Стэн Николс - Воины Бури

Это был долгий подъем. К тому времени, когда добрались до верхней площадки, женщина уже дрожала от изнеможения. По всей очевидности, они оказались внутри одной из башенок, что так красиво парили над равниной. Здесь было холоднее, чем в зале.

Когда на площадку вступил первый слуф, дверь сама собой распахнулась. Страйк увидел, что на двери нет ни ручки, ни замка. Он взял это на заметку. За дверью открылась круглая камера. В ней сиял все тот же неизвестно откуда исходящий золотистый свет. Может, светился сам воздух. Стены здесь тоже украшала затейливая резьба, изображавшая горгулий. Горгульи походили на окаменелых слуфов. Со сводчатого потолка свисали длинные желтые занавеси, прикрывающие нижними концами пол.

Здесь демоны процокали в сторону. Глубоко вдохнув, Страйк провел отряд через золоченую дверь. Женщина немедленно упала на занавеску.

Когда все вошли, дверь захлопнулась. Боль мгновенно оставила их. Джап бросился туда, где была дверь. Не успел он дотронуться до нее, как столб света отбросил его на середину помещения.

Элфрей склонился над ним:

– Думаю, просто оглушило. По крайней мере, я на это надеюсь. Сердце бьется.

Росомахи разошлись по камере, выискивая скрытый занавесями другой выход. Но не было ничего, кроме бесконечной резьбы. Не нашлось ни ключа, ни ручки, ничего, что помогло бы им выбраться.

Наконец орки сдались и рухнули на пол. Женщина не шевелилась.

Трясясь от противоестественного холода, Страйк сорвал занавесь и завернулся в нее, как в шаль. Некоторые из орков последовали его примеру.

– Так вы знали, что здесь нет выхода? – произнес Страйк, подходя к женщине и присаживаясь рядом с ней.

– Но я все же надеялась, что вы его найдете. – Она говорила высоким и каким-то потусторонним голосом. – А теперь вы хотите знать, кто я такая.

Подошла Коилла и опустилась на корточки с другой стороны.

– Ясное дело, хотим, – ее голос звучал сурово.

– Разве вы не видите, что я такая же узница, как и вы?

– Вы все еще не сказали нам ваше имя, – настаивал Страйк.

– Санара.

Прошло несколько секунд, прежде чем они поняли.

– Санара? Сестра Дженнесты?

– Да. Но, прошу вас, не судите меня по тому, что знаете о ней. Я не похожа на нее.

Коилла фыркнула:

– Ну да!

– Как мне вас убедить?

– Вы не можете нас убедить. – Коилла встала и ушла.

– Вы не такой, как она, – сказала Санара Страйку. – Я чувствую, что через вас струится сила земли, как это было со всеми орками в золотой век. Но в этом ребенке нет ничего подобного.

– Я бы не рискнул называть ее ребенком в глаза, – коротко отвечал он.

Санара жалко поежилась:

– Какая разница? Завтра на закате она умрет. Вы же не думаете, что слуфы и в самом деле вас отпустят?

– Я надеялся, что отпустят.

– Это пустые надежды, орк. Они питаются болью и страданьями других. Они превратят вашу жизнь в нескончаемую муку, пока вы не взмолитесь о смерти, и тогда они примутся пировать вашим ужасом.

– Меня зовут Страйк. Если нам предстоит умереть вместе, то надо, по крайней мере, называть друг друга по именам.

Она слабо помахала рукой.

– Итак, королева Санара, – наконец произнес он, не зная, как проникнуть сквозь покровы показного равнодушия, которыми она прикрывалась, и выведать что-либо полезное. – Я должен называть вас «ваше величество»?

Когда она покачала головой, от ее прекрасных черных волос слабо запахло розами.

– Нет. Меня так давно уже не называют. С тех пор, как люди съели магию моей земли.

– Вашей земли?

– Моей земли. Моего государства. – Санара печально улыбнулась. – Дженнесте принадлежали южные земли, Адпар – царство наяд. А эту землю моя мать завещала мне. Но вы видите, во что она превратилась – в пустыню снега и смерти. Под ледниками лежат целые города. Когда-то эта земля была обильной и прекрасной, с обширными лесами и просторными лугами. Но когда наползли ледники, все мои подданные до единого или погибли, или бежали. Это началось, когда я только взошла на престол, и с каждым днем лед все приближался. Разве они могли не подумать, что во всем виновата я? Знаете ли вы, что это такое, когда тебя винят в гибели земли? Можете ли представить, как печально видеть, как твои друзья, твои любовники отворачиваются от тебя и один за одним погибают? – Ее глаза увлажнились. – Я пыталась противодействовать этому, но моя сила теперь – ничто по сравнению с тем, какой она была когда-то. Дворец, в котором мы находимся, – это все, что осталось от моей столицы, Иллекса.

– Почему же Дженнеста вам не помогла? Санара издала презрительный звук, слишком знакомый, слишком человеческий.

– Она не помогает никому, кроме себя самой. Именно поэтому наша мать отослала ее на юг. И Дженнеста не посещала мою землю уже давно. С тех пор, как она побывала здесь в последний раз, сменилось много поколений твоего народа.

– Ваша, мать?

– Вермеграм.

– Колдунья? Та самая легендарная Вермеграм древних времен?

Санара вздохнула и кивнула.

– В таком случае вы не настолько человек, насколько кажетесь.

– Это так, я не больше человек, чем мои сестры. Но Вермеграм умерла много зим назад. И я знаю, я видела, что вы присутствовали при смерти Адпар, когда Дженнеста убила ее.

– Как вы узнали, что я там был? Она ответила загадочным взглядом:

– Я уже давно слежу за вами, Страйк.

И как он ни настаивал, больше она ничего не добавила.

Страйку не совсем понравилось направление развития разговора. Он помолчал. Потом, на фоне оркского храпа, произнес:

– Как получилось, что вы впустили слуфов?

– Что за странный вопрос! Как я могла их не впускать?

Страйк принял ответ к сведению.

– Откуда они явились? И почему они здесь? Бывшая королева опять вздохнула и легла, подложив руку под голову. Посмотрела на него взглядом прозрачных зеленых глаз, которые напомнили ему глаза Дженнесты. Однако на лице Санары не было чешуи, ее кожа была мягкой, молочного цвета.

– Слуфы – древняя раса, существовавшая еще на заре времен. Они – воплощение зла. Вы считаете Дженнесту плохой? А по сравнению с ними она – любительница. Здесь же они потому, что знают: рано или поздно Дженнесте станет известно про инструменты. Они держат меня здесь дольше, чем вы живете на свете. И я буду здесь, когда слуфы сгложут ваши кости. Они подумали, что Дженнеста станет искать инструменты…

Стараясь отвлечься от навязчивого образа гложущих его кости слуфов, Страйк сказал:

– Она их ищет.

– И тогда слуфы попытались бы обменять меня на артефакты.

– Зачем они им нужны? – спросил он. – Что вам известно о звездах? Об инструментах?

Санара смотрела сквозь него и видела что-то, ведомое только ей. В своей задумчивости она почти не заметила, что к Страйку подошли Джап и Коилла.