Надежда Кархалёва - Альдана Потерянная принцесса

Интриганка шла с опущенной головой, быстро, второй студентке нужно было постоянно ускорять шаг, чтобы не отстать. Они добрались до помещения, обозначенного гостями из Большого Мира бы как зимний сад — в мире Альданы зимы случались не каждый год и были короткими, так что уголок звался оазисом.

— Посиди, расслабься, — Нелла подвинула Саэлис плетёное кресло.

Девица пинком от него отказалась.

— Одно простое правило: если веду я себя странно, значит так надо, — алхимик прислонилась к столу, тоже плетёному, поэтому легкому и отъехавшему под её весом. Ножкой он упёрся в кадку с деревцем, возможность использовать садовую мебель в качестве опоры сохранилась. — Ты отлично знаешь, кто отдаёт нам распоряжения. Или нет?

— А тебе нравится уподобляться Чезигеру? — не выдержала Нелла.

— Подробнее! — её задел укор не в свой адрес, а в его.

— Те, к кому нет равнодушия, становятся эгоистами. Эзарии и чужие чувства — ничто, и чужие жизни. Ты в курсе его жутких намерений, не вызывающих у тебя ужаса — привыкаешь! Научишься у принца правилам игры, во что превратишься?

— Дрянь! — Саэлис отвесила ей удар по лицу. — И всё-таки, на что ты рассчитывала, соглашаясь помогать ему?

— Твоя инициатива была, я, доверившись, последовала за тобой, — девушка съёжилась от слишком громких, истеричных обвинений. — Я уповала на твоё благоразумие. Оказывается, оно отсутствует.

Предыдущий жест подруги повторился с удвоенной силой. Нелла пошатнулась, но продолжила:

— Понимаю, ты влюбилась в него. С прошлого курса ещё. А не находишь ли ты глупым потакать его желанию получить леди Винсент?

— Будто он будет верным ей, — фыркнула Саэлис.

— Тебя устраивает роль одной из многочисленных девиц, запасных подстилок?

В третий раз несчастной достался толчок. Падение вышло неудачным: она потеряла сознание, упав на камни.

Мейдины в больничном крыле не обнаружилось, чему очень обрадовалась вспыльчивая особа с факультета алхимии. Дежурила там лекарша, неоднократно лечившая Лорианту. Сказке о скользком полу в оазисе женщина поверила — Саэлис была хорошей актрисой.

К вечеру Людвиг стал будто бы сильно потеть: на всём теле выступали капли, запах, впрочем, имеющие спиртовой. Лорианта, не успевая вытирать слёзы, говорила, что внутри юноши, значит, началось разрушение и вещества выходят наружу. Цвет капель иногда менялся: бесцветные, синие, зелёные. Боли гомункул не ощущал, зато стал бредить. Влить эликсир силой он в себя не позволял.

Дашка отметила, что в пробирке жидкости было уже на дне, хоть давали им полную: Людвиг почти всё расплескал.

— Пару глотков, пожалуйста, — простонала ведьма измученно, младшая колдунья изъясняться внятно от частых всхлипываний, превращающихся в плач, стоило попробовать что-то сказать. — Хуже тебе не будет, почему бы ни рискнуть?

— Мне нельзя жить, — его веки опустились так, что из-под ресниц ещё виднелась белая полоска с голубым пятном радужки.

— Почему? — ужаснувшаяся Лорианта на мгновение сдержала слёзы, чтобы задать вопрос.

— Из-за меня у вас неприятности. Куски памяти мне не просто так стёрли.

— Ты осознаёшь это, значит, не всё потеряно! — на первое утверждение Дашка не обратила внимания. — Ошибки тем ценны, что их возможно не повторять!

— А в чём они заключались? — парень внезапно замер, дрожь отпустила.

— Связался ты, с кем не надо, или увидел, чего не следовало, или услышал, — почувствовав шанс, колдунья вновь показала юноше эликсир. — Ну же, не бойся, в девушке, сделавшей его для тебя, я не сомневаюсь.

— Девушка… Та особа тоже была молоденькой… — Людвиг напрягся, как и чародейки, предвкушая прояснение. — Милой… Доброй… Приветливой… Я всё ей рассказал…

— О чём? Что? — подталкивала к подробному ответу старшая колдунья.

— Перед смертью случается, магия прекращает действовать, — сообразила Лорианта, принявшись трясти Дашку за рукав: — Позови кого-нибудь! Мы же на допустим, чтобы он погиб!?

Юноша стремительно слабел и противиться был не в состоянии. Ведьма из Великой Троицы помогла ему сесть, придерживая ладонью. Голова запрокинулась, влить эликсир оказалось легко. Утих он чересчур быстро, в момент, что настораживало, но на него, тихо спящего (во всяком случае, гомункул походил на такого), глядеть приятнее было, чем на метающегося по постели.

— Средством мы его не убили? — ахнула девушка.

— Хочется верить, нет.

— Не считаешь, что, несмотря на отсутствие в вашей компании алхимиков, привести кого-нибудь надо? — Лорианта промокнула платком покрасневшие глаза.

— Да, — Дашка, встав, поправила растрепавшиеся волосы перед зеркалом. — Я постараюсь быстро.

Ведьма выскочила из комнаты (драма разворачивалась в её спальне). Замок расстраивал пустыми залами и коридорами. Томас, Алина, Саша и Шаки пропадали у Теоны, впрочем; от волшебницы, призывателя и начинающей тёмной колдуньи толку бы не было. Бруно с Николасом и Клариссой ушли осматривать осквернённый храм. Куда делись некомпетентные в магических делах Клавьер и Тина, Дашку не интересовало, а Патрика, балующегося иногда алхимией, четыре дня в землях Элиорамии не было, по приглашению Скентии он разбирался с недавно отстроенным некрополисом возле Чёрных Гаваней. Магическую связь там не наладили, и Тейлор пребывал в абсолютной недосягаемости. Отметив с досадой отсутствие в замке подходящих и вообще каких-либо личностей, Дашка подумала оторвать от опытов кого-то из студентов-алхимиков.

Нужда подниматься в лабораторию отпала, как только ведьма покинула убежище. На балконе спорили Амерден и Фестеан. Точнее, мужчина пытался навязать своё мнение, эльф, сохраняя спокойствие, отбивался.

— На территории Академии должны находиться хранители закона, — брюнет, похоже, устал утверждать это, судя по невыразительному, ленивому голосу.

— Словно ты забыл, каким был в молодости, — рассмеялся призыватель. — Последних предупреждений для нас не существовало, только предпоследние. Получат несколько ребят магическим лучом в живот, пробьют тревогу, алхимики наладят производство защитных зелий, и все будут продолжать дразнить бедных стражей порядка. Да, им же очень обидно, — пояснил эльф, заметив неодобрительную реакцию Амердена на его определение хранителей закона, — когда их не боится никто. Ты с товарищами разве не любил дразнить молодцов при волшебных жезлах в свои двадцать?

— Кто бы распространялся про нормальную молодость, — хмыкнул мужчина.

Сарказмом он что-то задел в душе Фестеана, сразу сникшего. Взгляд эльф отвёл, что дало возможность заметить Дашку, не решавшуюся прервать деканов.