Марина Ефиминюк - Магические узы

Ну, спасибо тебе, Ветров! Устроил ты мне сюрприз к завтраку! У самого настроение мерзкое, так и мне окончательно испоганил. Мелкая месть.

Нужно тоже придумать какую-нибудь гадость в ответ, чтобы подлецу не показалось ма-ло.

Мы замолчали, бессмысленно уставившись в полупрозрачный экран видения, и только через пару минут оба осознали, что по нему плывет белая рябь, пряча изображение.

− Ты же не думаешь, что это я в тебя стреляла? − наконец, не выдержав, сердито бурк-нула я, продолжая глазеть на помехи, и услышала насмешливое:

− Нет, конечно. Ты страшно неуклюжая, а та девка очень бойко по ступенькам прыгала. Да и ростом она была повыше.

Наверное, стоило возмутиться, но ловкой меня назвал бы лишь слепец. Ноги вечно за-пинались, а руки мешались. Наверное, поэтому при разговоре я или страстно жестикулировала, не в силах остановиться, или же стояла соляным столбом, вытянувшись в струнку.

− Ты мне спасибо скажешь? − фыркнула я, не поворачивая головы, но все равно в голосе прозвучало затаенное в душе облегчение оттого, что приятель мне верил (похоже, в отличие от его брата). − Я, между прочим, из-за тебя сиганула с третьего этажа!

Наглая, конечно, ложь, прыгнула я исключительно в надежде спасти собственную шку-ру, но, все равно, кроме убийцы других свидетелей не имелось.

− Врешь! − хохотнул приятель и разразился сухим кашлем.

Обеспокоенная я поспешно соскочила с лавки и, схватив с комода, заставленного баноч-ками с зельями, пустой глиняный стакан бросилась в ванную за водой.

Болезненно морщась, Стриж пил мелкими глотками, а потом, тяжело дыша, откинулся на подушки. Ровно в этот момент, когда мы, лежа рядышком, в молчании таращились на высо-кий каменный потолок, с хлопком рассыпалась окончательно разрядившаяся призма видения. Я вздрогнула, а приятель обиженно пробормотал:

− Вот и сдохло последнее развлечение. Если не умру не от ран, то погибну от скуки!

− Очень смешно, − буркнула я. Жаль, что приятель не догадывался, какой ужас мы все испытали вчера, так бы не шутил понапрасну подобными вещами!

− Знаешь, Птаха, − парень осторожно пошевелился, чтобы приподняться на горке поду-шек, − придется тебе меня развлекать.

Я брезгливо сморщилась и, подперев голову рукой, проворчала:

− Отчего-то все Ветровы хотят или расслабиться, или развлечься за мой счет! − Стриж с любопытством стрельнул глазами, но продолжения не дождался, вместо подробностей получив сварливую тираду: − Твои развлечения все, без исключений, травматичны, а ты и так пошеве-литься не можешь!

− Здесь не придется шевелиться, − не унимался парень, явно почувствовав слабину. − Это старинная аггеловская забава!

− В ней участвуют боевые шары? — сухо уточнила я.

− Нет, − он улыбнулся, − но если хочешь, мы с тобой через пару недель сыграем в агге-ловские мячи!

Помня боевой диск, у меня возникло подозрение, что мячи на самом деле являлись ма-гической взрывчаткой, и, скорее всего, мне придется носиться от них по армейскому полигону желательно в шапке-невидимке.

− Только через мой труп! − буркнула я, следя, как жестом фокусника из-под подушки Стриж вытаскивает два одинаковых костяных кубика размером чуть больше игральных костей.

− Значит, правила простые, − Стриж взвесил на кубики на ладони, − у кого очков мень-ше, тот рассказывает о себе какую-нибудь правдивую вещь.

− Детская игра, − хмыкнула я презрительно.

− Да, − кивнул тот жизнерадостно, − но при этом в детских играх не ставят по целково-му за историю.

− Ты всегда играешь на деньги?

− Конечно, − Стриж в азарте подбросил кубики, − а интерес тогда?

Игральные кости шибанулись друг о дружку и, отпрянув в разные стороны, покатились по мятой простыне. Вспыхивая, они запрыгали на складках простыни и остановились. В возду-хе неожиданно замерцали крупные объемные цифры зеленого цвета. Несколько раз номер по-менялся, пока, окончательно не утихомирившись, не замерли на двенадцати.

− Это даже смешно, − фыркнула я. Перебить высшую комбинацию было все равно не-возможно. − Ты мухлюешь!

− Ты мне проиграла целковый! − расплылся в улыбке парень, заработав надменное хмы-канье.

− Давай, изверг, выпытывай подробности моей личной жизни.

Спору нет, Стриж — прекрасный актер. Он, безусловно, сделал вид, как будто крепко за-думался, даже щеки надул, а потом невинно уточнил:

− А что случилось между тобой и моим братом, пока я тут спал?

В первую секунду я опешила, а потом так густо покраснела, нервно усаживаясь и скре-щивая ноги, что у приятеля не оставалось никаких сомнений о роде вчерашний занятий. Не вы-держав пристально взора, я отвела глаза, совершенно пунцовая, как спелый томат.

− Веда? − парень изогнул брови, заставив меня смущенно кашлянуть в кулак, а потом расстроено простонал: − Я не могу поверить! Ты не могла так сглупить! Ты же умная девушка!

− А ничего и не произошло, − пробормотала я, лихорадочно вытягивая из вышивки на подушке шелковую нитку.

− И уж, конечно, это была не заслуга Ратмира! − фыркнул Стриж.

− Безусловно, − раздалось из дверей. Рука дернулась, нитка лопнула, и я испуганно вскинулась. Ратмир в вязаной шапочке, натянутой до самых бровей, прислонился к косяку, скрестив руки на груди, и выглядел ошеломляюще недоступным. За его спиной через распахнутую дверь буйствовало весеннее солнечное утро. До меня донесся запах свежести и цветущей зелени. Получилось, что, увлекшись игрой, мы со Стрижом даже не заметили появление его брата.

− Сколько на кону? − спросил Ратмир и, входя, плотно закрыл дверь.

Сердце кольнуло, я порывисто отвернулась, сосредоточенно подсчитывая количество розовых цветков на наволочке.

− Целковый, − нахально заявил Стриж. Мой конфуз его, несомненно, веселил, и парень отчаянно желал увидеть развитие конфликта. Так и захотелось его стукнуть, жаль, что ранен-ный.

− Пожалуй, пойду, − не глядя ни на кого, пробормотала я, поспешно слезая с ложа.

− У тебя есть секреты, которые ты не хочешь нам раскрывать? − остановил меня Ратмир, заставив испуганно сжаться.

− Не такие, как у тебя, − я дернула плечом, чувствуя себя мелким лгунишкой. Ветров старший определенно на что-то намекал. Черные глаза были, как порох, сверкающие и взрыво-опасные. Что он имел в виду? Богдана?

− Ну, тогда бросай! − изогнул брови Ратмир.

Мне не нравилась эта игра, в ней таилось что-то неправильное.

− Ты бросай! − настырно кивнула я и нервно спрятала руки в карманы.

Насмешливо хмыкнув, тот подошел к кровати, потряс кубики в кулаке и резко швырнул. Проскакав по постели, те поколебались еще мгновение и выдали двенадцать очков. Так и зна-ла, что у костяшек смещен центр тяжести!