Охота на Странника: Последняя месть (СИ) - Ульяна Муратова
Единственный свободный стол оказался пустым по крайне прозаической причине — из одностворчатого окна нещадно дуло. Десар вернулся с подносом, на котором умостились два здоровенных исходящих паром горшка, по виду абсолютно идентичных горшкам, стоящим на столе трапезничающих справа от нас полуденников. Ломти свежего ноздреватого хлеба тоже не выглядели иначе, из чего я заключила, что двойная цена — очередной вид побора на дар.
В приграничье, где большая часть населения — полуденники, магов откровенно не любили. При виде нас переходили дорогу, в некоторых лавках отказывались продавать товары, а в тех, где соглашались — брали двойную цену.
Десар относился к этому философски, а меня подобное отношение раздражало. За дублёнку, стоящую в Кербенне не больше трёхсот арчантов, здесь пришлось отдать целое состояние.
Молча кипя от творящейся несправедливости, я ела вкуснейший местный шулюм и прислушивалась к оживлённому разговору за соседним столом.
— А я тебе говорю: женись! — настаивал худощавый седой мужик, обращаясь к молодому парню.
В отличие от всех остальных в трактире, они делили одну порцию на двоих, а одеты были в засаленные тулупы, а не добротные дублёнки.
— Батя, охолони! Не лежит у меня к ней душа! Полукровка она! — отозвался молодой красавчик и сердито добавил: — Ещё и с гонором.
Смуглое лицо с пухлыми, ярко очерченными губами обрамляли смоляные мелкие кудри, а тёмные омуты глаз сияли на лице чёрными звёздами.
— И что, что полукровка? — чуть пригнулся к столу мужик, заглядывая сыну в глаза. — Зато староста ей дом справный выделил. Едва ли пара месяцев прошла, а она уже в масле катается. Заказов набрала, живёт припеваючи. Всегда лекарка при деньгах будет, а вместе с ней — и ты! А ты, оболдуй, упёрся рогом.
— Говорю ж, что не лежит у меня к ней душа!.. Больно белёсая и… без энтого, — он выразительно обрисовал две сферы у груди так, что мне захотелось его чем-нибудь стукнуть.
Сам бы попробовал такие дыни носить…
Десар тем временем стал похож на гончую, взявшую след. Он смотрел прямо мне в глаза, но сам был по уши в разговоре о неизвестной лекарке.
— Можно подумать, за тобой бабы табунами бегают, — насмешливо отозвался отец. — Чай и эта такая же, как остальные, чай всё вдоль у неё, а не поперёк. А ежели сытой жизнью жить хочешь, то и на страхолюдину взгромоздишься, а лекарка на личико очень даже ничего…
— Больно похожа на полуночницу, — возразил сын.
— Стерпится-слюбится, — не остался в долгу отец, скалясь пеньками зубов. — Ты мозгами-то пораскинь чутка! Избу ей выделили большую, заказы у неё завсегда будут, чай люди-то болеть не перестанут. Рожают лекарки легко. Это наши бабы в родах мрут, а у энтих магия-шмагия. Вот и плодятся, как жуки навозные. А то, что полукровка она — не беда. С твоей чистой кровью всего-то и четвертушка от полуночника в детях будет.
Обладатель чистой крови и неполного комплекта зубов смотрел на сына с азартом.
— За меня, может, Ольханка пойдёт.
— Ольханка твоя такая же нищая, как мы. Токма у нас изба погорела, а у них отродясь ни арчанта за пазухой не водилось. Да и сама дурная, ей лишь бы хвостом крутить. Добро бы работящая была, а так — только в ней и есть хорошего, что сиськи. Говорю тебе: женись на лекарке! Она, может, и поплоше рожей, зато деньжата водятся. И не прогадай, дурень: к ней уже выстроилась очередь из ухажёров-то! Глядишь, через месяц-другой кто поумнее её к алтарю поведёт. Вот вернёмся в Абернафин, ты цветочков-то возьми, да к ней на порог. И улыбайся, девки от того млеют.
Десар чуть приподнял бровь, а потом улыбнулся мне так нахально, что я с трудом удержала смешок.
— Говорю же — с гонором она.
— Гонор и высечь можно. Как замуж за тебя выйдёт, так и вломишь ей хорошенько, чтоб мужскую руку знала. Дело тебе говорю, — продолжал настаивать заботливый отец, — эта новая лекарка не только для всего села радость, но и для нас с тобой. А уж как поженитесь, так и я к ней перееду. Изба-то, чай, большая, места всем хватит. Старый я уж стал спину гнуть, заслужил и на печи почивать. Всё одно этим магам деньги с неба сыпются. Вот пусть делится!
Глаза алчно блеснули из-под отросших седых кудрей, а мне захотелось помыться и найти эту самую лекарку. Хотя бы ради того, чтобы предупредить.
* * *
Мы на финишной прямой, завтра последняя часть главы, но... боюсь, что встреча с Эрером будет немного не такой, как вы ожидаете. Или такой? Посмотрим))
51.2
Доев, мы с Десаром отправились в довольно паршивого вида номер, где по плинтусам ползла чёрная плесень, а матрасы пахли сыростью. Муж, не задумываясь, застелил постели металлизированной тканью, сверху уложил одеяла и только потом — спальники. Местным отельерам он перестал доверять ещё неделю назад, когда нам сдали комнату, кишащую клопами.
Два индивидуальных спальника можно было соединить в один большой, чем мы и пользовались, предпочитая греться друг о друга, поэтому забирались в постель вдвоём.
— Ты думаешь, это… — начала я, но Десар прижал к моим губам палец и тихо попросил:
— Не спугни, пожалуйста.
Я молча кивнула и прижалась к мужу, взволнованная услышанным. Никакого Абенарфина мы не проезжали, да и поселения с похожими названиями чаще встречались в Эстрене. Фин — дальний в переводе с эстренского. А значит, нужно переходить границу. Не опасно ли это?
Уснула я лишь под вечер, оттого проснулась не в настроении. Десар уже давно был на ногах, принёс завтрак и деревянное блюдо со сладким пирогом. Видимо, тортов тут не продавали. Он ничего не говорил, но был настолько заряжен азартом, что поторапливал одним лишь своим присутствием.
Мы сдали номер и вернулись к мобилю, на котором кто-то нацарапал матерное слово. На эстренском. Десар на это безобразие даже не взглянул, завёл мотор, прогрел и выехал на главную поселковую улицу, ведущую к пограничному пункту.
— Кстати, мы Боллайнеры, — протянул он мне мой паспорт. — Даты рождения и имена те же — Кайра и Десар, чтобы не путаться.
— А почему не Блайнеры? — удивлённо спросила я.
— Никто из безопасников не переходит границу под своей фамилией, луна моя.
— И когда ты успел выправить паспорта?
— Так это занимает буквально пару минут, — пожал плечами муж. — Зашёл в соседний отдел, они мне поставили все нужные печати.
