Александр Петровский - Оружие Кроноса

Но одна деревня оказалась необычной. Меня туда не пустили, и местный вождь не подходил ко мне близко, но еды он мне издали бросил, а потом крикнул, чтобы я шёл в лес по тропинке, которая ведёт к заброшенной хижине, и там ждал. Чего ждать, я не понял, и через три месяца уже был готов уйти. Вам непонятно, чем я всё это время питался? Я думаю, что это и есть самая настоящая излишняя подробность, но всё-таки скажу. В лесной хижине передо мной поселился какой-то бродяга. Он заболел и умер, как раз когда я туда пришёл. Одного человека похоронить несложно. А еды у него было много, да только не понадобилась она ему. Зато пригодилась мне.

Так вот, я уже подумывал о том, чтобы уйти, но тут ко мне пришла она. Нет, не так, Она, с большой буквы. Звали её фея Моргана, и я полюбил её с первого взгляда. Такую красавицу невозможно было не полюбить. Особенно когда она обувала свои волшебные сандалии. Да, леди со странным именем Ромуальдовна, мне известно это русское бранное слово. Судя по всему, вы знакомы с Морганой, потому что одним словом выразили всю её суть. Это я не в осуждение говорю. Просто истину не спрячешь, Моргана действительно представляет собой именно то, что вы сейчас сказали.

Дни складывались в месяцы, месяцы — в года, а я только и делал, что любил её. Она уходила на несколько дней, возвращалась и снова уходила. Мне казалось, что моё счастье будет длиться вечно, или, по крайней мере, пока я жив. Но Моргана решила иначе. Я завидовал её умению проходить сквозь стены, и она пообещала меня научить. Обещание она выполнила. Я стал богом, и теперь спокойно преодолеваю любые преграды. Но ничто не даётся даром. Боги и богини многомерны, и любить друг друга они не могут. Есть несколько исключений, но они погоды не делают. Вот и оказалось, что в обмен на божественность я утратил возможность любить свою первую и на тот момент единственную женщину.

Перед тем, как меня покинуть, Моргана дала несколько советов, самым главным из которых был держаться подальше от Зевса, единственного, кто способен убивать других богов. Так думала она, а на самом деле, как потом оказалось, Зевс единственным не был. Так я впервые узнал о существовании оружия Кроноса.

Я не знаю, сколько лет провёл с Морганой, счастливые не следят за временем. Когда мы расстались, я покинул лесную хижину и пошёл куда глаза глядят. Лишь бы подальше от места, где был счастлив. И вот однажды утром я умывался водой из одного не то пруда, не то озерца, и увидел своё отражение. На меня из воды глядел седой старик. Может быть, в лесной хижине я провёл несколько десятилетий, а может, так на мне сказалось расставание с первой любовью. Этого я уже никогда не узнаю.

Через некоторое время я прибился к какой-то деревушке и стал её вождём. Как же иначе, ведь бог, какой-никакой. И настали для этого поселения золотые времена. Никто не смел на нас нападать. Против смертных богу не нужно ни оружия Кроноса, ни какого-либо оружия вообще. Казалось бы, живи да радуйся. Так и было пару-тройку поколений, пока ещё жили те, кто помнил прежние времена. А потом внезапно оказалось, что люди — существа ленивые и неблагодарные. Они решили, что раз я бог, то должен всё делать сам. И перестали даже засевать поля. Зачем? Мерлин и так накормит! А когда Мерлин кормить бездельников отказался, сожгли мою хижину, дабы наказать бога, не желающего работать. Я, разумеется, в это время спал внутри.

Ушёл я от них в другую деревню. Но и там повторилась та же история. Ведь человеческая природа повсеместно одинакова. Забегая наперёд, скажу, что так же обстояли дела не только с деревенщиной, но и с королями. Если Артур меня ещё как-то ценил, то уже его сынок — нет. Так что я после Камелота решил больше не лезть в руководство. По крайней мере, открыто. Должность серого кардинала — это именно то, что мне нужно.

Но вернёмся к тем временам, когда я ещё был деревенским вождём. Время от времени в мою деревню забредали солдаты. Иногда это были дезертиры, иногда — просто отбившиеся от своих. От них я узнавал, что творится если не в мире, то в Британии. И вот кто-то из них рассказал мне о римлянах, они же латиняне. Якобы это были почти непобедимые воины, а когда, в очень редких случаях, им угрожало поражение, на поле боя появлялся бог, по имени Юпитер. И тогда противник мог только убежать, поскольку победить бога в схватке смертным не дано. Дело шло к тому, что вскоре вся Британия станет колонией Рима.

Однажды в мою деревню пришёл необычный отряд. Возглавлял его чужеземец, не похожий ни на кого из местных племён, а состоял отряд из здешних дикарей, пиктов. Это были совершенно неуправляемые создания, я говорю о пиктах вообще, их можно было только убить, а подчинить или договориться — никак. В Британии это знали все. Но именно эти пикты безоговорочно подчинялись своему командиру, чем вызвали изумление всех жителей деревни, которые не раз сталкивались с их сородичами.

Чужеземец возжелал говорить с Мерлином, откуда непреложно следовало, что он целенаправленно шёл ко мне, а не наткнулся на деревню случайно. Разумеется, я его принял. Дал аудиенцию, так сказать. Называл он себя ахейцем, тогда мне это слово ничего не говорило, я подумал, что он имя своё мне назвал. На самом деле он всего-навсего сообщил, что он грек. И обратился этот ахеец ко мне с длинной речью, которую я слушал, не перебивая, несколько часов. Теперь мне понятно, что гость использовал заинтересовывающее заклятие, но тогда я о таком даже не слышал.

Говорил он, что римские легионы скоро оккупируют всю Британию, и обычными средствами их не остановить. Они непобедимы, пока на их стороне Юпитер, он же Зевс. Вот тут я бы уже внимательно слушал без всяких заклятий. Имя «Зевс» мне было отлично знакомо. Моргана предостерегала именно от этого бога.

Рассказал ахеец и о себе. Якобы он — духовный наследник пифагорейской философской школы. Пифагорейцы почти уничтожены Зевсом, потому что обладают знанием, как можно его убить. Пока Зевс был на стороне Эллады, они не пытались его прикончить, сейчас бы эти их мотивы назвали патриотизмом. Но Зевс перешёл на сторону Рима, даже поменял имя на «Юпитер», более привычное для римлян. Теперь греки и рады бы грохнуть бога-предателя, да только где его искать? В Элладе он больше не показывается, да ему там и делать нечего — во всех сколь-нибудь крупных городах стоят римские гарнизоны. Да и пифагорейцев уже почти нет, их остатки слились с философами платоновской школы.

Ну, что я могу сказать? Римские легионы, Юпитер и Зевс — это я понимал. Пифагорейцев и прочих философов — нет. И относительно предательства Зевса мы явно расходились во мнениях. Гость предательство категорически осуждал, а я понимал, что бог имел все основания сменить сторону, на которой воюет. Вполне могли ахейцы отблагодарить своего Зевса за оказанную им помощь поджогом хижины. Примерно так же, как бритты (или как они назывались?) отблагодарили меня за все мои благодеяния.