Возвышение (СИ) - "Deus"

— Вставай уже, скоро начнётся казнь Ульфрика.

У босмерки задергалось веко, стоило ей услышать о начинающейся казни. Желания туда идти не было, как и толпиться с зеваками на площади.

— Может пойдешь одна? — не надеясь на многое, эльфийка всё же попытался выкрутиться. — Как будто я казней не видала.

— Хватит уже лениться, Анси. Это не займет много времени, и не хочется мне одной идти.

Ей пришлось покинуть столь удобное кресло, отложить в сторону плед, и всё же пойти в свою комнату, чтобы переодеться к выходу. Пройдя рядом с Каалиндой, она не прерывала своего хмурого взгляда, направленного на начальницу.

Уже после отправления на площадь, она начала выплескивать своё раздражение:

— На кой, даэдра подери, нам топать на эту казнь?

— Проветриться, мы почти всё время сидим дома. Если тебе этого недостаточно, то таким образом мы выразим поддержку Перегрину, — ответила Каалинда, шагая спереди.

Вдруг она остановилась, развернулась к спутнице, и поинтересовалась у неё с измененной интонацией:

— Или ты хочешь заняться более важным делом? Нам как раз нужно перебрать новую поставку камней душ…

— Ладно! Буду молчать.

Оставшийся путь до площади прошёл в тишине, лишь изредка доносилось недовольное сопение от Анси.

Площадь уже была заполнена, повсюду сновали зеваки, собравшиеся в этом месте только с одной целью: посмотреть на последние моменты жизни Ульфрика.

В Солитьюде его не любили, как и в других городах, находящихся под контролем Империи с самого начала конфликта.

После поражения в Гражданской войне, и огромного числа погибших нордов, эта неприязнь вскоре распространится на остальные города. Уже произошло назначение новых ярлов, лояльных Империи и самому Перегрину, а значит, подавления восстания вошло в завершающуюся фазу. Все пойманные офицеры уже были казнены, как и верный генерал Ульфрика, лишь Ингрид была помилована Перегрином — сыграла её роль в помощи с вампирами. Однако, это не отменяло тяжести её преступления, а значит, сидеть ей в камере ещё три года. К тому времени уже не будет идти речи, права Империя или нет.

Каалинда заметила знакомую фигуру, стоящую чуть в стороне от основной массы народа, к ней и направилась, прихватив с собой спутницу.

— Улумфа, давно не виделись, — поздоровалась Каалинда, а позже это сделала Анси, немного в другой манере:

— Как там твой топор, уже успела им кого-нибудь зарубить?

Она участвовала в зачаровании эбонитового оружия, которое Улумфа получила в Замке Волкихар. Лишь недавно, ей пришло в голову зачаровать своё оружие, поэтому она обратилась к двум эльфийкам.

— Была парочка дураков, решивших пробраться ночью на ферму. Первого на пополам разрубила, ха, вы бы видели лицо его дружка. Он там чуть в штаны не навалил.

— Да-а уж, занятно, — Каалинда захотела сменить тему разговора. — Хорошо, что восстание закончилось быстро, иначе таких индивидов прибавилось.

— Шутишь что ли, — посмеялась Анси. — Часто доводилось встречать разбойничьи лагеря в лесах, когда я ещё занималась охотой.

Не только она часто сталкивалась с ними, во время странствований по Скайриму со своим отцом, Улумфа также вступали в конфликт с бандитами:

— Эт да, батька их только так рубил. “Лёгкие пожитки” — так он звал этих слабаков.

Их разговор продолжался, пока шла подготовка к казни. Женщины успели обсудить само восстание, возможные последствия для провинции, и уделили внимание новому Королю — Перегрину. Как раз к моменту его обсуждения, он явился к помосту. Вместе с ярлом был генерал Тулий и советник Сентис.

Под конвоиром нескольких стражников, привели одного из главных виновников мятежа — Ульфрика. На его руках были кандалы, а рот прикрывала тряпка, привязанная таким образом, чтобы тот не имел возможности использовать Ту’ум. Стражники отпустили его напротив плахи. Рядом стоял палач, а в паре метров находился Туллий, который нёс волю Империи, а следовательно, объявлял приговор. Это мог сделать сам Перегрин, вот только, зачем ему заниматься подобным, когда уже есть кандидат. И как сказал его советник, лучше скинуть недовольство нордов на Туллия, нежели брать на себя убийство мятежного ярла.

