Вспомни меня - Челси Бобульски
Алек сжимает кулак.
— Я убью его.
Я закатываю глаза.
— Макс не причинял мне вреда. Это был Лон.
— Хорошо, — шепчет Алек в ответ. — Я причиню боль Лону через Макса.
Я бросаю на него многозначительный взгляд.
Он вздыхает.
— Знаю, знаю. По правде говоря, я не причиню ему вреда.
— Лон когда-нибудь делал что-нибудь подобное раньше?
— Вселялся в кого-то? — он качает головой. — Я не думаю, что он когда-либо чувствовал в этом потребность, а это значит, что он либо находит новые способы развлечь себя, либо…
— Либо?
— Либо он думает, что на этот раз мы действительно можем представлять угрозу.
ГЛАВА 55
НЕЛЛ
ЖЕЛАЯ ДЕРЖАТЬСЯ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ от кладовки и Макса, я помогаю Алеку в саду до конца утра. Мы проводим вторую половину дня, сражаясь с прибоем, позволяя воде и песку смыть грязь и пот с наших тел. Я стараюсь не думать ни о Лоне, ни о Максе, но мой телефон продолжает гудеть от извинений.
Мне очень жаль, Нелл.
Я не знаю, что сделал не так, или почему ты злишься на меня.
Как я могу всё исправить?
— Я не знаю, что ему сказать, — говорю я Алеку. — Я не могу сказать, что всё хорошо, когда это не так.
Наконец, я говорю Максу, чтобы он немного отдохнул и, возможно, несколько дней провёл вне отеля.
Он не отвечает.
В шесть вечера мы с папой ужинаем вместе. Я стараюсь присутствовать, насладиться этими последними мгновениями с ним, прежде чем вернусь в прошлое, но я беспокоюсь о Максе. Я надеюсь, что если буду держаться подальше от Макса, то и Лон тоже, особенно теперь, когда он высказал свою точку зрения.
Но я ошибаюсь.
Очень сильно ошибаюсь.
— Мистер Мартин? — спрашивает Макс, подбегая к нам в коридоре четвёртого этажа, когда мы с папой возвращаемся в нашу комнату.
Папа смотрит на часы.
— Макс? Что ты здесь делаешь так поздно? Сжигаешь полуночный жир? — он смотрит на меня. — Или ты здесь, чтобы увидеть Нелл?
Я понимаю, что это не Макс, как только он улыбается.
— Нет, сэр. Я уверен, что она получает достаточно моего общества на работе, — он подмигивает, заставляя мои внутренности дрожать. — Мама послала меня найти вас. На регистрации есть гость, которому в чём-то требуется помощь.
Папа вздыхает.
— Обязанности менеджера по работе с гостями никогда не заканчиваются. Не могла бы ты положить это в мини-холодильник для меня? — спрашивает он, протягивая мне коробку с остатками.
— Конечно, — говорю я, мой голос дрожит под пристальным взглядом Макса.
— У тебя есть ключ? — папа спрашивает меня.
Я не хочу говорить «да», когда Макс стоит прямо здесь, но у меня нет другого выбора. Я киваю.
— Хорошо, — говорит папа. — Вы, дети, веселитесь.
А потом он уходит, и мы с Максом остаёмся одни в пустынном коридоре.
Макс смотрит на меня чужими глазами.
— Если ты подойдёшь ко мне, — говорю я ему. — Я буду кричать.
Он смеётся. Мой желудок переворачивается от этого холодного, гулкого звука.
— О, моя дорогая, — говорит он, делая шаг вперёд. — Ты уже должна была знать, что мне нравится, когда ты кричишь.
Я пинаю его между ног так сильно, как только могу. Он отступает, но я не жду, чтобы увидеть, насколько ему больно.
— Извини, Макс, — выпаливаю я, вытаскивая ключ-карту из кармана, и бегу к своей двери.
Если я смогу просто попасть внутрь номера и запереть дверь, Лон не сможет добраться до меня, не покинув тело Макса.
Я вставляю ключ в считывающее устройство.
— Ну, давай же, — шепчу я, ожидая, когда вспыхнет светодиод.
Макс уже поднялся на ноги и направляется ко мне.
Индикатор мигает зелёным. Я рывком открываю дверь и практически врываюсь внутрь, закрывая за собой дверь…
Рука Макса блокирует дверь.
— Макс, отпусти, — говорю я ему. — Я не хочу причинять тебе боль.
Он врезается плечом в дверь. Я прижимаюсь спиной к другой стороне, толкаясь изо всех сил, но мои ноги устали от утренних тренировок и дрожат под давлением. Я лезу в задний карман и достаю телефон. У Алека нет мобильного, поэтому я звоню единственному человеку, о котором могу вспомнить.
Она берёт трубку после первого гудка.
— Алло?
— София.
Дверь ударяется о мой позвоночник, когда Макс врезается в неё.
— Ты всё ещё в отеле?
— Да, но я как раз собиралась уходить. Что случилось?
— Найди Алека, — говорю я ей. — Сейчас же отправь его в мою комнату.
Она колеблется.
— Что происходит?
Дверь снова врезается в меня, на этот раз сильнее.
— Это Макс, — говорю я ей. — Лон овладел им. Ты должна немедленно привести Алека сюда.
— О, Боже, — бормочет она. — Я сейчас буду.
Дверь снова врезается в меня, лишая равновесия. Мои ноги подкашиваются, и я падаю на пол, а Макс врывается в комнату. Я рвусь вперёд, но Макс сжимает мои волосы в кулак и рывком поднимает меня на ноги.
— Думаешь, ты победила? — говорит Лон устами Макса. — Думаешь, я не могу прикоснуться к тебе здесь? Думаешь, я не смогу причинить тебе боль?
Он отбрасывает меня к стене. Я вскрикиваю от боли, пронзающей мой бок. Он снова пытается схватить меня, но я отталкиваюсь от стены и хватаю настольную лампу, стоящую рядом с шезлонгом. Я держу её над головой, готовая нанести удар.
— Макс, если ты там, — говорю я, — если ты меня слышишь, я не хочу причинять тебе боль. Ты должен воспротивиться ему, хорошо? Ты должен вернуться.
— Он тебя не слышит, — отвечает Макс. — И даже если бы он мог, сомневаюсь, что он остановил бы меня.
Я колеблюсь.
— Что ты имеешь в виду?
Макс ухмыляется.
— Мальчик заботится о тебе, — говорит он голосом Лона. — Было слишком легко манипулировать этими эмоциями. Отторжение, которое он почувствовал от тебя, гнев и ревность из-за того, что кто-то другой добрался до тебя первым. Он оставил своё сердце широко открытым. Вот почему я смог овладеть им. Почему я смог надеть его кожу точно так же, как надеваю каждую стену, пол и потолок этого отеля. Он хотел причинить тебе боль.
— Макс это не ты, — выплевываю я. — Он не причинил бы мне вреда из-за этого.
— Почему нет? — отвечает он, делая шаг вперёд. — Ты причинила ему боль.
Я поднимаю лампу повыше.
— Ни шагу больше.
— Будет справедливо, если он причинит тебе боль в ответ.
— Макс! — я кричу. — Макс, пожалуйста, не позволяй ему этого делать. Борись!
— Я уже говорил тебе, — он крутит шеей, хрустя каждой косточкой. — Макс не хочет
