. Но оно не было самоцелью, а входило важной составляющей в вечернюю программу, где предполагался костёр для сотрудников лагеря по поводу открытия очередного лагерного сезона, и где гвоздём программы предполагалась копчёная рыба. Сейчас она просаливалась в большом алюминиевом котле, заботливо укрытом лапником под скатом палатки начальника.

Рыба, конечно, была не ахти: пяток средних подлещиков, несколько таких же окуней и самым престижным – килограммовый судачёк. Но всё это, закопченное в новой коптильне из нержавейки, которую недавно подарили Владиславу друзья, в сочетании с пивом и тем, что привезли с собой из города руководители групп, должно было обеспечить славный вечерок у костра.

Их лагерь находился на дальнем конце длинного и узкого острова, соединённого с материком небольшим мостом, и путь к нему проходил через территорию другого детского лагеря. Раньше – почти туристского, где начинал когда-то Владислав свою «карьеру» инструктора туризма, а сейчас расстраивающегося и постепенно превращающегося в обычный пионерский. Его можно было и обойти, двигаясь вдоль воды и прикрываясь высоким береговым откосом, но тропы там практически не существовало, а рисковать важной ношей, оскальзываясь на скользких береговых камнях, не хотелось. Да и не пристало Владиславу, корифею этого острова, имеющему к тому же важный титул, отклоняться от привычного за многие годы пути.

Ещё до входа в ЛКПА[1] его внимание привлёк странный предмет, валяющийся в кустах чуть в стороне от дороги и которого уже начинала прикрывать молодая июньская трава. Предмет что-то напоминал, и Влад вытащил его из кустов. Им оказалась интересная конструкция, похожая на часть миниатюрной тракторной гусеницы, где небольшие деревянные бруски через парные просверленные отверстия соединялись капроновым шнуром. Остановившись, все трое с удивлением рассматривали необычный предмет, и вдруг Мишка сказал:

– А я знаю, что это такое, видел у одного знакомого автомобилиста.

– И что же это? – заинтересованно спросил Владислав, приобщённый недавно к этому славному племени покупкой старенького «Запорожца».

– Это антибуксировочная лента – с гордым видом ответил Герцовский, будто рекламируя своё изобретение – Забуксуешь где-нибудь в глинистой колее, подсовывай её под колёса и выезжай потихоньку, перекладывая вперёд. Только лучше, когда их две – закончил он.

Владислав, любитель колесить на своём «броневике»[2] по самым разбитым сельским дорогам и не раз, посадив жену за руль, выталкивающий свой по счастью лёгкий автомобильчик из грязи, сразу оценил достоинство этой находки. «Вторую, по образцу не трудно будет сделать» – подумал он, скручивая ленту и пристраивая её подмышку правой руки, которую он всё время старался держать в кармане куртки.

В хорошем настроении троица продолжила путь и уже вступила на территорию, хотя до сих пор и не огороженного, но такого до боли знакомого Владу лагеря, когда-то Его лагеря. Он явно не был ещё открыт. Не слышалось весёлого ребячьего галдежа, вместо него доносился звук работающей бензопилы, где-то стучал молоток, забивающий гвоздь. Владислав с удивлением отметил, как разросся строениями когда-то чисто палаточный лагерь. Тут-то и произошёл инцидент.

Он только начал рассказывать своим спутникам, что вот, за этим большим валуном когда-то стояла его первая палатка, как от спортивной площадки, сверкающей свежеокрашенными волейбольными стойками, к ним быстрыми шагами направился человек, совсем не рабочей внешности. «Наверняка начальство» – успел подумать Влад, когда подошедший неприязненно заговорил, косясь на то, что он держал подмышкой:

– И чего вы тут шляетесь, чего подбираете? Но Владу трудно было сбить хорошее настроение, укрепившееся в нём от находки. Сочинив на лице добродушную усмешку, он каким-то даже ласковым голосом ответил:

– Уважаемый, с незнакомыми для вас людьми можно было бы начать разговор и повежливей. И, жестом руки не дав ему вступить в спор, продолжил:

– Мы не шляемся, а идём на свою территорию, а нейтрального коридора тут пока не предусмотрено. А то, что мы это подобрали – он ткнул левой рукой в находку – Вы правы, но не на вашей земле, уж поверьте! На лице его собеседника мелькнула догадка, и он подкрепил её фразой-вопросом, но в той же неприветливой манере:

– Так вы оттуда? – и он махнул рукой в дальний конец острова.

– Да, представьте себе, оттуда – опережая своего начальника, вступил в разговор Герцовский.

По всей вероятности тот человек знал о существовании второго лагеря на конце острова, но ему, видимо, хотелось бы быть полновластным его хозяином. Снизив голос до бормотания, но всё же так, чтобы его услышали, он пробурчал что-то вроде: – Понаехали тут всякие, не было печали – и хотел, было, повернуть назад, но Влад остановил его неожиданным вопросом:

– А вы хотя бы знаете, с кем имеете честь разговаривать?

– Ну, и с кем же? – нарочито растягивая слова, спросил он.

– Да сущий пустячок – улыбаясь, ответил Влад – Я комендант этого острова.

Не проронив больше ни слова, незнакомец быстро стал удаляться, но, отойдя с десяток шагов, обернулся к всё ещё стоящей троице и покрутил прижатым к виску указательным пальцем. Владислав поднял кверху левую руку, словно стараясь остановить его или ответить, но так и не разжал губ.

И вдруг весельчак Мишка Герцовский и его длинноногий завхоз Володька с удивлением заметили, что глаза их начальника как-то потеплели, и что, хотя они направлены были в сторону удалявшегося человека, видит он, кажется, совсем не его, а что-то для них неизвестное, но бережно хранимое им в памяти…