Майра МакЭнтайр - Песочные часы

— Если собираешься идти, надо делать это прямо сейчас. — Кэт подняла руки, и в них появилась сфера, осветившая лицо девушки жутковатым светом. — Готова?

Я встала и шагнула за завесу.

Глава пятьдесят первая

Стены длинного коридора все так же походили на серебристую водную гладь, как и прошлой ночью. Только чувствовала я себя без Майкла совсем иначе — на этот раз я была не столько возбуждена, сколько напугана. Я покрутила кольцо и сконцентрировалась на дне смерти Лайема, удерживая в уме тот момент, когда мы с ним шли через газон к лаборатории. В голову лезли мысли о том, что мы тогда друг другу говорили, и о том, чего не сказали. Я заставила себя собраться. Я буквально слышала голос Майкла — он тоже велел мне сфокусироваться.

Вскоре неудержимый поток звуков и особое сияние известили меня о том, что путешествие подошло к концу. Когда вокруг снова стихло, я, оставаясь за завесой, осмотрела комнату, чтобы убедиться, что в ней никого нет. Я видела лишь слабую подсветку на книжной полке.

На ней оказалась коллекция песочных часов — от очень старинных до самых футуристичных. Когда Кэт была рядом, я их не заметила.

Я сошла с моста и на цыпочках направилась к двери, выглянула в коридор, как и пятнадцать минут назад, только время было совсем другое. Дом казался все таким же пустым. К тому же было настолько темно, что я упрекнула себя за то, что не взяла фонарик. Все так же на цыпочках я пошла к застекленным дверям, выходившим в патио, и осторожно надавила на изогнутую ручку.

Закрыто.

А за спиной послышались шаги.

Меня охватила паника, сжимавшая тисками грудь. Я еле сдержала уже готовый вырваться крик и посмотрела через плечо.

Я была одна.

Я вновь вернулась к дверям и попыталась нащупать кнопку. Однако нашла лишь засов, открыть который можно было только с помощью ключа.

«Так, думай, думай, думай». Я попыталась найти на стене крючок, пошарила на столике, надеясь на чудо. Но нет. Тут вдруг меня пронзило воспоминание, я подняла взгляд и заметила что-то на раме двери.

Есть!

Когда я была маленькой, родители держали ключ от ванной там же на случай, если я запрусь. Я потянулась за ним и выругалась про себя. Очень уж я маленькая. Прыгать я не отваживалась — если сразу не получится, я подниму слишком много шума и рискую вообще не выйти наружу.

К счастью, глаза привыкли к слабому свету, и я снова осмотрела комнату. Метрах в четырех-пяти от меня перед креслом стояла мягкая оттоманка, обитая темным бархатом. Я бросилась к ней, моля Бога, чтобы у нее были колесики. Наконец-то мне повезло.

Я подкатила оттоманку к двери, встала и столкнула ключ. Он со звоном ударился о деревянный пол. Расставлять вещи по местам у меня времени не было, и я поспешно открыла дверь.

На морозе у меня заслезились глаза. В лаборатории горел свет, огромный двор был пуст. Скрестив пальцы, я крадучись спустилась по ступенькам и бросилась бежать.

До границы леса я домчалась довольно быстро. Хорошо бы увидеть кого-нибудь или что-нибудь, по чему можно было бы определить, что я вышла в нужное время.

Желание исполнилось.

Я бросилась в укрытие, в тот самый заброшенный сарай с прогнившим полом, про который в прошлый раз говорил Майкл. Дверь еле держалась на петлях, но она все же закрылась со скрежетом, и в нос мне ударил запах преющей листвы и бензина. Мне показалось, что пол был в довольно неплохом состоянии. Но даже если я ошиблась, какая разница.

Других вариантов у меня все равно не было.

Лендерс с Авой уже шли по лесу, направляясь прямо ко мне.

Я приоткрыла дверь на сантиметр, чтобы можно было наблюдать за происходящим.

— Прости.

— Ты плохо себя ведешь. Но я прощаю. Сделай все как надо, и я, возможно, тебя вознагражу.

— Как скажешь, все что угодно.

Во второй раз этот диалог произвел на меня еще более кошмарное впечатление, если такое вообще возможно. Но теперь я знала, что Майкл с Лайемом в тот момент находились в лаборатории, а я сама пряталась за деревом всего лишь в нескольких метрах, слушая тот же самый разговор.

Все это казалось таким странным.

Я, насколько хватило смелости, прижалась к двери, выглядывая в щелку.

Джек на фоне зимней природы казался настоящим красавцем, он был совершенно невозмутим и уверен, что имеет право на то, что он собирается сделать. Я его за это еще больше возненавидела.

— Как ты думаешь, нас скоро начнут искать? — На этот раз голос Авы прозвучал как-то иначе. Может, потому, что теперь они подошли ближе ко мне. Или она испугалась.

— Вообще не начнут. Никто и не поймет, что пожар вызван воздействием на время. — Джек говорил об этом так, словно Ава волновалась совершенно на пустом месте, — и был прав. Судя по тому, что рассказывал мне Калеб, властям совершенно ничего не известно о существовании таких мест, как «Песочные часы». — Хватит уже думать о последствиях. Тебя как будто из полиции подослали капать мне на мозги.

Когда они проходили мимо сарая в сторону леса, я постаралась рассмотреть лицо Авы, но лишь мельком успела заметить длинное ожерелье на шее и голубой плащ. Потом злоумышленники скрылись из виду.

На замерзшей траве появился золотистый прямоугольник.

Майкл — живой, целый и невредимый — вышел из лаборатории, направляясь за лежавшим в машине мистером Икс.

Он поспешно добрался до дома; я наблюдала за ним до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Хуже всего, когда заранее знаешь, что должно произойти, но вынужден ждать. Я попыталась разумно распорядиться временем и стала осторожно пробовать пол ногой. Нам с Майклом понадобится где-то укрыться, когда я выведу его из лаборатории, прежде чем она взлетит на воздух.

По периметру доски оказались крепче. Когда я осматривала комнату, выбирая место, где нам будет лучше спрятаться, случилось немыслимое.

Ветхие бревенчатые стены вдруг ожили, в сарае появилась рябь. В свете керосиновой лампы все быстрее и быстрее проступали образы, на вешалке у дровяной печи висело какое-то безумное стеганое одеяло, маленькая девочка с черной как смоль кожей пела колыбельную деревянной кукле, а в углу молодая мама укачивала младенца.

— Нет, нет, нет.

Я покрепче закрыла глаза, потом снова открыла. Но рябь не исчезла, наоборот, стала более детальной. Комната совершенно преобразилась. Я вспомнила слова Лайема о том, что рябь просачивается сквозь ткань времени. Сначала я видела рябчиков поодиночке, потом появился джаз-банд, запряженный лошадьми экипаж, а теперь — целый интерьер хижины с ее жителями. Насколько еще хватит красок, станут ли мои видения еще масштабнее?