Нелюбезный Шут (СИ) - Зикевская Елена

Только ведьмы-целительницы могли свободно путешествовать по всему королевству, потому что им нечего было делить с любовной магией.

Исключением из правила были самые крупные города провинций и сама столица: там могла торговать любая ведьма. Только поэтому я согласилась идти в Кронтуш, хотя он и находился на чужой территории.

Меня вполне устраивало мирное развитие событий, да и Холисса не возражала, чтобы я работала в её наделе.

Но то, что сейчас предлагал Шут…  Он же просто отговорился от стражника про Саннисхейм и Игг! Сам же сказал, что туда не собирается! Это опытная ведьма, у которой свой надел есть, может спокойно в такое путешествие отправиться! А меня могут и за захватчицу посчитать! Дорога-то туда не близкая! А прямых троп, чтобы на всём пути ни в одну деревню или город не зайти и даже склянки зелья не продать — нету! И быть не может!

Конечно, денег у нас хватит, чтобы просто путешествовать, но какая я тогда ведьма буду, если всем просителям отказывать начну? А буду зелья продавать — меня же за захватчицу посчитают!

А я этого совсем не хочу! И поединки с другими ведьмами устраивать тоже не хочу!

— А мы не можем наделом Холиссы обойтись? Ты же не хочешь, чтобы меня другие ведьмы возненавидели? Я же не це!..

— Тс! — Джастер приподнялся на локте, и я испуганно замолчала, тоже прислушиваясь к тому, что происходит за пологом нашего шатра.

А там явно что-то происходило. Я услышала странное утробное ворчание и вдруг вспомнила, что мы в лесу, где полно опасностей.

— Джа…

На мой еле слышный шёпот воин нахмурился, приложил палец к губам, и я отстранилась, давая ему встать. Совершенно бесшумно Шут откинул полог и выскользнул в лесное утро, не тратя времени на одежду.

— Не, ну ты охамевшая морда!.. И тебе не стыдно чужое жрать?

Услышав громкий и насмешливый голос, я кинулась к опущенному пологу, не забыв прихватить плащ. Накинув его на плечи, я выбралась из шатра и с изумлением и испугом увидела, что на ветке, куда Джастер вчера повесил олений окорок, сидит крупная рысь и старательно отгрызает от «добычи» кусок мяса, сверкая жёлтым глазом в нашу сторону.

Шут же, к моему удивлению, спокойно сложив руки на груди, с лёгкой улыбкой смотрел на опасного лесного хищника, словно это был домашний кот.

— Вот сейчас как на крюк насадишься, будет тебе урок, морда наглая, — ухмыльнулся Джастер, нисколько при этом не сердясь. — Так, ладно, пожрал и давай иди отсюда.

Рысь только недовольно заворчал, дёрнул ухом и снова начал отгрызать кусок мяса, придерживая его лапой.

— А НУ БРЫСЬ, Я СКАЗАЛ!

От неожиданного грозного рыка у меня замерло сердце и чуть не подкосились ноги. Устояла я только чудом, держась за грудь и пытаясь прийти в себя.

Рысь же прижал уши, и только пятнистая шкура мелькнула в кустах.

— Вот же непуганая скотина, — негромко проворчал Джастер, подойдя к обгрызенному окороку и осматривая его. — Всё обслюнявил, зараза пятнистая…

— Н-не делай так больше…  — жалобно пробормотала я, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце и прийти в себя.

— Извини, — он оглянулся через плечо и вздохнул. — Прости, я не хотел тебя напугать. Оденься, а я пока к ручью схожу, мясо помою и воды принесу.

Я кивнула, кутаясь в плащ, а Шут снял окорок с крюка, взял котелок и скрылся в кустах.

То, что лес «хоженый», а он разгуливает нагишом, воина совсем не смущало.

Вернулся Джастер быстро: я затягивала корсет, когда он показался между деревьев.

Повесив окорок обратно на крюк, а котелок над кострищем, воин раздул тлеющие угли.

— Он тут не всё обгрыз, кое-что ещё можно на суп взять. — Шут нырнул в шатёр и вышел, неся в руках свои вещи. — Поедим и пойдём дальше.

— А куда? — Я причёсывала волосы и смотрела, как он ловко и быстро одевается. Ни разу не видела…

— Я подумаю, ведьма. — Джастер застегнул серебряную пряжку пояса и поправил Живой меч, ласково проведя по рукояти ладонью.