— Ульфрик Буревестник! Мятежник, решивший восстать против Империи. Кто-то зовёт тебя героем, но разве так поступают герои? Война против своего же народа, и ради чего? Независимость Скайрима лишь ухудшит жизнь простых людей, но в жажде власти, ты не обращал внимание на подобные нюансы, — Туллий вещал на всю площадь, чтобы каждый услышал вынесенный приговор. — Вы начали эту войну и чуть не погрузили Скайрим в хаос, а теперь Империя воздаст вам по заслугам, и окончательно восстановит мир на этих землях, — закончив со своей речью, генерал обратился к жрице, стоявшей неподалеку. — Подготовь его в последний путь.

— Ныне же вверяем мы душу твою Этериусу, и да пребудет с тобой благословение Восьмерых…

Многие слушали речь жрицы, некоторые с интересом, а кто-то со скукой, так как не первый раз уже доводилось прибывать на подобных “мероприятиях”. Перегрин не заядлый гость на казнях, но ему также было скучно. Хотелось побыстрее закончить с этим, и вернуться к другим делам. Чем быстрее он разгребет скопившийся бардак, не без помощи советников, тем быстрее у него появится свободное время. Часть которого можно потратить на приятное времяпровождение, не обязательно в одиночестве.

Лязг.

Палач совершил удар секирой, закончив историю Ульфрика Буревестника, тем самым вернув Перегрина из раздумий. Пришла его очередь высказаться. Он прошёлся вперёд, встав у края помоста, привлекая к себе внимание.

— Граждане Солитьюда, а также гости этого прекрасного города. Сегодня мы стали свидетелями правосудия. Братья Бури — норды, сбившиеся с пути. Они безусловно понесут наказания за присоединение к мятежу, но оно не будет столь радикальным, как поступили с эпицентром восстания. Сейчас я говорю о самом Ульфрике, командование его войск, и ярлах, решивших поддержать столь бесчестное восстание. Надеюсь, ощутив на себе наказание, они осмыслят свои поступки, и уверуют в единство Империи, — Перегрин много говорил, удивляясь про себя, как ему удалось запомнить весь текст, составленный вместе с советником. — Именно в единстве заключается наша сила, не стоит об этом забывать. С этого момента, над моим правлением не назревает мятеж, а значит, я хочу уведомить граждан Солитьюда, что первое мое назначение, будет заключатся в основании Гильдии Магов…

Отдел Гильдии Магов в Солитьюде — личная инициатива Перегрина, уверенного в продвижение магии в массы. Также, он планировал усилить армию таким способом. Возможность бесплатного обучения магии, не безвозмездно конечно же. Обученный маг должен будет вступить в личную стражу Перегрина или в Имперский легион, если начнётся война. Маги будут иметь возможность покинуть ряды войска, но тут выступал некий нюанс — узконаправленное изучение. Бесплатное обучение магии будет идти в одном направление — подготовка боевых магов и целителей. Такие редко будут покидать нагретые места в армии или же другие служебные должности.

На этом началось правление Перегрина, дни начали меняться с поразительной скоростью, пока он был занят множеством дел, но вскоре самые важные из них были урегулированы, и у мага появилось больше свободного времени.

— Мы наконец-то встретились вновь, — сказала Элисиф, попивая вино из бокала, переданного ей из рук Перегрина, — С тобой так приятно беседовать наедине.

Они вновь находились в монарших покоях, разговаривая о трудностях правления. Элисиф могла ощутить это на себе, когда стала управлять делом её семьи — управлением караванами, перевозящими товары из других регионов по суше. Чаще они развозили товары из порта, куда их привозили из того же Хай Рока.

— Только беседовать? — вскинул бровь Перегрин.

Её бокал был отставлен в сторону. Элисиф подошла к широкой кровати, присев на краешек. На слегка покрасневших щечках появились ямочка от улыбки.

— Остальное нужно проверить, ты так не считаешь? — проворковала девушка.