Юлиана Суренова - Книга 3_Город богов

– Бог бессмертен.

– И все равно…

– Если ты так сильно хочешь скрыть правду, возьми нож и перережь себе горло. Лишь из уст самоубийцы наделенный даром не сможет вытянуть признание.

– Раз ты так уверен в этом, почему бы тебе не "помочь" нам? Мертвые, мы не будем для тебя опасны!

– Я сказал – самоубийцы. Память жертвы магу будет получить даже легче, чем живого…

Что же до меня, то вы вряд ли что-либо измените в моей судьбе.

– Вот как…

– Перестеньте вы, оба! – воскликнула Лика. На ее лице отражались тяжелая душевная мука и мольба о понимании. – Ларс, ты ведь можешь им помочь! Ну, хотя бы попытаешься! Ведь ты…

– Сестра! – он прервал ее, заставил замолчать.

Ри, прищурившись, смотрел на вора с нескрываемым удивлением. Он никак не мог разгадать этого горожанина, всякий раз поступавшего совсем не так, как от него ждали.

– Что ты скрываешь от нас? – спросил он. – Я понимаю, между нами нет и не может быть доверия. Однако сейчас, когда речь идет не только о нашей жизни, но и… – он не успел договорить. В окно камнем влетел Бур.

– Стражи! – с трудом выдавил он из себя. Юноша так сильно запыхался, что никак не мог отдышаться. – Что будем делать? – он взглянул на застывших друзей, которые, казалось, никак не отреагировали на это известие. – Да очнитесь вы! Нельзя же просто сидеть и ждать исполнения судьбы!

– Бессмысленно сопротивляться, – сведя брови, проговорил Ларс. – Все то, что должно произойти, так или иначе случится.

– Почему ты не хочешь хотя бы попытаться!…

Ларс подошел к окну, выглянул…

– Ладно, – повернувшись, он обвел всех быстрым взглядом. – Бур, уводи девчонок. А мы, – он пристально взглянул на Ри, – отвлечем внимание воинов.

– Хорошо, – горожанин бросился к Лике, схватил ее за руку, помогая подняться.

– Нет! – воскликнула, сопротивляясь, та, – я не покину тебя!

Ларс приблизился к ней, коснулся рукой плеча: – Я прошу тебя. Попытайся. Ради меня. Мне будет легче, зная, что ты в безопасности, что они не смогут использовать тебя, пытаясь сломить мой дух.

Девушка, тяжело вздохнув, опустила голову на грудь, готовая подчиниться решению того, на кого полагалась во всем уже не один год. И все же…

– Брат, ты ведь не оставишь меня совсем одну? – в ее голосе звучала мольба, которая была способна задобрить даже самого сурового бога.

Но горожанин оставался холоден и тверд, как мертвая гора.

– О тебе позаботится Бур, – это было единственным, что сорвалось с его губ.

Предводитель повернулся к своему сотоварищу. На миг их глаза встретились, и последний чуть заметно кивнул. Лица обоих оставались мрачны и решительны, не допуская ни тени неуверенности, словно эти двое, обладая даром предвидения, давно знали о том, что должно произойти.

– Сати, уходи с ними! – Ри было страшно думать о том, что с ним произойдет, но ему становилось много легче от мысли, что его подруга будет в безопасности.

Однако…

– Нет, – качнула та головой. В ее голосе были не решительность и даже не упрямство, а смирение. Ри, заглянув в глаза девушки, понял, что ею сейчас руководит не чистое и наивное желание не бросать друга перед лицом беды, нет, ее шаги направляли сами боги, с которыми было бессмысленно спорить. – Я знаю, что должна остаться, – проговорила она, подняв глаза на юношу. – Прости.

– Ларс… – уже у двери Бур оглянулся.

– Не медли. Быстрее! – подтолкнул его властный голос предводителя.

Прошло несколько мгновений напряженных ожиданий в жаркой, неподвижной тишине. А затем в комнату ворвались стражи, чье появление, несмотря ни на что, оказалось внезапным, заставляя караванщиков, вздрогнув, прижаться друг к другу, не смея взглянуть на тех, в чьи руки теперь попала их жизнь.

– Так, – вслед за воинами в комнату вошел жрец. Он огляделся, холодно скользнул безразличным взглядом по караванщикам и лишь затем повернулся к Ларсу. – Вот, значит, где твое убежище. Умно. Мы искали по подземельям и лачугам, ты же с удобствами устроился под самым нашим носом, – он вновь, сощурив глаза, осмотрелся. – Комната-то твоей сестры… А где она сама?

Ларс лишь усмехнулся.

– Мальчишка, неужели ты не понимаешь, что мы все равно ее найдем!

– Ищите, – прозвучал спокойный, полный безразличия ответ.

– Как знаешь. Тебе же будет хуже, – проскрежетал Абра.

Какое-то время он молчал, не спуская исполненного угрозы взгляда с лица своего собеседника, будто ожидая, что тот передумает.

– Хад, – поняв, что он попросту напрасно теряет время служитель, недовольно поморщившись, подозвал старшего стража.

– Да, мудрейший? – тот вздрогнул, словно его коснулся не взгляд служителя, а плеть работорговца.

– Прикажи осмотреть здесь все. И поторопись. Она не должна уйти.

– Оставь ее! – воскликнул Ри, покрепче прижимая к себе Сати, которая спрятала лицо на груди у своего друга. – К чему служителю слепая девчонка!

– Значит, вы видели ее, – взгляд сощуренных глаз, словно острие ножа вонзился в караванщика, – и говорили с ней!

– Она ничего не знает! – выхватив нож, караванщик вскинул рукой, пытаясь отбиться от начавших приближаться к ним воинов, в руках которых поблескивали грубые ржавые цепи.

Ри понимал, что это то же самое, что отмахиваться от метели, и, все же, не мог просто стоять, дожидаясь неминуемого. Может быть, в душе он надеялся на быструю и легкую смерть в бою…

– Сати, – он наклонился к подруге. – Я люблю тебя…

– Убей меня! – тихо, одними губами, прошептала та. – Я не хочу! Я боюсь того, что ждет меня впереди! Мне не выдержать испытания! Пусть уж лучше конец! Мы еще встретимся, я знаю: нам удастся упросить богов подарить нам еще один шанс! Я люблю тебя! Ну же…!

– Что вы стоите, ротозеи! – зло вскричал служитель. – Выбейте нож из рук этого недоноска и свяжите покрепче: Хранителю нужны нарушившие закон живыми, а не их безгласные тени! Не приведи вас боги не исполнить поручения хозяина города!

Ри, понимая, что иной возможности у него не будет, поспешно вытянул руку, замахиваясь для удара… Но тут цепь, словно кольцо веревки, поймала его руку, пронзила резкой болью, выбивая нож, накрепко сковала в своих железных объятьях, до крови сдирая кожу, глубоко врезаясь в мягкую, беззащитную плоть.

Воины грубо оторвали юношу и девушку друг от друга, крепко стянули, не утруждая себя заботой о том, причиняют ли пленникам боль. Затем они поспешно отодвинулись от караванщиков, только теперь вспомнив о том, что чужаки могут оказаться заразными.

Стоило юноше дернуться, пытаясь вырваться, как цепи предупредительно звякнули, еще глубже впиваясь в тело. Ри понял, что не в силах двинуться. Единственное, что ему оставалось, это положиться на свою судьбу, ожидая неминуемого.