И я почти не сомневалась, что оружию эта ласка приятна, как и мне.

— Время есть, пока по лесу прогуляемся. Тебе всё равно травы собирать и зелья делать ещё. Да и мне есть, чем заняться.

Хотя последняя фраза воина пробудила моё любопытство, я только молча кивнула. Лучше потерплю, и он сам расскажет. А не расскажет, так найду способ узнать без этих его шуточек.

Пока я приводила себя в порядок, воин взял нож и, негромко ворча под нос про наглую кошачью морду, вырезал из остатков окорока мясные кусочки, бросая их в закипевшую воду. Закончив с этим, он снял оставшееся с крюка и огляделся.

— Эй ты, морда кошачья! Иди сюда!

Я испуганно подобралась, поняв, что грозный хищник всё это время был где-то рядом. Вот ведь и в самом деле, возле Джастера про все опасности забываю…

— Кыс-кыс! — снова весело позвал Шут и помахал костью с остатками мяса. — Иди, доедай!

Оглядываясь по сторонам, я тщилась разглядеть пятнистую шкуру зверя, когда Джастер прищурился, усмехнулся и без замаха забросил угощение между деревьев.

— Ладно, я пока руки помою. — Воин взял нож и крюк и снова отправился к ручью.

Когда он скрылся, я увидела, как в ветвях над головой мелькнула тень. Хитрый хищник спрыгнул на землю в стороне от нашего лагеря, осторожно подошёл к угощению, обнюхал, взял в зубы и так же бесшумно скрылся, унося добычу.

Я только покачала головой, поражаясь увиденному.

Джастер был…  необыкновенным.

Кто бы из людей не только не убил грозного хищника, но и поделился с ним добычей?

Уж не вчерашний бравый охотник точно.

Да и любой другой предпочёл бы убить опасного зверя, а не кормить его. И уж точно никто не стал бы отдавать добытого оленя стае волков, чтобы отвлечь их от охоты на человека, далеко не самого достойного, честно говоря…

А Шут чуть ли не с любовью этого рыся ругал…

Кто же ты такой, Джастер? Кто же ты такой?

— Он забрал и ушёл, — сказала я, когда Шут вернулся.

Воин молча кивнул и сел к костру, убирая помытые вещи в торбу и доставая миску с ложкой.

И всё бы ничего, только вот настроение у него заметно переменилось. От лёгкости и веселья не осталось и следа. Передо мной снова был хмурый и мрачный воин, «любящий мёртвых людей».

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовалась я, недоумевая, что же послужило поводом для такой внезапной перемены. Я же ничего не делала и не говорила…

— Нет, — он качнул головой, бросая в бульон травы. — Нет. Мне надо подумать.

Я тихо вздохнула, порадовавшись про себя, что всё не так страшно, как я боялась.

Завтракали и собирались мы в привычном, хоть и не приятном для меня, после такого необыкновенного утра, молчании. Но всё же раздумья Шута куда лучше, чем испорченное по вине ведьмы настроение…

Весь день мы уходили вглубь леса.

Я собирала травы, Джастер почти не разговаривал, иногда задумчиво поглаживая рукоять Живого меча. Мрачность ушла, и выглядел воин спокойным, но, наученная опытом, я не лезла к нему с расспросами.

В глубине души я надеялась на такую же ночь вдвоём и портить ему настроение совсем не желала.

К вечеру мы остановились неподалёку от маленькой речки. Джастер всегда искал место для лагеря возле воды, и я не могла не согласиться, что это очень удобно. К тому же теперь, в шатре и под плащом Шута, утренний холод меня беспокоил намного меньше.

Но в этот раз Джастер не просто нашёл местечко для двоих среди деревьев, а целую поляну, на которой могло бы расположиться человек десять. Точнее, это была заросшая разнотравьем луговина, посреди которой и протекала речушка.

Лагерь Шут устроил на границе луга и леса.

Пока я разбирала и подготавливала травы, воин развёл костёр, накидал в воду крупы и трав и установил шатёр.

— Луна цветущих садов скоро закончится, — Шут отошёл от огня на луг и смотрел на тонкий месяц, появившийся в сиреневых сумерках над кронами ив на том берегу. — Как быстро…