Митчелл Грэм - Пятое кольцо

– Тебе нехорошо? – спросила она, заметив выражение лица Мэтью.

– Так, мимолетная боль.

Лара сдержанно усмехнулась, покраснела и отошла к окну. Мэтью решительно не понимал, что ее забавляло.

– А вот и Эйкин с Дэниелом возвращаются, а с ними врач, – сказала Лара.

Сита подошла к окну и тоже выглянула на улицу:

– Я спущусь вниз, чтобы их встретить. Надеюсь, что Сивард тоже скоро вернется.

– А шериф этих бандитов арестует? – спросила Лара.

– Я уверена, он поступит как и всегда – почешет голову и примет ужасно глупый вид. – Сита улыбнулась Ларе. – Проследи, чтобы он поел! – велела она и вышла из комнаты.

Мэтью повернулся на бок и приподнялся на локте:

– Знаешь, я тут подумал… Ты заметила, как Сита и отец Томас друг на друга смотрят?

– Гм, – неопределенно промычала Лара, по-прежнему глядя в окно.

– По-моему, они друг другу нравятся – а как ты думаешь?

Лара обернулась и покачала головой:

– Ну конечно, они друг другу понравились – это всякому ясно.

– А, – протянул Мэтью с некоторым разочарованием: он так гордился своей проницательностью! – Но ведь они только-только познакомились.

– И что из этого?

– Я не понимаю, как они смогли…

Лара подошла к кровати, села и взяла его за руку:

– Моя мать говорит, что все сразу поняла, едва увидела моего отца. Отец Томас с Ситой весь день не разлучались.

– В самом деле? А ты – ты тоже сразу поняла, когда меня впервые увидела? – В глазах Мэтью зажегся плутовской огонек; он обнял Лару за талию.

– Нет, с тобой мне пришлось дольше разбираться, – ответила она, передавая ему тарелку с тушеным мясом.

22

Элбертон

Сивард Томас шагал быстрее, чем обычно. Ему не часто случалось испытывать нерешительность, но теперь слишком во многом сразу нужно было разобраться. Коллин шел рядом, стараясь не отставать. Понимая, что священник глубоко погрузился в свои мысли, он молчал.

Отец Томас никогда прежде не испытывал сомнений в том, что хорошо, а что плохо, но в последнее время все очень усложнилось. Сначала погиб Бран, затем он пошел против закона, а теперь еще увлекся Ситой Вудолл. Вдобавок эта странная история в лесу с Мэтью… Никто не мог увидеть на таком расстоянии, да еще в темноте, сколько было орлоков. А Мэтью их сосчитал. Вопрос был только в том, как он это сделал.

Если бы отец Томас был менее честен сам с собой, решение бежать из Девондейла он приписывал бы только обещанию, данному умирающему отцу Мэтью, ведь Бран был самым близким другом священника. Но отец Томас признавался самому себе, что близкое знакомство с королевским правосудием сыграло немалую роль в принятом решении.

План, который он быстро придумал тогда, заключался в том, чтобы отвести Мэтью в храм в Баркоре, а затем заручиться поддержкой Церкви, чтобы начать прямые переговоры об этом деле с королем Малахом. Отцу Томасу было хорошо известно, что Малах обычно прислушивается к мнению архиепископа. Однако в последние годы Малах становился все упрямее в своих решениях, все больше полагался на советников и все меньше – на мнение своего сына Делейна, отличавшегося прямотой и откровенностью.

Именно по настойчивому требованию советников порты были закрыты для баджанийских судов. «Вот дурачье! – говорил Делейн. – Что, по их мнению, предпримут теперь баджанийцы?» Закрытие портов толкало Баджанию к союзу с Алор-Сатаром. Конфликты с Дуреном уже представляли собой серьезную опасность, а теперь на его стороне оказались Баджания, Нингария, Синкар и сибийцы. Если новости, сообщенные капитаном Доналом и доктором Вайкрофтом, были верны, то западные союзники оказались в очень скверном положении. Вдобавок Дурену каким-то образом удалось убедить орлоков покинуть свои пещеры и снова воевать на его стороне – если, конечно, считать, что орлоки способны воевать в союзе с кем-либо. Невозможно было представить себе, чтобы человек в здравом уме добровольно пошел на какое бы то ни было сотрудничество с этими тварями.

Было очевидно, что орлоки намеренно выбрали для нападения Девондейл. «Почему?» – размышлял священник. Никакого стратегического значения городок не имел, и с военной точки зрения такая операция была бессмысленной. Грейвенхейдж и Мехлен производили сталь и располагали гораздо более значительными ресурсами. Отцу Томасу никак не удавалось понять, чего ради отряд из двадцати орлоков более недели следовал за ними по пятам. Несомненно, что встреча с ними в лесу не была случайностью.

Перед тем как убить последнего орлока, он услышал, как чудовище сказало: «Вот он». Орлок имел в виду Мэтью. Именно Мэтью помешал орлокам у фермы Лейтона, но они никогда не действовали под влиянием жажды мести. Причина должна была скрываться в чем-то еще.

Что касается Ситы Вудолл… Они провели вместе почти весь день, и ее лицо постоянно вставало перед ним, о чем бы он ни думал, стоило им разлучиться хотя бы на несколько минут. Став священником, отец Томас надеялся, что Церковь будет его единственным утешением всю оставшуюся жизнь.

«Церковь и бог будут твоими постоянными спутниками, и для плотских удовольствий в твоей жизни не будет места» – так учили его наставники.

Он знал, что большинство священников не вступали в брак после принятия сана. Обязанности, связанные с приходом, неизменно осложняли семейную жизнь, и лишь немногим удавалось успешно сочетать одно с другим. С течением времени отец Томас решил, что уже слишком стар для женитьбы. По-видимому, он ошибался.

Сивард Томас вот уже почти десять лет был священником в Девондейле и примирился с тем, что вступил в возраст, сменяющий молодость. Конечно, в городке были женщины, которые считали его вполне приемлемым женихом, но до сих пор ему удавалось деликатно избегать их хитро расставленные ловушки.

Встретив Ситу, с ее большими карими глазами и стройной фигурой, он снова ощутил себя молодым и полным жизни. Без сомнения, она была самой привлекательной женщиной из всех, каких он встречал. В ней было непередаваемое очарование, которому он не мог противостоять. Считалось, что священники всегда точно знают, как следует поступить, и он с досадой обнаружил, что на свои собственные вопросы у него ответов нет. Может быть, стоит посоветоваться с кем-нибудь из вышестоящих иерархов, когда они приедут в Баркору, думал отец Томас.

Коллин откашлялся. Они стояли перед домом шерифа. Отец Томас и не заметил, как они пришли. Хотя ни тот, ни другой не слышали, что Сита сказала о шерифе, ее предсказание оказалось верным.

Назвать его отношение к случившемуся безразличием было бы слишком мягкой оценкой. Беспокоился он главным образом о том, не простынет ли его ужин. Хотя шериф и выслушал вежливо рассказ посетителей, время от времени сочувственно кивая головой, он непрерывно бросал внимательные взгляды на обеденный стол. В конце концов он пообещал прийти на постоялый двор утром и побеседовать с Мэтью. Кроме того, он обещал сообщить обо всем начальнику порта, чтобы охрана на корабле была более бдительной. Затем, решив, что он выполнил свой служебный долг, шериф выпроводил посетителей и снова принялся за еду.