Игорь Пронин - Зеркало Грохашша, или Отраженные

– Не кукситесь, парни! Ты, Сережа, обязательно получишь отражение, я обещаю. И ты, Армен, тоже – рисковал, риск стоит благодарности.

– А сейчас-то что делать? – спросил Армен в плаще и черной шляпе.

– Сейчас, я думаю, кого-то из вас надо вернуть обратно…

– Как это – кого-то и нас?! Я туда не хочу, я там ничего не знаю! Машины, самолеты.

– Разберешься. Впрочем, я пошутил… Пойдет Армен-0, так будем его называть. Да, Армен? Готов вернуться? Тут, сам видишь, смотреть не на что, большая деревня.

Армен в кожаной куртке не ответил, даже не поднял головы. Он все так же смотрел на воду. Войцеховский быстро подошел, всмотрелся.

– Что с ним?

– Я… Он… Не знаю, Михаил Петрович! – Армен вскочил, звякнув оружием. – Он будто тает! У него в голове что-то тает, воспоминаний становится меньше, и еще будто… Сердце у него медленно-медленно бьется, Михаил Петрович! Не пройдет он через портал еще раз.

– А что там?

– Там будто проваливаешься куда-то. Ни верха, ни низа, ни времени. Оставьте его здесь, а? Выходим, помогать будет.

– Ты что, Армен? – всерьез удивился Войцеховский. – Ведь он же здесь – никто, обычный человек!

– Я ему помогать буду сверху, я об обоих позабочусь. Только не отправляйте в портал его, пожалуйста, он умрет! И меня не отправляйте…

Войцеховский приложил руку ко лбу Армена-0, прислушался к своим ощущениям. Похоже было, что личность парня распадалась на какие-то мелкие кусочки, рассыпалась, словно песок. Еще немного, и начнет пускать слюни… Да, портал ему не пройти наверняка. Войцеховский сплюнул.

– Плохо дело. Ладно, Армен, не волнуйся. А ты, Сережа, очухался?

– Да, – мрачно кивнул хоз. – Когда я смогу отразиться? Непривычно быть двойным, будто не хватает чего-то.

– Шустрый! – показал головой начальник. – Сообщу отдельно, сынок, такие вещи только с глазу на глаз говорят. А пока служи. Значит, так: отправляйся к сириусянам, найди их главного. В колодец отправилась не вся их армия, часть почему-то осталась. Немного, как раз тебе под настроение. Прикончи их! Но: не трогать командующего. Даже не задевать.

– Ладно, – Сергей поднялся. – Наши там еще в оцеплении?

– Нет, только Рыков поблизости и Ояма, на этих внимания не обращай, даже если увидишь. Остальных я отпустил, а сириусянин, видишь ли, шутки вздумал шутить… В переговоры не вступать, просто уничтожить этот хлам и все. Дальше – пей пиво, жди распоряжений.

Сергей исчез. Войцеховский перевел взгляд на Армена-0 и как раз вовремя: по подбородку пробежала струйка слюны.

– Вот так, Армен: не для нас этот портал. Нельзя нам через него ходить, там темный народ для себя все обустроил.

– Сволочи…

– Лучше убей его сам, зачем мучаться? Подойдет очередь – компенсирую. Ты хорошо запомнил все, что с ним случилось? То есть не запомнил, а… В общем, пиши рапорт. Все, что случилось во время прохождения портала – подробно! Я вернусь и подпишу.

– На чье имя? – хмуро спросил Армен, перед которым уже появился блокнот.

– И надпишу сам. Ты, главное, не забудь ничего – остальное не твоя забота.

«Сволочь… Ты за этот рапорт где-то очень высоко отразишься…» – от обиды на глазах Армена-1 выступили слезы, но вслух он ничего не сказал.

Войцеховский перенесся в тихую таверну на другом конце города. Головная боль опять наваливалась – болезнь хозов. Как выяснилось, отчасти ее можно заглушить спиртным, жаль только, что опьянение здесь на другие планы не подействует. А там пить некогда, там – успевай поворачиваться. На нулевом плане он до сих пор не решил, как использовать сложившуюся ситуацию, точнее целый ряд ситуаций, в свою пользу. Вроде бы и много всего накопилось, а пойти к Борцу не с чем. Соваться рангом ниже, к Министру или Шефу, как называл этих хозов про себя Михаил Петрович, тоже не хотелось. У них кругозор шире, они сумеют сложить икс с игреком, они и награду получат. Отражения, отражения… Бессмертие, а ведь все равно когда-нибудь умрут все отражения, все до единого. Но это – когда-нибудь, а пока и атланты живы.

– Пока и атланты живы! – вслух повторил Войцеховский и улыбнулся официантке, девице в форменном платьице с декольте в форме сердечка. – Две крепкого.

– Платить изволите как обычно?

– Золотом, крошка Лу, золотом, – пообещал хоз, зная, что прежде чем отдать выручку владельцу заведения, Луиза обращает желтый метал в серебряный. – Оставлю под тарелкой.

Провожая официантку глазами, Войцеховский вспомнил о русалке – Луиза красила волосы в белый цвет. Сейчас Алла охраняла уже не только Пайпу, но и перемещенного в узилище Моргона, и Элизабет, залетную китаянку. С последней было еще не все ясно, что-то она темнила, а вот двух остальных пора было как-то использовать. Но как? Михаил Петрович вспомнил о старухе, которую успел инициировать Моргон.

«Забыл… Все из-за боли!»

Он мысленно вызвал Аллу. Она на первом плане трудилась швей, колола пальцы. Что поделаешь – на высшем из достигнутых планов хоз не маг, а обычный человек. Так приходится платить за возможность наслаждаться властью ниже. Алла мучилась уже второй год, а Михаил Петрович все никак не мог собраться ее отразить повыше. Точнее, не очень-то хотел… Нравилось Войцеховскому, как эта девушка с осунувшимся лицом, с запавшими глазами встречает его в редкие визиты, как старается быть сексуальной, и при этом ненавидит. Секс – мелочь, животное наслаждение имеет свои пределы. В этом смысле Алла совсем не привлекала хоза. Но вот ее ненависть… Конечно, Михаил Петрович мог и не дав Алле отразиться поселить ее на первом плане в особняке, своей властью и силой. Но тогда она стала бы не так его ненавидеть.

«Это вы?!» – изобразила безумное счастье Алла, но в мыслях у нее это получалось еще хуже, чем на словах. – «Я хотела бы всегда иметь с вами такой контакт, шеф!»

«Смотри там юбку какую-нибудь не испорть от радости. Вот что: на нулевке все в порядке с этой троицей?»

«Да… А что?»

«Ничего. Должна быть еще старуха. Узнай у Мананы, где она и присоедини к остальным. Это тебе ответственное задание – старушка может оказаться шустрой, она инициирована.»

«Как?..» – не поняла Алла.

«Узнаешь. Отбой.»

Потягивая «крепкое» пиво – на самом деле сверхтяжелый ерш, запрещенный к продаже в пивных – Войцеховский ни о чем не думал, только лениво следил за уменьшением боли. В этот момент откуда-то и всплыло решение, принятое вроде бы и не им: с нулевки пора уходить. Он уже слишком вытянулся. Как выдерживают такое напряжение Борец, Министр или Шеф, он не мог себе представить, они ведь отразились куда как выше. Но сойти с ума, или, пуще того, допустить промах где-нибудь наверху из-за этой боли – хреновая перспектива. Значит, надо разобраться с кутерьмой на нуле, заработать очки, и – уйти.