Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

Кащей примерился, встал поудобнее, отогнул назад запястье и ударил по воротам нижней частью ладони. Почти без замаха, словно бы просто легонько кого-то отталкивая.

Но результат оказался таков, что Очокочи в ужасе закричал, закрывая глаза руками. Чудовищная мощь Кащея Бессмертного просто своротила тысячепудовые створы! Их вынесло наружу, будто десяток велетов единовременно ударил гигантским тараном! Бронзовые листы сломались легче, чем берестяные лоскутья!

Снаружи и в самом деле давно наступила ночь. Звездное небо затянуло тучами, дул пронизывающий горный ветер. Далеко-далеко, у самого небозема промелькнуло что-то вроде звезды с развевающимся хвостом – то старый колдун Джуда куда-то летел на собственной бороде. Видно, все же не усидел дедок в своей башне, взыграло ретивое, понесся-таки добывать себе новую наложницу…

А здесь, у подножия скалы, стояла воздушная колесница, запряженная крылатым змием. И рядом с ней – ослепительная красавица с цветами в волосах, задумчиво вертящая в руках железную корону Кащея. При виде обрушившихся ворот и тощего старика, вышедшего из пещеры, она даже не моргнула. Наоборот – удовлетворенно улыбнулась.

– М-МЭ!.. – сдавленно рявкнул Очокочи, высовываясь из-за плеча Кащея.

Дряхлый рикирал дак набрал побольше воздуха в грудь, готовясь издать чудовищный вопль, несущий всепоглощающее безумие, но костлявая рука метнулась сизой молнией, сжимая слюнявые губы, и Очокочи лишь сдавленно забулькал. Бессмертный царь еле заметно повел бровью и медленно покачал головой.

– Ты освободился быстрее, чем я рассчитывала, батоно Кащей, – мелодично произнесла Божми.

– Но не благодаря тебе, царица каджи, – равнодушно ответил костлявый старик. – Вижу, у тебя моя корона. Я считаю, ее следует вернуть законному владельцу.

– О, само собой! – протянула ему искомое Божми.

Железный обруч с заостренными зубцами вновь занял привычное место на плешивой макушке царя нежити. Кащей поправил свой бессменный головной убор, убедился, что тот нимало не поврежден, и вопрошающе уставился на Божми.

– Твой меч тоже здесь, – с полуслова догадалась красавица-каджи. – Здесь, в колеснице. Мне стоило немалых трудов убедить мужа расстаться с такой драгоценностью…

– Считаешь, я должен тебя за это поблагодарить?

– Ну, это было бы очень мило с твоей стороны… – улыбнулась Божми.

– Забавно, – посмотрел на нее бесчувственными змеиными глазами Кащей. – Очень забавно. Хек. Хек. Хек.

– Нет-нет, на благодарности я не настаиваю, – пожала плечами колдунья. – Но, надеюсь, эта маленькая неурядица не станет причиной размолвки меж нами, батоно Кащей? Пойми правильно – я не желаю тебе зла, но всего лишь хочу оградить свой народ от невзгод войны, грозящей со всех сторон. Уже много лет я убеждаю Бегелу оставить Кавказ людям и уйти в наш прекрасный Каджети…

– Это бегство, – равнодушно покачал головой Кащей. – Я не собираюсь бежать.

– И Бегела не собирается. Все вы, мужчины, слеплены из одного теста. Дай моему мужу волю – он непременно бросится туда, где вернее всего можно сложить голову… да еще прихватит с собой всех дэвов, что еще остались в этих горах. А меня это не устраивает, батоно Кащей, совсем не устраивает.

– И потому ты постаралась рассорить меня и своего мужа, – сухо кивнул Кащей. – А для пущей верности – уговорила его подстроить мне ловушку, бросить в темницу и заковать в цепи. Теперь между мной и Бегелой тяжкая обида, и военному союзу уже не бывать.

– По крайней мере в ближайшие годы, – улыбнулась Божми. – Пока всемогущее время не смоет все, что произошло меж нами…

– Ну что ж, я с самого начала подозревал, что ты ведешь свою игру, – безразлично пожал плечами Кащей. – К слову – по твоей вине я лишился одежды. Я бессмертен, но она – нет.

– О, я распорядилась пошить тебе новое платье, – радушно указала на колесницу Божми. – Не такое роскошное, как прежнее, но не думаю, что это имеет большое значение…

– Никакого, – согласился Кащей, облачаясь в простой, но добротный наряд, сшитый искусными портными каджи.

Красавица-колдунья почесала подбородок глухо урчащему змию, грустно вздохнула и протянула Кащею один из цветов, растущих у нее прямо в волосах.

– Пусть он напоминает тебе о наших горах, – улыбнулась она. – Что-то мне подсказывает, что больше мы не увидимся, батоно Кащей…

– Другой на моем месте непременно пожелал бы отомстить тебе, царица, – равнодушно принял цветок бессмертный царь.

– Но не ты?

– Не я. Месть ничего не решает и ничему не помогает. Она лишь утоляет сердечную жажду, а у меня ее нет и не может быть. Месть – удел слабых и ничтожных, а я силен и велик, – безразлично промолвил Кащей. – И тем не менее, причины для мести у меня есть. Вы попрали законы гостеприимства. Коварством пленили гостя, евшего и пившего за вашим столом. Это одно из самых страшных преступлений на свете. Испокон веку за подобное следовали кара и отмщение.

– Полно, батоно Кащей, у меня не было желания нанести тебе обиду, – покачала головой Божми. – Да и что могут значить личные чувства, когда речь идет о судьбах народов? Я сделала то, что нужно было сделать – тебе ли не знать, как это бывает?

– Да, ты права, – согласился Кащей. – На твоем месте я бы поступил точно так же, ибо это правильно. Признаю, ты одержала победу – Бегела верит тебе, не мне. Я не стану более посягать на его дэвов.

– Я очень рада это слышать, – улыбнулась Божми. – Если пожелаешь, можешь забрать Очокочи в качестве отступного – я хотела и дальше оставить его стражем темниц, но твое доброе расположение мне ценнее.

– Я принимаю подарок, царица, – безразлично подтвердил Кащей, вступая на колесницу и берясь за вожжи. – Иди сюда, рикирал дак.

– Мм-мэ?.. – нерешительно проблеял Очокочи, подозрительно пялящийся на змия, переступающего с лапы на лапу. – Мммээ?

– Следуй за батоно Кащеем, – ласково погладила мохнатое предплечье Божми. – Отныне он будет кормить тебя.

– Мэ! – раздраженно буркнул Очокочи, крайне неохотно влезая в небесную колесницу.

– Не держи на меня зла, батоно Кащей! – махнула рукой Божми. – Следуй своей дорогой, и пусть сбудутся все твои желания!

– Желание у меня сейчас только одно – убить всех людей, – ответил Кащей. – А ты подумай еще, царица. Подумай как следует, я не тороплю. Вспомни то, о чем я говорил. Возможно, со временем ты поймешь, что прав я, а не ты. Если переменишь решение – я буду ждать. Я могу ждать очень долго.

Огненный змий побежал по холодным камням, с силой взмахивая крылами. Круг… другой… и вот чудесная колесница взмывает в воздух, поднимаясь вслед за воспарившим чудищем. Очокочи жалобно заблеял, глядя как прочная и надежная земля остается далеко внизу. Царица Божми, уже ставшая совсем крохотной, махала вслед, кутаясь в чудесные волосы, усеянные цветами.